Что-то осталось на жалость твоих ворот,
Где каждый знает зачем, пока не умрёт,
Целую то, что давно прошло,
Я - льдина, сосулька, матовое стекло.

И каждой жилой, переносицей, взглядом огня
Я помню было ведь то и это вчера,
Где каждый знал, что просить друг у друга
Боже. Опять. Всё снова по кругу.

День мой, сжатый, обнятый тысячу раз,
Кто и что говорил. Свет то погас,
Какие слова, Боже, какие слова..
В глотке моей захлебнулись глотком вина.

Да здравствует память оков и где в этом ты.
Сталь, цунами, перевод на другой проигрышный этап игры,
Плачь на мне сонными днями тепла,
Ограниченного пространства. Ты так. Не для меня.