[197x250]

Вот она бежит. Посмотрите на нее. Как же ее жалко - с ее накрученными в 11 часов утра волосами, с ухоженными ручками, которые вряд ли когда смогут тащить детскую коляску и пять кило картошки на восьмой этаж по лестнице из-за того, что опять, как водиться, не работает лифт.
В 11 часов утра она уже светиться накрашенным личиком, уже бежит в фирменных кросовочках пять километров вокруг города, чтоб потом, умывшись водичкой с какими то травяными добавками сесть завтракать.
Завтрак ее убогенький - даже слезы на глаза наворачиваються. Салатик, зеленый чай, морковка. Обед тоже не несет с собой радости. Ужин в ее жизни непоявлялся уже года три.
Она худенькая, она эфимерная, она падает в обмороки. Она одеваеться в черное, потому что "готика сейчас в моде" и не знает, кто такой Вергилий и почему о нем писал Данте. Она, бедная, замученая высшим образованием химика-нефтянника и работвшая год на геологичеких разработках не знает ни одного матерного слова. Она трясеться над ногтями и кудрями. Глаза опдкрашены настолько ровномерно, что кажеться, что она такой уже родилась.
Она стоит ак за каменной стеной за матерью и за мужем-бизнесменом. Она читает "Шлем ужаса" Пелевина и считает, что это фантастика. Она не думает на великие темы - ведь когда думаешь, мозг увеличиваеться в размере и планомерно выдавливает все волосы из головы. От того все умные люди - лысые.
А тут стоишь ты - жертва социальных и экономических реформ - в мужских джинсах и футболке, которая достает тебе до колен. В старых кроссовках. С растрепаными короткими волосами, которые укладываються только раз в год - на Новый год. Ты красишь глаза не длй красоты. Поэтому ты плюешь на все, что написано в урналах - что глаза не должны быть толсто обведены. Ты плюешь и красишь так, как буд то тебе вчера дали в глаз. Это не для красоты - это как знак отличия. Это твое кредо, нарисованое у тебя на морде. Губы ты не красишь, тональник ненавидишь, каблуки одеваешь только "из уважения к присутствующим". И вот ты, нагруженная книгами из библиотеки, едой из магазина, курящая, как паровоз в начале прошого века, идущая по улице с выражением лица "стой, кто идет" и читающая все, что только написано. Ты ненавидишь одно слово "диета". Если ты решила худеть - то только до любимых военных штанов. При этом ты ешь все равно все, что ела раньше. Предпочитаешь делать марш бросок, или зарядку - почти по армейски - упал-отжался. Ты ненавидишь чувство голода, так как раньше слишком много голодала. Ты ненавидишь укладку, крашеные ногти, жеманное держание вилки с отставленным в сторону мезинцем.
И все равно - вы встречаетьсесь и ты себя чувствуешь дурой.
Как легко жить, не замечая жизни. Как легко быть за каменной стеной из мамы и мужа. Как легко самой не быть этой стеной. Как легко снестись на бессонницу и получить звтрак в постель, а не вскочить в 5 утра - при этом когда легла в половину третьего, просто от того, что у других нет сил встать и сделать все дела - а у тебя еще учеба, работа...
Когда ты одна, ты знаешь, что ты умнее, что жизнь твоя полнее...
А когда ты ее встречаешь - ты все равно чувствуешь себя дурой - в твоих драных кроссовках против ее туфлей на каблуках, с твоим металлом в наушниках против ее легкой музыки по радои. С твоими сигаретами и кофе против ее зеленого чая и салата.
Почему?
И как бы ты не стала мудра, умна, образована, ты все равно будешь себе казаться дурой на ее фоне. Потому что она уже умнее тем, что заранее решила, что мир прост. И счастье состоит в том, покрашены и тебя ногти, или нет.
Благодарю за внимание