[287x400]
СЕРЫЕ ДВАДЦАТЬ
"Так, усевшись в гримерной, рыдает усталый мим..."
(из незавершенного)
В свои серые двадцать ты куришь по пачке в сутки,
Пьешь мартини а-ля "Dominic Escart" на долги "до марта",
Пишешь письма в Париж дешевеющей проститутке,
Называешь себя не Рембо, но казахским Сартром...
Ты не спишь над романом, едва не осилив пьесы,
Публикуешь стихи за бесценок в журналах моды,
Ждешь любовь-эмигрантку и бредишь саксонским лесом,
Ибо в нем, по тебе, и заложена суть природы...
В свои серые двадцать ты знаешь о том, что вечность
Ни черта не целебна, хотя и оправдана смертью,
Оттого ты и болен...вернее, ты искалечен
Бесполезностью, временем, горечью тех отметин,
Чьей безудержной тягой к памяти переполнен
Каждый вдох твой и выдох пространства. Не перебитой,
Как ни странно, пока остается посуда, а ты истомно
Повторяешь: "vitа intorno - malattia...vitа intorno...vitа..."
В свои серые двадцать ты грустен за всех живущих,
И - маэстро прощаний (и искренен, и не робок),
Ты привык уже, друг… ты из тех, чьи немые души
Слишком рано лишились оторванных пуговиц и заклепок...
...Успокойся...твой гений, действительно слеп, но верен
Ливню за окнами - гибким его и холодным спицам…
Одевайся, тебе пора к надоевшим "недО" и "пЕре"…
Будь сильнее...иди...постарайся не возвратиться..." -
Именно это приходит в голову в серые мои двадцать,
И опаздывая на сорок жизней, жертвуя бизнес-ланчем
(мысли пускают какие-то корни, но, кажется, не плодятся)
Я стою, цепенея, у зеркала...тихо плачу...
*Ербол Жумагулов