26 августа можно считать поистине магическим днем, ибо однажды, 26 августа, с разницей несколько десятков лет, на разных концах планеты родились два мага: Гийом Аполлинер (1880 г.) и Хулио Кортасар (1914 г.).
Люди настолько разные, но в то же время, объединенные общей магической основой, источником которой, наверно, является Париж.
Аполлинер - реформатор поэзии, борец с классицизмом, предтеча сюрреализма, великий Гийом Макабр, Вильгельм Костровицки, любовник и солдат, нелегал и грабитель, поэт и поэт. И этим все сказано: живший в лучших традициях Belle Epoque, душа и двигатель Монмартра (а какие имена: Пикассо, Модильяни, Бретон), гром и молния поэзии, главный послевоенный мертвец (о жестокая испанка!), прожил жизнь короткую, но, быть может, именно так надо проживать жизнь, используя её, дыша ей, пока жизнь не стала проживать нас самих.

Гийом Аполлинер "Марди Гра"

В день розовый, мутно-лиловый или зеленый,
В чьем небе плавали скуки лучи,
В ночи,
Где бродят пьерро в бумажных коронах,
Пьерро, что похожи на призраков бледных; в ночи,
Рассыпавшей звездные груды
Камней драгоценных, мерцающих в небе устало,
(Рубины, опалы,
Спинель, изумруды)
Бегут, напевая, шуты, коломбины,
Полишинели с хлопушкой в руке,
Бегут мушкетеры, бегут арлекины,
Бегут под дождем разноцветным, и вскинул
Праздничный город свой плащ из огней, и звенят
мандолины
И трубы трубят. А там вдалеке
Король безумцев, король Карнавала
Горит, подожженный (Рубины! Кораллы!)
Король Карнавала, что с вами стало?
Своим народом свергнуты вы!
Увы! Король Карнавала горит,
И песня звенит,
И шампанское льется,
И канонада вдали раздается,
То пушка гремит,
И она говорит
О том, что умер король Карнавала;
И всходит луна, озаряя устало
Небо в россыпи бледных камней
(Изумруды, рубины, жемчуг, опалы),
Луна средь мерцающих звездных огней
Подобна лампе в руке Аладина,
Лампе, что сказочный сад озарила,
Где камни свисают с незримых ветвей
(Рубины, жемчуг, брильянты, опалы),
И шум утихает,
И ночь умирает,
И бледное утро всплывает устало.

И вот Аргентина, великая страна в своем масштабе, но раздираемая извечно изнутри. Слепец Хорхе уже начинает писать свои стихи и вот, только-только в Европе началась мировая бойня, рождается ребенок, с одиноким и раскосым взглядом, учится, пишет, бежит из страны, Париж и Европа дают мощный всплеск - и вот, Кортасар становится именем нарицательным, появляется прилагательное "кортасаровский", и в целом, новая Вселенная в рамках единого Города, мир, где бледные признаки появляются лишь по нашей воле, мир кафе, танго, джаза, опустошающей страсти, игр, комбинаторики, несуществующих писателей и горсти абсурда под маской реальности.
О да, Хулио, ты заслужил свои оба места, и в Аду, и в Раю.

Хулио Кортасар "Говорите, у вас три минуты"

Я сорвал цветок, чтобы хоть на мгновенье тебя ощутить
в своей руке,
выпил бутылочку "божоле", чтобы заглянуть в колодец,
где неуклюже пляшет медведица-луна,
и вот - вернулся домой,
и в золотистом полумраке снимаю с себя, словно пиджак,
кожу
и слишком хорошо знаю, как одинок буду
посреди этого - самого многолюдного в мире - города.

Ты простишь меня за эти хныканья,
когда узнаешь: здесь холодно, капли дождя падают
в чашку с кофе
и сырость на заплесневелых лапках расползается повсюду.

Простишь меня, тем более что знаешь:
я думаю о тебе - постоянно, я - словно заведённая
игрушка,
словно озноб лихорадки
или юродивый, что гладит пойманную голубку
и ощущает, как нежно сплетаются пальцы и перья.

Я верю: ты ощущаешь,
что я ощущаю твоё присутствие,
ты сорвала, наверное, тот же самый цветок, что и я,
и сейчас ты вернулась домой,
да, это так,
и мы уже не одиноки,
мы уже -
единая пушинка, единый лепесток.


Склоните главы, дамы и господа, ибо вы стоите все же на плечах гигантов.

LI 5.09.15