Счастливого Рождества, мистер Лоуренс
Истина в том, что все неправы (с)
Год выпуска: 1983
Жанр: Драма
Режиссер: Нагиса Осима
В ролях: Дэвид Боуи, Такеши Китано, Том Конти, Рюичи Сакамото, Джек Томпсон, Джонни Окура
[280x280]
Я долго не решалась посмотреть этот фильм, мне всегда он представлялся тяжелым, не смотря на то, что его состав блестящий, он снят известнейшим японским режиссером Нагиса Осима (известный нам по Табу), в нем снялся талантливейший японский актер Рюичи Сакамото и не менее талантливый Такеси Китано, ну и уж даже не стоит говорить о Боуи, который сама ХАРИЗМА!
[600x314]
(ух, переведу дух-картинка)
Фильм основан на реальных событиях, описанных в произведениях Лоуренса ван дер Поста.
Мне всегда была интересна тема японцев во Второй мировой войне, особенно той ее стороны, которая касалась конфликта белой и желтой нации. Может, вы знаете, "Империю солнца"? Так вот этот роман и фильм очень близки настроению Merry Christmas Mr. Lawrence.
В центре фильма противостояние двух мужчин Jack Celliers (Боуи) и капитана Yonoi (Сакамото). Один военнопленный, другой имеет над ним полную власть, как начальник лагеря. Но так ли все просто на самом деле? Кто победит в этой совершенно неравной схватке? Этот вопрос остается открытым до самого конца фильма.
В фильме много моментов, когда становится жутко, что произойдет сейчас, что же будет? Мне кажется, персонаж Боуи немного не раскрыт до конца, он так и остается загадкой, хочется узнать о нем больше, но этого так и не происходит.
Сам Лоуренс - один из военнопленных, владеющий японским -личность символическая, он мост между двумя культурами и главный судья. В одной из сцен фильма он говорит, когда Боуи спрашивает у него, что не так с японцами:
"японцы - нация беспокойных людей, сам японец по себе ничего не может, значит, они все сошли сума".
И в конце он последний раз встречается с сержантом Харой (Китано) перед его расстрелом, как бы ставя финальную точку в этой истории.
Чем интересен фильм? Я думаю, это опять же попытка Осимы показать самурайский дух японцев, показать их изнанку. Осима, словно, спорит сам с собой, предоставляя зрителю самому трактовать те или иные сцены. Это опять же похоже на теотральную зарисовку, метаморфоз со снами и воспоминаниями. И концом, в котором больше неясного, чем явного, как, впрочем, и во многих японских произведениях.
