Это цитата сообщения S_K_O_P Оригинальное сообщение

Некоторые цитаты...

"Столкновение автомобиля "Москвич-2141" темно-синего цвета с рейсовым автобусом "Икарус-280" произошло в 12 час. 28 мин. 15 августа 1990 г. на 35 км трассы Сока - Талси. Автомобиль двигался по трассе со скоростью не менее 130 км/ч, водитель Цой Виктор Робертович не справился с управлением. Смерть В.Р. Цоя наступила мгновенно, водитель автобуса не пострадал".
[из милицейского протокола]

""Моя жизнь после смерти Цоя потеряла всякий смысл, у меня иногда возникает желание взять бритву и разом покончить со всем кошмаром, окружающим меня. В последние годы только "Кино" удерживало меня от глупых поступков. Я знала что где-то далеко есть человек, который пусть и не знает меня, но думает по-моему, делает то, что я понимаю и люблю. А теперь его нет. Что мне делать теперь? Как жить дальше? Во что верить? Я знаю что смерть стоит того, чтобы жить, но почему мы вспоминаем об этом, когда человека уже нет?.." Галя, 20 лет."
[газета "Собеседник", №39, сентябрь 1990г.]

"Мы уезжали из Ленинграда под вечер. По пути вновь заехали на кладбище. Очередь желающих попрощаться с Витей выстроилась на многие километры. Питер плакал с раннего утра, когда начал накрапывать дождь. Он прекратился всего на двадцать минут, когда гроб опускали в могилу, а затем хлынул с полной силой. В тот день плакили не только поклонники. Говорят, что дождь во время похорон-доброе предзнаименование, что память об этом человеке будет сохранена навечно. Анакануне была такая жара... "Закрой за мною дверь, я ухожу",-пел Витя на своём последнем в жизни концерте в Лужниках. Мы закрыли её, Виктор, тихо, тихо. Спи спокойно, мы не будем тебе мешать."
["Московский Комсомолец", 21 августа 1990г."]

"В рок-среде все очень любят кости друг другу помыть, так вот в Цое мне всегда нравилось отсутствие вот этой недоброты по отношению к своим собратьям. Я помню, на каком-то фестивале той же рок-лаборатории, после всей их московской тягомотины - не понравились они мне, кроме ЗВУКОВ МУ, - выступало КИНО. И как будто форточку распахнули в душной комнате - так здорово и мощно они отыграли. После выступления мы вышли с Цоем покурить, и я ему сказала об этом. Он ответил: "А вот как сейчас все наши пойдут!.." У него было не внешнее, а идущее из глубины души - очень доброе отношение к своим. Даже если
ему что-то не нравилось, а я уверена, что Цою у того же Бориса не все нравилось, но чувство благодарности к нему всегда перевешивало. Или в общении с Костей Кинчевым. Меня всегда поражало, как они оба дрейфили, когда пели друг другу свои песни - как перед выходом на огромный зал. При этом зависти никакой и в помине не было".
[Нина Барановская, "Я не верю, что он сделал все, что мог..." 1991г.]

"Мне не нравилось то, как он изменился в последние годы. Вероятно, это болезнь, которой переболели многие рок-музыканты. Деньги, девочки, стадионы - и ты начинаешь забывать старых приятелей, держишь нос вверх и мнишь себя суперкрутым. Что же, не он первый и не он последний. Все мы люди. Просто я несколько удивлен тем, что после смерти из него пытаются сделать некоего ангела. Не был он ангелом, как не был и демоном. Как и все мы, он был просто человеком со своими плюсами и минусами. Но в нашей стране желательно погибнуть, чтобы стать окончательно популярным. Пока ты жив, тебя почему-то не
ценят. Примеров тому, как известно всем, масса".
[Майк Науменко, "Не был он ангелом, как не был и демоном...", 1991г.]

"Плохо так говорить, но Цой ушел вовремя. По крайней мере, это дало возможность на старом уровне, ничего не меняя, создать легенду о Викторе Цое и группе КИНО. Ну как если бы две первые серии были хорошими, а следующие по набору актеров или там по сюжету должны были быть значительно слабее, и их не сняли по уважительной причине. Поэтому можно говорить: "А дальше было бы очень здорово, еще лучше". Я, честно говоря, не уверен, что Цой всего этого не понимал. Потому что он был умный человек. Хотя и замкнутый. И всплески у него были крайне редко. И еще мне кажется, что никто из окружающих на самом деле его хорошо не знал".
[Андрей Тропилло, "Трагедия не может быть попсовой", 1991г.]

"Обычно он был молчалив, но не загадочен - на лице у него всегда было написано то настроение, в котором он находился в данную минуту, одобряет он что-то или нет, нравится ему что-то или вызывает отвращение. Он был настоящим наблюдателем по своей натуре и никогда ничего не усложнял, наоборот, любую ситуацию он раскладывал по принципу "хорошо-плохо", и не от недостатка ума, а от желания докопаться до сути происходящего. Выражаясь фигурально, он был гениальным фотографом - схватывал ситуацию, а потом показывал ее нам в том свете, при котором она была сфотографирована, ничего не прибавляя и не отнимая. Так он однажды зафиксировал всех нас и себя тоже и проявил за двадцать минут - мгновенно, на одном дыхании написал, как мне кажется, лучшую свою песню - "Мои друзья"."
[Алексей (Рыба) Рыбин, фрагмент из его книги "Кино с самого начала."]

"Мне даже, честно говоря, неудобно Цоя называть Витькой, есть в этом какая-то ложная задушевность, которой никогда не было. Потому что то, что я знаю, не назвать ни Витькой, ни Виктором, ни Цоем - это реальность, никакого обозначения в языке не имеющая. У него другое имя, и не человеческими губами его говорить. Вот как обычно описывают ангелов? Ангел - это фигура бытия, выполняющая определенную функцию в бытии, совершенная изначально, то есть неразвивающаяся. И то, о чем я говорю, это не ангел, но это фигура такого же типа. Она совершенна
от природы Вселенной. Сущность, которая так или иначе находит разные методы воплощения. Вот то, что делала группа КИНО, то, что делал Виктор Цой. Просто мы не о том говорим, имя - оно уводит в сторону. Не было никакой задушевности ложной. Никогда."
[Борис Гребенщиков, из воспоминаний 1991 года]

"Друзья, которые умирают, они после себя оставляют черные дыры: ощущается очень сильная нехватка, энергетическая пустота. При жизни их ты можешь этого не чувствовать и не ценить. У меня так с Башлачевым было, а теперь с Цоем то же самое. Даже чисто эгоистический интерес - посидеть с ним на кухне, забухать, попеть - а его уже нет..."
[Константин Кинчев, "Друзья оставляют после себя черные дыры...", 1991г.]

"Сейчас трудно стало. Сказать много можно, но не стоит, потому что другого ждут. Мифология творится, а мы в ней участвуем. Я сам не знаю, как к Витьке отношусь. Я и любил его, и ненавидел иногда. Это сложно, когда столько лет вместе. Но я его уважал всегда, потому что он был боец настоящий."
[Юрий Каспарян, "Боролись за одно - напоролись на другое...", 1991г.]

"На его выступлении в Москве, в "Бригантине", вырубили электричество. Так люди стали ему подпевать, продолжили песню. Это была искренняя любовь, настоящее единение. Рок вообще, особенно в его ранние годы, был колоссальным прорывом к взаимопониманию людей. Оно и подняло рок на уровень прямого общения художника со слушателем. А искусство - это всегда общение. Ты имеешь возможность общаться с людьми посредством своих произведений. Так что в этом смысле Виктор жив, пусть даже рок-н-ролл и мертв..."
[Рашид Нугманов, "Подлинное чувство магнетизирует...", 1991г.]