С самого рассвета меня мучает непереносимая жажда.
«Господи, чем я заслужил эту кару?»
Но небеса уже много лет не отвечают мне. Я прошел через весь свет, припадал к различным источникам, но ничто не могло мне помочь.
Мои губы потрескались, и ,временами, желтоватый ихор сочился из них. Язык сморщился и почернел, своим видом заставляя вспоминать о фараонах Верхнего Египта. Глотка покраснела и шелушилась, заставляя сворачиваться в мучительных приступах кашля.
Знахари и шаманы, врачи и священники ничем не могли мне помочь. Одни бормотали что-то про нарушение минерального обмена, другие про нераскрытые чакры и отрицательную энергетику, а третьи о непознаваемости Божьего промысла.
Все они были глупцами.
В конце концов, я нашел временное пристанище в темных кельях монастыря «Ун Фестино Дюранте де ля Песте», в глубине тропических лесов Южной Америки.
На территории монастыря располагался лепрозорий, и на мое лицо тут не смотрели, как на нечто чудовищное. Многие считали, что мне повезло, и я, можно сказать, «совсем красавчик». Это обстоятельство, а так же, вид местных страдальцев приятно грели мне душу.
Работы в монастыре было много, но она не была особо тяжелой. Следовало только подчиниться некому неторопливому ритму, и тогда ваше существование становилось, как вращение мукомольного ворота быками. Медленное и тягучее. Торопиться некуда, впереди вечность.
Много лет мой день начинался с молитв перед трапезой, и заканчивался на вечерней проповеди отца-настоятеля; я постепенно потерял счет времени, мне казалось, что я был здесь всегда, и кроме жизни в монастыре не знал ничего другого.
Так шли года, пока, однажды меня не вызвал к себе отец-настоятель.

-Сын мой, когда ты пришел к нам, дабы спрятаться от всего остального мира, ты утверждал, что у тебя никого нет: что ты холост, не имеешь детей, родители твои умерли, друзей нет. Так ли это?
-Так, отец-настоятель.
-Хорошо же, сын мой. Тогда, ради Бога, объясни мне, кем тебе приходиться ЭТА Блудница Вавилонская!?
-О, кажется это одна из моих старых клиентов.
Отец-настоятель почти не ошибся. Женщина, ожидающая меня в коридоре, когда-то носила и это имя. Его реакцию можно было понять, все живое вокруг скручивало от беспрестанных эманаций похоти и страсти, окружавших Её.
«Одна из моих старых клиентов» заговорила первой, её голос, низкий и грудной, голос женщины за 30, медленно и тягуче проплыл в воздухе:
-Лот, радость моя, наконец я тебя нашла. Боюсь, придется заканчивать отпуск. Требуется твоя помощь.
-Давно я не слышал этого имени. А как тебя сейчас называют? Хечицера, нет? Впрочем, неважно. Ты не видишь, я изменился, встал на путь исправления…
Ее лицо скривилось в гримасе легкого отвращения.
-Не ломай комедию. Ты говорил это уже сотни раз. В конце-концов, ты хочешь излечиться?
-Жаждаю,- усмешка пронзила мои иссохшие губы.
-Тогда забери наконец у меня свой хлам, заканчивай тут свои дела, я не намерена ждать целую вечность, - она протянула мне старую спортивную сумку, на ее линялых, иссиня-черных боках еще можно было разглядеть логотип «ТранАтлантикЭйрвэйс1869». Я мог наизусть назвать ее содержимое: дорожный набор(зубная щетка, паста, мыло, полотенце) из какого-нибудь мотеля, альпинистский трос(20 метров), рукописное издание библии(кожа, пергамент, ветхая латынь и коллекционеры, готовые отдать за нее душу), армейский нож( гравировка «От полковника Сандерса, с любовью») и Кольт Анаконда(полный барабан, сильная отдача и отсутствие глушителя).

Я расстегнул молнию и начал рыться в сумке. Между страниц библии должны лежать мои новые документы.
Настоятель тихо стоял перед дверью и переводил взгляд с меня на женщину. Уголок его рта быстро подрагивал, кажется у него начинался нервный тик. «Что за чертовщина тут происходит?» - заорал он. Я был готов к такому повороту событий: «Отче, понимаете…вы были так добры ко мне! Я хотел бы вас отблагодарить. Вы гарантировано попадете в Рай. Вы спрашиваете себя, как это можно устроить? Легко! Я сделаю из вас мученика!»

Следует уходить довольно быстрым шагом, когда у тебя за спиной полыхает собственноручно подожженный монастырь. Хорошо, что наличие вертолета, на котором прилетела моя спутница, избавило нас от необходимости передвигать ногами. Массовые бойни требуют большого вложения сил. Я довольно зажмурился и вспомнил еще раз крики отца-настоятеля. Ох, как он богохульствовал! Впрочем, тяжело держать язык за зубами, когда у вас в животе сидит сороковой калибр, а сами вы прибиты вниз головой на горящей часовне. Мне кажется, теперь Святой Петр не пропустит его через свои врата.

-О чем задумался? - моя спутница вопросительно посмотрела на меня.
-Да так. Думаю, как все будет в случае нашей удачи.
-Не думай. Тебе и мне уже будет все равно. Не думаю, что кто-то рассчитывал на такой конец. Кстати, мы летим в Англию, если тебе интересно.
-Англия, добрая старая Англия. Ну да, я мог бы догадаться. Зеленый человек, валлийские боги и все такое. Кстати, как мне теперь к тебе обращаться?
-Раньше ты не задавался этим вопросом. Ну, вспомни Штаты, 1785 год. Как тогда ты меня звал?
-Не помню. Наверное, просто ведьмой. Не важно, на самом то деле. Просто, приятно было вспомнить старые деньки.

Всю оставшуюся дорогу до Англии мы провели в молчании. Нам было о чем помолчать. Слишком давно мы были знакомы, дольше, чем кто-либо из живущих.

Через несколько часов мы были на месте.
Зеленые холмы, кельтские мегалиты, фиолетовые пятна вереска.
Англия, июнь месяц. Судя по влажному воздуху и хлюпающей земле под ногами, дождь закончился несколько часов назад. Пора было приступать.
Мы двинулись к ближайшему «стоунхэнджу».
-Знаешь, здесь еще чувствуется присутствие эльфов.
-Да, не хочу даже думать о них. Давай остановимся здесь.
Перед нами лежал широкий и плоский камень, отполированный ветром и спинами жертв.
Алтарь когда-то стоял в центре каменного круга, но постепенно сдвигался к северу.

-Приступим?, - моя спутница легла на камень. – Кажется, давным-давно, так все и началось?
-Нет, начало с тебя, но раньше. Он вылепил вас обоих из глины, а мой отец решил что он перворожденный. Все могло быть по другому, но право свободного выбора всегда принадлежало тебе. Ты, Лилит, первая, кто пригрел меня, кто помог справиться мне со страхом ночи. Я уже пил твою кровь, она вливалась в мое горло как раскаленное олово, она выжгла меня изнутри. Мой рот покрылся волдырями, а язык почернел. Еще в самом начале семена конца были посажены в благодатную почву. Мы ненавидели Адама и детей его. Твои дети укрыли нас в толще гор, и мы пережили потоп. И скоро все закончиться.
И для нас и для остального человечества.
- Давай, начинай уже. Не хочу застудить поясницу, - улыбнулась она.
Протянул руку за ножом. Лезвие стало изогнутым, а рукоятка покрылась черной кожей.
Я наклонился над первой женщиной, аккуратно разрезал ее одежду.
Потом поставил лезвие под прямым углом чуть выше лобка. Слегка надавил. Пошла кровь, густая, чуть ли не черная. Подождать секунда, вслушаться в тяжелое дыхание. «Как будто рожает кого-то…», - промелькнула мысль. И рвануть нож на себя, перерубая кости таза и внутренности. Передо мной развернулась кровавая рана. «Быстрее!», - слышится крик: «Надо успеть!». Я припадаю на землю и начинаю жадно глотать горячую, тягучую густую жидкость. Скоро семена Апокалипсиса, взлелеянные мною в течении тысяч лет прорастут, удобренные кровью, скоро четыре всадника придут на землю. Я делаю глоток за глотком, слизываю остатки крови с рассеченного мяса, слышу стон сладострастия. Боль, мучавшая меня тысячелетия, начинает утихать, постепенно отпускает меня и уходит в прошлое. Семена прорастают сквозь мое тело, и вселенная наполняется низким гулом. В последние секунды я чувствую только любовь и спокойствие, ведь даже после того, как Земля вновь станет первозданным Эдемом, наши тела будут лежать здесь, на этом древнем алтаре, окруженные нашим детищем.