Любимый Картавцев, должно быть, готовится ко сну. Холостяцкая постель безотказно примет в себя его крепкое, сочное тело, и за всю ночь он, по обыкновению, не увидит ни единого сна. Он плотно зашторит окна, не позволяя лунному свету нарушить его сон. Он отключит телефоны и погрузится в сон быстро, легко, будто ничто – ничто не занимает его талантливую голову. Таков он был, мой Мастер.