Оба шута: и Пьеро , весь посеревший за день в пудре,в синяках от Арлекиновой палки,и сам Арлекин,чей рот перекошен от каждодневных гримас,ладони цветут экземой,а кровь отравлена собственным сарказмом,возносят по вечерам благодарственную молитву.
- Господи! -говорят они тайным дуэтом(каждый у себя,наедине с собой и сам за себя,но одновременно). - Спасибо тебе,Господи, - твердят они, - что не сотворил меня дурой Коломбиной, у которой нет иной печали,кроме как сделать наконец выбор между двумя никчемными шутами, Пьеро и Арлекином.

Макс Фрай.