У меня из груди куда-то пропало сердце.
Оно, наверное, поверило слухам, что души у меня давно уже нет - и сбежало. От греха подальше. Наверное, сердца без души не бывает.
Теперь вместо сердца у меня в груди сидит паук. Здоровенное мохнатое чудище, многозначительно ухмыляясь, сучит толстыми лапами и плетёт паутину. Скоро кровеносную систему в моём теле заменит эта прочная невозмутимая сеть. Я вчера порезалась - ни капли крови. Он добрался до самых рук.
Наверное, рано или поздно такие пауки приходят ко всем, кто заявляет, что у него нет души.
Я стану бессмертной. Вот так номер.
Днём и ночью паук будет плести паутину, обернёт в прочные коконы всё у меня внутри - всё это шевелящееся влажное розовое, сделает меня неуязвимой и вечной.
Круто.
Я никогда не умру.
Я только сейчас начинаю понимать, что всё-таки боялась смерти, хоть мне и казалось, что я не боюсь. Я не боялась темноты и червей, адского пламени, ха-ха, я боялась, что всё закончится для меня, но не для мира, и мир будет жить, а я не узнаю, что было дальше, и не узнаю, чем всё закончилось. Нет, я не верю в 2012. Разве что 3012. А скорее всё-таки 5012. Где-то в том районе, ага.
Но теперь бояться не нужно. Я бессмертна, мы теперь заодно с миром, мы держимся за руки - и я увижу, что было дальше и чем всё закончилось. Увижу войны, катастрофы, миг просветления и ужасный, невообразимый и величественный конец.
Круто.
Сижу и смотрю на людей, проходящих мимо. Все они живые, и все они когда-нибудь умрут, все, кроме меня. Они все. Ходят. Волнуются. Дышат. У них всех в груди вместо паука бьётся тёплое сердце. У меня когда-то тоже было такое. Я могла им любить. Я любила многих - за радость и за боль, и за хрупкие часы моего жалкого времени, которые я отдавала им. За то, что мы все умрём, но всегда останется кто-то, кто будет жить и увидит, что было дальше - и так мы все вместе, по длинной очереди дотянем до самого конца. 
Ненавижу. Теперь я их всех ненавижу - они вместе, а я одна. Чужие. Несут в груди бомбу с часовым механизмом - маленькую, тёплую и живую, и ею могут любить.
А я уже не могу.
Зато я сама всё узнаю. Что будет дальше и чем всё закончится.
Круто.
Паук беспокоится и шебуршится. Скребёт толстыми лапами рёбра. Вздрагивает. Колотится. Бьётся. Морщусь от боли, прижимаю ладонь к груди, пытаясь его унять - и чувствую. Маленькое тёплое сердце, моя личная бомба с часовым механизмом, моя гарантированная смерть - однажды, в один прекрасный день оно остановится, и всё закончится для меня, но не для мира. Оно всё ещё там. 
Опускаю взгляд - из-за каблука шустро и по-деловому выбегает паук. Крошечный, пушистый, быстро перебирает маленькими лапками, спеша убраться отсюда подальше - скоро начнётся гроза, уже дует ветер и мечется в панике предчувствующий близкий конец тополиный пух.
Пауки, кажется, к известиям. Да, действительно, пауки к известиям. Не к бессмертию.