Киса пришла, забралась под одеяло, обняла мою руку, посапывает. И опять накрыло криком в пустоту, разбиванием головы о глухую стену. Не может быть страдания как такового, таким, как мы знаем его. Это какая-то ошибка. Фикция. В этой плоскости ничего не видно, Господи любимый! Чем чудовищнее драма, тем слышней намек на шутку.