Бывают такие дни, когда хочется все время лежать, не вставая, и медленно превращаться в вещь, бесполезную громоздкую вещь. Это очень просто. Дождь, продолжающийся вторую неделю, глубокая тоска, вызванная ощущением покинутости, апатия, лень и, конечно же, алкоголь.
В жизни Роджера Пуллокса. все указанные явления успешно наложились друг на друга и привели к впечатляющим результатам. В квартире царили беспорядок и запустение, в которых с трудом угадывались остатки былого величия. Кучки грязного белья уныло возвышались над равномерно разбросанными по полу пустыми бутылками и грязной посудой. Пепельницы лопались от переполнявших их окурков. Тяжелое облако табачного дыма уже неделю не покидало гостиную. В телевизоре зияла огромная дыра, а под дубовым столиком, на котором он стоял, валялся бронзовый бюст Гроция. Широкий диван (в прошлом - светло-голубой, теперь - грязно-серый) был завален глянцевыми журналами и комиксами, а уже на всем этом возлежал и сам хозяин.
Причины, по которым Пуллокс пребывал в таком ужасном состоянии, были не понятны ни самым близким его друзьям, ни ему самому. Блестящее окончание Кембриджа, работа в крупнейшей юридической компании Нового Света, беспрепятственное и быстрое восхождение по карьерной лестнице, обширные связи, огромные доходы, пентхауз в центре Манхэттена, три «Ягуара» в подземном гараже, личный шофер (помимо которого существовали еще парикмахер, повар, массажист и тренер по плаванию), пакет акций «Дженерал электрик» и крепкое здоровье. Безоблачная, безбрежная жизнь - длинная и широкая. Но однажды, ярким прохладным утром, проснувшись раньше обыкновенного, Роджер не нашел рядом с собой свою жену. Она просто исчезла. Собрала вещи и уехала, ничего не сказав и не объяснив. Случилось это больше года назад. Пуллокс обратился в полицию, но поиски ни к чему не привели, и он с удвоенной силой принялся за работу, надеясь обрести, таким образом, прежние покой и безмятежность.
У него ничего не получилось. Сомнения навсегда поселились в его душе. В один прекрасный день он подумал «А зачем?» и решил не ходить на работу. Он лег на диван и престал отвечать на телефонные звонки, утопив аппарат в ванной. А на третьи сутки беспробудного пьянства он понял, что никогда уже не сможет любить. И тут ему стало страшно. Вернее, он даже не осознал, что это страх. Просто в душе поселилось что-то такое, что причиняло нестерпимую боль и вынуждало постоянно увеличивать число выпиваемых бутылок.
А в понедельник он получил письмо от своего университетского приятеля, живущего в Сан-Диего. Тот писал, что часто видит Элизабет с ее дядей Генри, и интересовался, почему Роджер не с ними. Пуллокс немедленно позвонил в аэропорт, но ближайший рейс в сторону Сан-Диего был только через два дня.
В среду его разбудил громкий стук в дверь. Застегивая на ходу рубашку, Роджер прошел в прихожую, в которой еще с вечера стояли собранные чемоданы, и, не глядя в глазок, спросил:
- Кто там?
Голос за дверью бодро отчеканил:
- Почтовая служба, сэр. Вам телеграмма. Кажется, из Калифорнии.- Дверь открылась.- Примите и распишитесь, сэр.
Пуллокс перевел взгляд с лица этого увальня на конверт в его руках.
- А вы уверены, что попали туда, куда нужно?
- Простите, ведь вас зовут Роджер Пуллокс?
Пуллокс утвердительно кивнул, и холодок неприятного предчувствия пробежал у него по спине. Остатки вчерашнего хмеля мигом улетучились.
-Да, меня зовут Роджер Пуллокс, но я очень спешу, у меня через час самолет, а мне нужно еще одеться... Давайте, что там нужно подписать и проваливайте.
- Подпишите здесь и здесь, сэр. Вот ваша телеграмма.
Роджер схватил конверт, бросил его на журнальный столик и продолжил торопливо завязывать галстук.
Почтальон удивленно покачал головой:
- Вы что, не собираетесь прочесть телеграмму, сэр? Но ведь наверняка там написано что-то очень важное.
- Все важное в моей жизни уже произошло, а читать я люблю только в самолетах.- Пуллокс склонился и начал шнуровать ботинки.- И не мешайте мне собираться, в конце концов. Я опаздываю, черт побери!
- Но, сэр, телеграммы читать просто необходимо! Не читая их, Вы ставите под сомнение работу всего нашего почтового ведомства, обесцениваете ее, и она теряет всякий смысл.
- Меня не интересует, что происходит в вашем офисе, молодой человек. Меня не интересует ни ваше имя, ни ваша должность, ни эта телеграмма, наконец. Я хочу успеть на рейс, до которого осталось пятьдесят минут.
- Хорошо-хорошо, я уже ухожу. Но обещайте, что обязательно прочитаете телеграмму после того как я уйду.
- Непременно,- сквозь зубы проговорил Роджер, думая уже совершенно о другом.
Когда дверь за почтальоном захлопнулась, Пуллокс прошел в гостиную, вылил остатки бутылки в широкий стакан с толстыми стеклами и залпом выпил. Немного подумав, он достал из бара непочатую бутылку и положил ее в чемодан.
«Ну вот, вроде и все»,- подумал Пуллокс и взгляд его упал на ослепительно белый конверт. «Нет. Не стоит идти на поводу у какого-то мальчишки. Разве может быть что-то важнее того, что я снова увижу ее?». Он подхватил оба чемодана и решительно направился к выходу.
В этот миг раздался оглушительный звонок в дверь. Роджер рывком распахнул ее и разом сжался. Перед ним стоял недавний посетитель и добродушно улыбался.
- Извините, сэр, но я, кажется, забыл у вас свою ручку,- сказал почтовый служащий, растягивая слова.- Кстати, мне тоже нужно срочно попасть в аэропорт, хотите, я вас подброшу? Вместе будет веселее. А вот, кстати, и моя ручка, на журнальном столике. Вы позволите забрать ее?
- Какие проблемы,- обреченно ответил Пуллокс.
Почтальон потянулся, было, за ручкой, но тут взгляд его упал на конверт.
- Сэр, мы же договорились,- при этих словах Пуллокса передернуло,- что вы непременно откроете конверт. Уверен, в нем очень важное сообщение. А хотите, я вскрою конверт и прочитаю вам содержимое телеграммы вслух?
- Делайте, что хотите,- устало ответил Пуллокс,- но только скорее, я не должен опоздать.
Он уселся на один из чемоданов и уставился на почтальона. Тот уже справился с конвертом и вертел телеграмму в руках, пытаясь найти начало.
- Ага, вот. «Уважаемый мистер Пуллокс, считаю своим долгом сообщить вам, что ваша жена Элизабет Пуллокс вчера вечером погибла в автомобильной катастрофе. Приезжайте срочно. Генри Рокуэл».
Казалось, что тишина длилась бесконечно. Глаза Пуллокса горели ненавистью и страхом. Неожиданно он вскочил, побежал на кухню, вернулся с длинным сверкающим ножом и нанес тринадцать ударов по маячившему перед ним синему расплывчатому пятну в красной кепке. Пятно даже не кричало, а просто медленно заваливалось на пол.
После этого Пуллокс достал из чемодана бутылку, открыл ее и сделал несколько огромных глотков. Потом прошел в кабинет, достал из письменного стола фотографию Элизабет, еще раз приложился к бутылке, открыл окно и шагнул в пустоту.
За окном шумел усталый город и шел дождь.