"Сидоров, судорожно прижимая к груди словарь, стоял у двери, за которой находилась комната пыток – шел устный экзамен по английскому. Сердце колотилось о словарь так быстро, что он не мог досчитать и до 100 ударов, словарь то и дело выскальзывал из трясущихся рук, и очень хотелось поверить, что диария умеет ждать. Каждый глоток воздуха ощущался как последний, казалось, что в горле застрял морской еж, посыпающий глотку красным перцем, а главное, перед глазами все плыло и раздваивалось. Наконец, дверь открылась и поглотила студента. И хотя он отмотал в этой аудитории многие часы, сейчас Сидоров запнулся за стул, наступил на ногу преподавателю и как-то цинично и надменно улыбнулся. Тихий, прилежный Сидоров сидел за партой, и не мог вспомнить даже свое имя. Во время ответа голос дрожал, слова путались и менялись друг с другом местами, колени стучали в такт зубам, и Сидоров чувствовал себя серым плинтусом в подвальном помещении…»