Кажется, я еще не развивал. Основным критерием красоты является соответствие образу. Совсем неинтересно, если на тебя смотрит  девушка с обложки журнала – они как правило на редкость некрасивы, эти девушки, почему им и приходится раздеваться, чтобы увеличить площадь поражения. Но все равно получается мимо. Тиражированной красоты не может быть вообще, это штука не то что редкая, а индивидуальная. Эллочке Людоедке, даже если бы она переплюнула Вандербильдиху, все равно бы не повезло – она оказалась бы одной из.

На самом же деле, в любом человеке кроется свой образ, просто нужно взять и отсечь все лишнее. Далеко не каждый образ прекрасен, но, соответствуя ему, становишься гораздо ближе к красоте, чем пытаясь стать кем-то другим. А вот ответить на вопрос, что же это за таинственный образ, уже гораздо сложнее. Тут в дело вступает вкусовщина, и никакая соразмерность черт не будет порукой в зыбком деле воплощения.

Иногда я вижу лицо как скорлупу – уже треснувшую скорлупу, из-за которой виден клюв рождающейся птицы. Это вылупляется образ, стремится к поверхности, чтобы со щелчком занять свое место. Ах, если бы какой-нибудь мимолетный маг, окидывая хоть тот же офис небрежным взглядом взмахнул рукой – сколько таких яиц взорвалось бы, сколько красивых людей предстало бы миру. Вот сисадмин – он почти завершен, немного заострить черты – и перед нами Бивис, тот самый Бивис. который Батхед, но – вот он, штрих мастера, – с вековой скорбью еврейского народа в больших, с поволокой, глазах.

Вот один из многочисленного манагерского племени – еще взмах – и брови сходятся ближе, чуть сильнее выступают надбровные дуги, пухнет изнутри лицо – прошу любить и жаловать, Собакевич, специально к юбилею Гоголя.

А вот – тут магу особенно понравился бы результат – дизайнер с пластиковыми ромашками, которая – одно мание век – теряет ежик гуашево-черных волос, чуть горбится плечами, удивленно щупает стремительно растущую бороду… Гномик, настоящий гномик, как же все не видели этого раньше?

Вы скажете, что в этих образах нет красоты? – Вы ошибетесь. Она здесь, естественная и своя, – хотя, конечно, и не вызовет бурных восторгов – нет, только «чувство глубокого удовлетворения». Из глины не получить хрусталя, зато ее можно обжечь в прекрасный кувшинчик.