Люди вокруг меня с жаром говорили о свободе, и чем больше защищали они это единственное в своём роде право, тем глубже увязали в рабстве - одни были рабами родителей, другие - супружеского союза, при заключении коего обещали оставаться вместе; до гробовой доски", рабами режима; и строя, рабами званых обедов с теми, кого не желаешь видеть. Рабами роскоши, и видимости роскоши, и видимости видимости роскоши. Рабами жизни, которую не сами себе выбрали, но которой вынуждены были жить, ибо кто-то долго убеждал и наконец убедил их, что так будет ля них лучше. И вот так тянутся для них дни и ночи, неотличимые друг от друга, и слово " приключение" можно лишь прочесть в книжке или услышать с экрана неизменно включённого телевизора, а когда оно возникает перед ними в нежданно распахнувшейся двери, говорят : Неинтересно. Не хочу. Да откуда же им знать, хотят они или нет, если даже ни разу не пробовали?! Но что толку вопрошать - на самом деле они страшаться любых перемен, способных встряхнуть привычный уклад.