Остаться.

Часто говорят, что осень – это красивая смерть. Глупости: смерть не бывает красивой. Россыпи осеннего золота – это, скорее, роскошные проводы, дань, отдаваемая ушедшей жизни. Смерть выглядит по-другому: зеленый цвет листьев тускнеет, превращаясь в бумажный, болезненно-желтый. Смесь бледной желтизны и слабеющей зелени - молчаливый застой, пропитанный безысходностью.
Вечер. По тускло освещенной улице города ехал старый, изъеденный ржавчиной автобус. Устало, с надрывом верещал мотор. В грязном свете ламп, вдыхая спертый, пахнущий мазутом воздух, стояли люди. Остановка. С разболтанным лязгом открылись двери, вошел старик лет семидесяти. Простой свитер, уставшее лицо, ищущий взгляд. Рядом с окном девушка. «Может быть она?» Протиснулся. «Хотите, я почитаю вам стихи? – старик посмотрел на нее со слабой надеждой и, не дожидаясь ответа, начал читать. – Живую жизнь сравнять нельзя...» Девушка побоялась взглянуть на поэта. Все это было как-то странно, необычно, выходило за рамки повседневности. Она смотрела в окно и слушала. Он продолжал, но уже куда-то в пустоту.
Резкое торможение. Парень в кожаной куртке, с барсеткой в руке чуть было не упал. «Вы держитесь, держитесь...»- заботливо, мягко сказал дед. В ответ - каменное лицо и холодные, невидящие глаза. Гордыня, черствость, глупость.
«Скоро выходить».Она вышла на следующей остановке. Поэт замолчал. Он привык читать в пустоту толпы. Но изредка...
Девушка медленно шла домой:«А ведь могла остаться и слушать, слушать, слушать...»
Листья умирали.


Овчинников Арт.