Прода Фика:
Глава 4.
Четверокурсникам пришлось просидеть за работой больше трех часов прежде чем они смогли сказать, что у них все готово. Попурри получилось неплохое, даже Марисса положительно заценила песню. Короче, перед самым началом занятий все четверокурсники были выжаты как губки. Кое-как просидели все уроки и поплелись по своим комнатам.
Открыв с ноги дверь, которая и так уже молилась на то, чтобы рыжая хозяйка этой комнаты была в хорошей расположении духа, чтобы совсем не слететь с петель, Марисса продефилировала к своей кровати. Хорошенько прицелившись, она запрыгнула на кровать и начала ворочаться, чтобы убрать всю негативную энергию (наивная!). Тут ей по голове больно ударило что-то тяжелое и твердое. Рефлекторно Марисса схватила подушку и готова была прицелиться в обидчика, но тут ее вниманию открылась картина, говорившая о том, что она в комнате одна, а нарушил ее хрупкий покой фотоальбом, свалившийся с полки. Поняв, что проорать всю сочиненную на ходу тираду не кому, Марисса немного успокоилась и открыла альбом. Ее вниманию предстали самые счастливые моменты ее жизни. Вот ей исполняется шесть лет, и ей дарят первый велосипед, а вот она его разбирает, но, собрав обратно, у Мари оказываются совершенно лишние детали: цепь, руль…. А вот она гуляет по парку с мамой, Мариссе так спокойно, так легко, она защищена, пока она с матерью никто ее не обидит. Только с одним человеком ей было так же хорошо. Пабло…. Его имя в последнее время стало биться в ее висках вместе с воспоминаниями о былых временах значительно чаще… каждый день… каждый час. Пошел только год, а ей кажется, что прошла вечность. Сколько воды утекло с тех пор. Целую вечность она не была в его нежных объятиях, не слышала его хриплый голос, не чувствовала его губ…. «Но это все в прошлом. Наше время ушло, - твердо говорила Марисса сама себе, - Больше ничего не осталось. Уже ничего не вернуть. У меня теперь другая жизнь, у него тоже. Я изменилась, меня больше не купить пылкими признаниями». Мари пролистнула еще одну страницу альбома: она пришла в эту школу, Лухан, Луна, все одноклассники. Тогда мир казался совсем другим: ярким, добрым. Наивная. Вот тогда она и начала понимать, что мир – не сказка. В нем нужно драться, включать все свои защитные механизмы, чтобы тебя не съели заживо вчерашние друзья. Еще одна страница: уже четвертый курс. Другие лица, другие эмоции. Хавьер…. Марисса еле уловимо улыбнулась. Она никогда не чувствовала к нему то, что чувствовала к блондину. Просто жалость. Начав встречаться с ним, она просто бросила вызов этому миру, в котором все кругом твердили: «Ты любишь Пабло. Пойми же ты это! И он изменился, может, пожалеешь его и согласишься быть его девушкой?». Она и без них знала, что любит Бустаманте, но страдать больше не хотела. Марисса закрыла глаза и представила не секунду, что было бы, если бы она выбрала Пабло. Возможно, это была бы совсем другая жизнь.
-Ты такая красивая, когда спокойная, - раздался голос откуда-то вдали. На секунду Мариссе показалось, что это голос Пабло… ей даже не захотелось открывать глаза, чтобы чудесное видение не испарялось в жестокой реальности. – Марисса? – раздался все тот же настойчивый голос, и Марисса смирилась. Она открыла сначала один глаз, потом другой.
На пороге стоял Хавьер. Лучезарно улыбаясь, он подошел к кровати. Запах его дорогого одеколона резко ударил по дыхательным путям. И зачем он так щедро себя им поливает? Попытавшись выдавить из себя улыбку радости, Марисса встала с кровати.
-Что ты здесь делаешь? Тебя мог поймать Блас! – нарочито удивилась она, пытаясь как можно скорее выпроводить своего долбанутого ухажера из своей светлой обители.
-А мне все равно! Я столько тебя не видел! – Хавьер попытался улыбнуться так же, как умеет Пабло – легко и безумно обворожительно, но получилось это вроде оскала больной собаки.
-У нас еще куча времени будет на выходных. А теперь уходи, - Спиритто развернула Аланиса на 180 градусов и выставила его за дверь. Облегченно выдохнув, она легла на кровать, вытащила из-под матраца маленькую пушистую тетрадь и начала писать: «Твоя больная хозяйка сегодня испытала кучу «положительных» эмоций. Чуть не убила Бустаманте. Он меня сравнил со своей безмозглой Консуэлой! Даже у Колуччи на две извилины больше, чем у этой лохудры. А может даже и на три. Интересно, а он ее правда любит? Неудивительно, если да. Он падок на пустоголовых кукол. А еще у нас будет очень престижный конкурс, и у Erreway появиться еще один шанс прославиться. А еще… о Господи, хватит с тебя на сегодня новостей. Последнее: хочу расстаться с Хавьером. Находиться рядом с ним становиться все труднее. Не знаю. Мне кажется, он что-то скрывает. Но что? Мне кажется это знает Бустаманте, но спрашивать у него я не буду. Почему? Да потому что не могу я находиться с ним в одной комнате, а на расстоянии одно метра будет вообще невыносимо. Не разговаривать же с ним за километр. Как же все сложно. Ладно, пойду прогуляюсь. Еще напишу!».
***
Мия ворвалась в свою комнату точно вихрь. Бросив свою СУПЕРминиатюрную сумочку в сторону, она рванула в душ. После небольших злоключений он у четверокурсников стал совмещенный, и некоторые пацаны не преминули этим воспользоваться. Однажды, Гвидо не рассчитал на кого нарвался и сунул нос в кабинку самой Спиритто. Вот визгу-то было! Марисса лупила его тапками, потом запустила в него мылом (на котором он поскользнулся и рухнул так, что пол затрясся), потом мочалку, а потом в ход пошли шампуни с гелем. После этого она еще неделю ему мстила, и насколько знала Мия, после этого инцидента Пабло чуть не убил и так избитого Гвидо и дулся на него больше двух месяцев.
Успев схватить с собой только полотенце, Мия влетела в душ и начала раздеваться прямо на ходу, оставляя за собой дорожку из дорогущей одежды. Зайдя в кабинку она включила воду и мягкие теплые струи воды потекли по ее телу. Схватив мочалку Мия начала самозабвенно тереться, как будто отмывалась от многовековой грязи. Моясь, Мия повторяла, как мантру, как заклинание: «Грязная мексиканская обезьяна! Тупой иммигрант!». Эти слова она повторяла каждый день от 50 раз, до бесконечности. После каждой ссоры она бежала в душ отмываться от чего-то. Она сама не знала, почему бежит сюда каждый раз. Мануэль уже давно не ее. Она сама разорвала с ним всякие отношения, но с другими парнями у нее совсем не клеилось. После Ману их было до неприличия много. Но все не то. Все не те. Ману ей изменил уже довольно давно, но вот забыть его ей никак не удавалось. Вот теперь Францисско. Он хороший парень, но он не Мануэль. Тот Мануэль, который был с ней так нежен, ласков. По щеке Мии протекла соленая слезинка, но ее тут же унесли с собой вниз разбиваться о кафель душевой капли воды. Мия поспешила отогнать от себя мысли о Мануэле. Не получилось. Марисса всегда говорила, что она глупая. Так и есть. Мия поняла это, когда узнала о том, что он ей изменил. С этой… Сабриной. Она никогда не нравилась блондиночке, но Мия верила Ману и поэтому не была против их дружбы. Как оказалось, зря. Как не странно, единственным человеком, поддержавшим Колуччи, была та самая Спиритто, с которой они вечно ссорились и препирались. Ирония судьбы: два заклятых врага начали понимать друг друга и стали очень близки. А теперь вообще скоро станут сестрами. Пусть и сводными. Соня и Франко решили пожениться. На лице Мии появилась улыбка. Марисса всегда недолюбливала отца блондиночки, называла его «сухой Мумией», а теперь он будет ее отчимом. Да, судьба не перестает играть с этими людьми свои игры. Жестокие игры… Порой даже очень. Как бесцеремонно она оторвала от Мии одного из самых близких людей, а та не смогла простить. Даже сейчас, стоя под душем, Мия жалела, об этом. «Но ничего уже не исправить. Того момента не вернуть. Марисса бы смогла, а я не могу…. Потому что я Мия Колуччи – безмозглая кукла Барби, которая стала пластмассовой, потому что потеряла чувства. Осталась только боль» - Мия нервно сглотнула, задыхаясь от слез. Она плачет здесь каждый день, для этого она сюда и приходит. Каждый раз, когда она чувствует боль, она мчится сюда, чтобы не показывать никому свой слезы. Растирая свою кожу, она повторяла свою мантру:
-Грязная мексиканская обезьяна! Тупой иммигрант!
Глава 5.
Марисса поднялась с кровати и направилась в школьный двор, чтобы хоть чуть-чуть развеяться. Время уже не раннее, можно даже после прогулки ложиться чтобы снова видеть свои самые больные фантазии. В коридорах никого. Может, она что-то пропустила? Неужели Блас наконец оживил тиранозавра, жившего в нем самом с самого появления на курсе Спиритто, и как доктор Франкинштейн воплотил его в каком-нибудь чудище, которое сожрало всех ее однокурсников? «Да нет, не похоже. Вон как Лассен самозабвенно храпит на весь коридор» - ухмыльнулась Марисса, проходя мимо крыла мальчиков, откуда доносился смачный храп Гвидо. Немного развеселившись, Марисса выскочила за огромные тяжелые двери их тюрьмы под кодовым названием «Школа Элитный путь».
Холодный воздух сразу обдул бледное лицо девушки. Уже темно. Зима в Аргентине хоть и не снежная, зато темная. Прямо как в Европе. Марисса немного поежилась – здесь немного прохладнее, чем она ожидала. Но, решив не останавливать на полпути, Мари направилась к своей любимой скамейке под одним из деревьев. Там когда-то она разговаривала с мамой о любви, там же признавалась в ней Пабло…. Воспоминания вновь нахлынули волной. Слезы грозились появиться на щеках, затуманивая карие глаза, которые Пабло так любил называть «шоколадными», а Соня «кофейными». «У кого что болит, тот о том и говорит!», - улыбнулась Марисса. А еще под этим деревом она рассказывала Мие о своих проблемах. Она понимала, потому что сама чувствовала боль по этим причинам. «Бедная, ей так тяжело находиться рядом с Мануэлем» - подумала Марисса. Да, Мия стала для нее близким человеком, хоть раньше и не нравилась рыжей. И все эта пресловутая ирония судьбы…. Из размышлений ее выкинул холодный порыв ветра. Так и простудиться недолго. Но разве сумасшедшую Мариссу остановишь? Конечно, нет. И Спиритто, бодро шагая, подползла к скамейке. Тут она посмотрела на небо. Какое красивое! Сегодня на небе необычно много звезд. И все они сияют только для нее. Эти звезды так похожи на Его глаза. С такими размышлениями Марисса медленно села на скамейку…
-А-А-А-А-А-А!!!
***
-Грязная мексиканская обезьяна! Тупой иммигрант! – Мия беззвучно рыдала, повторяя эти слова.
-На себя посмотри! Что-то я не заметил, чтобы ты отличалась у нас особым умом! – раздался за хлюпенькой дверцей до боли знакомый голос.
-Ацтек! Что ты тут делаешь?! Следишь за мной?! – взвизгнула Мия, в поисках полотенца. По глупости своей, она оставила его на крючке за дверью, будучи уверена, что сюда никто не войдет – она никак не ожидала посетителей душевой в такое время, тем более таких. За дверью стоял Мануэль.
-Да кому ты нужна! А душ между прочим общий и прихожу я сюда, когда хочу, Кукла! – недовольно отозвался Мануэль за дверцей. - А чья это тут одежда бесхозная? Ой, как мне идет! Заберу-ка я ее себе!
-Только тронь блузку от D&G своими грязными руками, и я тебя убью, обезьяна! – закричала Мия, перекрывая струю душа в кабинке, чтобы отчетливее слышать, что он делает с ее вещами. Мануэль же тем временем быстренько собрал все вещи с пола и заметил одиноко висящее полотенчико ядовито-розового цвета. Ну явно это полотенце не Пабло и не Гвидо. Хитро прищурясь Ману продолжал:
-А чье это полотенце?
-Не тронь!!!! – завопила Мия. – Я тебе все лицо расцарапаю!
-Ни чье? Ну, раз никто не отзывается, значит так и есть, - ядовито язвил Ману. – Заберу-ка я и его.
Ману подошел ближе к кабинке и снял с крючка полотенце. Мия тихо взвыла. И что ей теперь одеть?! А чтобы дойти от душа до комнаты, нужно пройти половину колледжа…. Колуччи была просто убита. Она прислонилась к дверце и простонала:
-Ману, пожалуйста. Ну, отдай ты мои вещи…
-Что-что? Что-то я ничего не слышу. Пора покупать слуховой аппарат. Ладно, я приборохлился. Пойду теперь, - и Ману, забрав все вещи Мии, ликующе удалился из душевой. Мия медленно осела на остывший кафель. От душевой до комнаты нужно пройти полколледжа, одеть ей нечего, помощи ждать тоже неоткуда. Отличный расклад. Мия тихо заскулила, представляя себе, как сейчас ликует этот мексиканец. «Надо выбираться отсюда. Не нужно давать повода этому идиоту для радости» - подумала Мия, и встала и пола. Становилось все холоднее. Капельки воды на разгоряченном мочалкой теле Колуччи начали медленно охлаждаться и протрезвлять девушку. Мия медленно открыла дверь и выглянула наружу. Никого. Перебирая стройными ножками, она достигла следующей кабинки. Может там что-нибудь будет? Нет. Ничего. Следующая. Тоже ничего. Еще одна. И опять ничего. Просмотрев почти все кабинки Мия нашла только забытый оттеночный шампунь рыжего цвета. Вот значит, почему у Мариссы такие яркие волосы? Мия задорно улыбнулась, представляя, что было бы, если бы этот шампунь нашел Пабло. Эх, вечная парочка Мари – Пабло. Они любят друг друга, но не могут быть вместе по множеству причин. Так же и они с Мануэлем. Как много их объединяет, но есть еще намного больше вещей, разделяющих их все больше. Например, Сабрина. Да, она стала просто камнем преткновения, который им было не обойти вместе с Ману. «А жаль…» - пронеслось в голове у Мии, когда она открывала последнюю кабинку. Бинго! Вечная хвала Пабло и его пагубной забывчивости! Именно из-за привычки что-то везде забывать, Пабло и опоздал в прошлый раз на час, когда они ездили на экскурсию. А Марисса сразу начала придумывать, что он долго завивался…. Губы Мии тронула радостная улыбка. В кабинке одиноко висело большое небесно-голубое полотенце, забытое сегодня утром блондином в душе. Господи, как она рада, что он забыл его! Быстренько обернувшись в полотенце, она выскочила из душевой и понеслась в комнату – не дай Бог, кто заметит - думая про себя, как будет мстить Мануэлю.
***
-А-А-А-А-А-А!!!
Крики разнеслись по всему школьному двору, сгоняя птиц с темных деревьев. Марисса в ужасе отскочила от скамейки и принялась ее напряженно разглядывать. Она села на что-то большое, мягкое, теплое и движущееся. По причине нулевой видимости Марисса не могла разглядеть на что именно. Но это ЧТО-ТО тоже кричало, а значит ОНО живое. И сейчас ОНО тоже пыталось разглядеть предмет, нарушивший его покой. Наконец, глаза привыкли к темноте, и Мари сумела разглядеть то, на что она села. Ну конечно, с ее природной «визучестью» это мог быть только Бустаманте. «Ну и что он тут делает?» - возмущенные мысли проносились в голове Мари со скоростью пули. Похоже, Пабло тоже разглядел Мариссу, потому что облегченно/обреченно сел на землю.
-Какого хрена так орешь, Спиритто? – Пабло решил предупредить наступление мари и первым начать назревающую Войну Миров. Мариссу возмутила его реплика еще больше.
-На себя посмотри! Наш смельчак чуть не описался, когда его покой потревожили! – решив не остаться в долгу, Марисса не скупилась на ехидные замечания.
-Когда на тебя в следующий раз сядут посреди ночи, да еще когда ты будешь спать, а не сомневайся, что это буду я, я на тебя посмотрю! – защищался Паблиткин, вставая с земли и садясь обратно на скамейку. Его слова привели Спиритто в недолгий ступор. Разные дезертирские мысли вроде: «Может оставить его в покое и уйти?», - с быстротой молнии пронеслись у нее в голове. Она даже сама поморщилась, узнав, что может оставить в покое Бустамантика, и тем более уйти, не сказав на прощанье дежурную гадость.
-Тебе что, в комнате не спиться? – удивилась Марисса, встав в фирменную стойку «руки в боки».
-Вот если бы я там сидел, я бы точно спился, - ухмыльнулся Пабло.
-У тебя что, мысли только в одну сторону идут? Только поближе к бутылке? Я СОН имела в виду, - Мари поразилась тупизму Пабло, хотя прекрасно понимала, что он стебется. На самом деле Пабло любил сюда приходить. Отсюда видно много звезд, и каждая напоминает ему Мариссу. Ее улыбку. Такую же безумно притягательную, такую же обворожительную. Он любил ее. Очень любил, и говорил уже об этом. Но Марисса ему отказала. Что Бустаманте почувствовал, когда узнал, что она встречается с Аланисом? Ему было больно. Ужасно. Но он понимал, он объяснял это тем, что не достоин быть с ней. Не заслужил. Не добился…. Да, он причинил ей много боли, но думал, надеялся, что она даст ему второй шанс. Но, увы. «Сам виноват, не нужно было быть таким идиотом!» - думал Паблитто с тех пор, и сейчас сии не безоблачные мысли посетили его симпатичную голову. Сейчас Пабло встречался со своей секретаршей Консуэлой, которую ему навязал Серхио. Бустаманте-младшему она нравилась, но только внешне. Даже когда он целовался с ней, он думал о Мариссе и представлял эту рыжую бестию, вместо блондинистой дуры. Пабло даже стал много пить, уходя в запои вместе с Бласом по несколько недель, а потом искал утешения у других девушек, и снова пил, ненавидя себя за все это. Но его вывел из этого замкнутого порочного круга Мануэль. Однажды он привел напившегося Пабло в душ, поставил прямо в одежде его пол ледяные струи воды и прокричал, что есть силы:
-Так ты Мариссу не вернешь!!!
Тогда, немного протрезвевший Пабло понял, что Ману прав, что дальше так нельзя – будет только хуже. Ману говорил с блондином долго, с каждой секундой укрепляя в нем желание жить дальше, и завоевать Мариссу. Они с Ману не были лучшими друзьями, но после этого разговора, Пабло решил, что в долгу у Ману навсегда. Это именно этот мексиканец поднял его с самых низов его жизни, протрезвляя сознание, возвращая надежду, стремление к войне за свою любовь. Но с тех пор, Пабло не сделал ничего, что помогло бы ему хотя бы приблизиться к Мари. Может, она не подпускала, может, он сам боялся снова чувствовать боль. Что бы там ни было, Паблитто и сейчас было плохо, но показывать он это никому не собирался. По крайней мере той, из-за кого он чувствовал эту боль.
-Спиритто, что тебе надо? – Пабло отмахнулся и вновь лег на скамейку.
-Я хочу тут сидеть! – Марисса встала и топнула ногой, как маленький ребенок, когда конфета совсем близко, но ее не дают жадные родители.
-Будьте проще – сядьте на пол! – Пабло рассмеялся и приподнялся на локтях, чтобы видеть лицо Мариссы. Оно было перекошено от гнева. Марисса сжала кулаки и была готова вновь наброситься с ними на Бустаманте, но от чего-то передумала.
-На школьном дворе куча свободных скамеек, тебе что, на другую не пересесть? – в ее голосе читалось раздражение, а Пабло это, кажется, забавляло. И сильно.
-Тот же самый вопрос могу задать и тебе, Спиритто, - Пабло разумно из положения «лежа» перешел в положение «сидя».
-Знаешь, Бустаманте, сволочь – это состояние души. Двигайся! – скомандовав это, она пихнула Пабло и села рядом на скамейку. Пабло удивленно вытаращил на нее глаза.
-Ты что, со мной сидеть будешь? – подобрал Пабло челюсть с холодного грунта.
-Это моя любимая скамейка и я не собираюсь садиться на другую! Даже если мне придется сидеть с тобой! – Марисса скрестила руки на груди и уставилась в сине-лунное небо. Пабло удивленно повел бровями, улыбнулся, и направил свой взгляд туда же, куда и Мари. С минуту они сидели молча, каждый думал о своем. Но в одном их мысли сходились: лишь бы сдержаться и не сказать того, о чем потом будешь жалеть и краснеть. Тут одна из самых ярких звезд провела на небосклоне тонкую светлую полосу и исчезла за горизонтом. Марисса и Пабло синхронно закрыли глаза и начали загадывать желания. Сильно сжав веки Марисса, просила только о том, чтобы быть счастливой, а Пабло, чтобы больше не страдать. Марисса приоткрыла один глаз и глянула на Пабло. Он сидел в таком же положении и так же смотрел на Мари. Марисса смущенно опустила глаза вниз, а Пабло тем временем продолжал разглядывать девушку. Марисса подняла свои глаза и прошипела:
-Не буди во мне терминатора, Бустаманте! А то не доживешь до завтрашнего утра!
-да что я плохого сделал-то? – удивился Пабло, разводя руками.
-Родился на свет, - Марисса вновь скрестила руки на груди. Пабло недовольно поморщился. Ну что он опять-то сделал?
-Спиритто, с тобой невозможно даже нормально посидеть! – он медленно провел по волосам рукой, создавая на них легкие блики света. Какой же он красивый…. У Мариссы слегка перехватило дыхание от всей его идеальности. Но не могла же она оставить его реплику без внимания?
-Хватит хныкать, хлюпик! Сам не захотел свалить отсюда! – Марисса довольно потерла руки – ради этого все всегда и начинается, нужно довести кого-нибудь до неуравновешенности. Чаще всего этим подопытным становился Пабло.
-Теперь «хлюпик»! Как много у меня прозвищ! Надо записать, а то все забуду! – Пабло начал понемногу выходить из себя.
-Служба подбора персональных прозвищ всегда к вашим услугам! Только для вас, Бустамантище, всегда неограниченный выбор! – Марисса громко расхохоталась. Пабло невольно улыбнулся, глядя на это чудо природы воплощенное в чудесную девушку, которую он так сильно полюбил. Решив больше не продолжать, Пабло встал со скамейки.
-Пойду запишу ваш телефончик, чтобы позвонить, когда захочу услышать порцию новых оскорблений, - легким движением рук парень снял с себя куртку и кинул Мари. – Оденься, здесь холодно.
-Мне не нужна твоя забота! – Марисса поразилась поступку парня.
-А кто тебя спрашивает? Простудишься – не сможешь выступать. А ты одна из солисток, - Пабло развернулся и побрел к школе.
-Не забудь взять у Мии розовый надушенный листочек, чтобы записать все то гениальное, что я сказала! – Марисса не могла его отпустить без уже традиционных прощальных слов, и уже тише, чтобы он не услышал, пробормотала: - Спасибо.
***
Ману выскочил из душа и, давясь от смеха, направился к себе в комнату. Да, сейчас был его лучший выход на авансцену. Как интересно Мия выкрутиться? Мия…. Да, он ее очень любил. Да, он страдал даже больше чем она, когда изменил ей. Да, он умолял простить его. Но ничего не помогло. Не смотря на все, он потерял любовь Мии. Она не смогла простить его. «А, может, просто не захотела», - думал парень, когда силился понять, почему это с ними произошло. Он без сомнения виноват в большей степени. И Ману это прекрасно понимал и осознавал. Он потерял ее из-за своей глупости и слабости. Да, Сабрина его напоила, но он должен был сдержаться. Так он думал. Он безгранично любил Мию, и сейчас ее любит. Но он ее потерял. Навсегда. Она не простит, потому что поклялась в этом перед ним самим. Ей больно так же, как и ему. Как бы Мануэлю хотелось повернуть вспять время и все исправить. Но это невозможно. Он потерял самое дорогое, что было в его жизни. Единственное, что осталось – это надежда, что он сможет добиться прощения. Мануэль замедлил шаг, лицо побледнело. Он вспомнил самые счастливые минуты его жизни. Минуты, проведенные с этой глуповатой, но безгранично доброй и безумно красивой Мией. Его приезд в школу, вечные стычки с Миитой, конфликты из-за нее с Бласом, ее признание в любви, поездка в Мексику, остров, потом снова школа…. А дальше пустота. Огромная пустатища, которая появлялась каждый раз, когда он осознавал, что, скорее всего, все кончено навсегда. Мануэль старался бороться с этой пустотой, но чаще всего проигрывал. И тогда он закрывался на время от всех, даже от своей нынешней девушки Сабрины, и все время думал о том, что все могло бы быть иначе. А у Мии сейчас нескончаемая череда ухажеров. И к каждому Мануэль ее так ревновал, что будь они в девятнадцатом веке, вызвал бы его незамедлительно на дуэль. А вот теперь Францисско. Надо же, его хороший друг теперь встречается с его любимой. А Мануэль терпит – это ее выбор. Мия больше не принадлежит ему и он не вправе вмешиваться, но как же ему плохо…
-Агирре, что это вы тут делаете, да еще и с вещами… сеньориты Колуччи?! – за поворотом показался Блас….


Все проды пока нет, но скоро будет, как только я ее напишу. А пока моя муза улетела к стилисту попроавлять прическу, я не знаю, когда могу написать продолжение.

Настроение сейчас - Хорошее
В колонках играет - Butterfly