Я смотрела на нее. Как же она изменилась. Грусть глубоко залегла в ее глазах. Слезы не успевают просыхать на щеках. Она стала размазней. Все говорят, что мы с ней похожи или созданы друг для друга. Как же они ошибаются. Я подошла к ней поближе, провела рукой по ее лицу. Шепнула ей: «Я ненавижу тебя. Ненавижу всем сердцем. Я ненавижу тебя за то, что ты есть. Ты жалкое подобие на меня. На человека».
Девушка вырвалась из моих объятий. Что-то страшное пробежало по ней. От грусти и подавленности не осталось и следа. Она стояла и улыбалась. Но в глазах ее я прочитала то, что наши чувства взаимны:
-«Ты ненавидишь меня» - начала она-«По тому что боишься. Я - это ты; Ты - это я!». Она расхохоталась. Смех ее был зловещ и полон наигранности. Это продолжалось какое-то время. Не выдержав, я ударила ее. Она остановилась смеяться и начала потирать, обожженное болью местно. Волосы закрыли ее глаза. Но и, не видя глаз, я поняла, она снова плачет:
-«Прекрати!» - закричала я - «Да как ты можешь?! Ты - тряпка! Я не могу быть тобой!».
-«Это ты виновата, что я стала такой! Из-за тебя все это! И ты говоришь, что ненавидишь меня! Ты даже не можешь представить, как я презираю и злюсь на тебя!»
Я прекрасно поняла, о чем она. Она была сильной…Была. Ее столько раз предавали, унижали. Родные продавали ее врагам. Я все это знала, ведь мы с ней всю жизнь вместе. Я помню ее сильной, бодрой. Потом жизнь сломала ее. Она стала бояться. Слабой стала. Изменилась. Она снова стала смеяться, будто поняла, о чем я думаю. Она залилась истерическим смехом. Потом перестала:
-«А ты совсем не изменилась. Осталась такой же мелочной и бесчувственной».
Я снова ударила ее:
-«Да как ты можешь, тварь! Как ты вообще смеешь со мной разговаривать!».
Ее лицо изменилось. Она снова одела маску. Она обняла меня и замурлыкала словно кошка:
-«Я? Смею? Я могу не только разговаривать с тобой…»
Я отбросила ее. Что с ней стало? Ответом является жизнь. Опять улыбка. Надменная. Я готова была растерзать ее. Я ненавидела все в ней. Бледное лицо, мутные серые глаза, растрепанные белые волосы, закрывающие глаза и падающие на плечи, костлявые руки и ноги, порванное грязное платье – все. Она, качая бедрами, подошла ко мне. Положила руку мне на голову. Я отдернулась. Она давно не была человеком. Я знала это. Жизнь, полная гнета и страданий, отразилась на ней. Сломила ее. Я вспоминаю былые дни. Она смеялась. Она умела смеяться сердцем. Теперь же она спрятала ласку и способность к любви глубоко под сердцем. Она стала роботом. Дикой стала. Как же возненавидела ее! Я ненавижу слабых людей!:
«Терпеть не могу.» - пролепетала я.
Она только зло усмехнулась, собирая волосы с глаз:
-«Ты скоро умрешь.» - сказала она с улыбкой - « И я постараюсь приблизить этот день, ибо причиной смерти буду я».
Она сложилась пополам от смеха. Ее гулкий смех наполнял мое сознание. Я не верила ей. Я не хотела верить ей. Схватившись за голову. Снова режущая боль.
-«Прекрати,» - завизжала я - «уйди!».
Ее смех, словно раскаты грома, пронеслись по моему сознанию. Она любила так делать. Я смотрела на нее, на моих глазах от боли наворачивались слезы. Это не могло продолжаться. Я пошла на кухню. Не нашла там ничего путного. Порылась в ящиках в мастерской. Молоток. Отлично. Вернулась. Посмотрела на свою бывшую подругу. Напоследок улыбнулась ей... Разбила зеркало…
Но смех в голове, ее смех, преследовал меня всю жизнь. И сейчас я слышу ее. Она постоянно смеется или плачет. Это разрывает мою голову на части. Уже через месяц я стояла на очереди в клинику. Мне стали говорить, что я больная. Но это не я! Это она! Никто не слушает. Еще через год мучений, я стояла на табуретке. С петлей на шее. Она была тяжелая. Я чувствовала ее плетение так же четко и ясно, как чувствовала ее взгляд на себе. Он горел любопытством. Смех звучал в ушах. Табуретка отлетела в сторону. Петля затянулась. Стало невозможно дышать. Глаза расширились. Я последний раз увидела серые, до боли знакомые ненавидящие глаза.