В колонках играет - Lacrimosa - Halt Mich

Литании Сатане
О мудрейший из ангелов, дух без порока,
Тот же Бог, но не чтимый по милости Рока.

Вождь изгнанников, жертва неправедных сил,
Побежденный, но ставший сильнее, чем был.

Все изведавший, бездны подземной властитель,
Исцелитель страдальцев, обиженных мститель.

Из любви посылающий в жизни хоть раз
Прокаженным и проклятым радостный час.

Вместе с Смертью, любовницей древней и властной,
Животворец Надежды, в безумстве прекрасной,

Зажигающий смертнику мужеством взор -
Не казнимым, но тем кто казнит на позор.

Даже в толщах земли узнающий приметы
Подземелий, где Бог утаил самоцветы.

Сквозь граниты умеющий в недрах прозреть
Арсеналы, где дремлют железо и медь.

Закрывающий пропасть гигантскою дланью
От сомнамбул, вдоль края бродящих по зданью.

Охраняющий кости бездомных пьянчуг,
Когда хмель под колеса кидает их вдруг.

Давший людям в смешанье селитру и серу,
Чтоб народ облегчил своих горестей меру.

Соучастник, клеймящий насмешливо лбы
Подлых Крезов, бездушно глухих для мольбы.

Вызывающий в женщинах странным дурманом
Доброту к нищете, сострадание к ранам.

Бунтарей проповедник, отверженных друг,
Покровитель дерзающей мысли и рук.

Отчим тех невиновных, чью правду карая,
Бог-отец до сих пор изгоняет из рая.




Молитва
Славен будь, Сатана, славен будь в вышине
Тех небес, где царил ты, и там, в глубине
Преисподней, где, свергнутый, грезишь в молчанье.
Успокой мою душу под древом познанья,
Близ тебя, когда свежей одето листвой -
Новый Храм - заблестает оно над тобой.




Искушение
Вы, ангел радости, когда-нибудь страдали?
Тоска, унынье, стыд терзали вашу грудь?
И ночью бледный страх хоть раз когда-нибудь
Сжимал ли сердце вам в тисках холодной стали?
Вы, ангел радости, когда-нибудь страдали?

Вы, ангел кротости, знакомы с тайной злостью?
С отравой жгучих слез и яростью без сил?
К вам приводила ночь немая из могил
Месть, эту черную назойливую гостью?
Вы, ангел кротости, знакомы с тайной злостью?

Вас, ангел свежести, терзала лихорадка?
Вам летним вечером, на солнце у больниц,
В глаза бросались ли те пятна желтых лиц,
Где синих губ дрожит мучительная складка?
Вас, ангел свежести, терзала лихорадка?

Вы, ангел прелести, теряли счет морщинам?
Угрозы старости уж леденили вас?
Там, в нежной глубине влюбленно синих глаз,
Вы не читали снисхождение к сединам?
Вы, ангел прелести, теряли счет морщинам?

О ангел счастия, и радости, и света!
Бальзама нежных ласк и пламени ланит
Я не прошу у вас, как зябнущий Давид...
Но, если можете, молитесь за поэта
Вы, ангел счастия, и радости, и света!




Эпиграф к осужденной книге
Невинный, честно-близорукий
Читатель благонравных книг,
Брось этот горестный дневник
Греха, раскаянья и муки.

Когда у Сатаны в науке
Ты совершенства не достиг,
Брось! Не поймешь ты этот крик
И скажешь: он блажит от скуки.

Но если, трезвый ум храня,
Ты в силах не прельститься бездной,
Читай, чтоб полюбить меня.

Брат, ищущий в наш век железный,
Как я, в свой рай неторный путь,
Люби меня... Иль проклят будь!




Авель и Каин
Авеля дети, дремлите, питайтесь.
Бог на вас смотрит с улыбкой во взоре.

Каина дети, в грязи пресмыкайтесь
И умирайте в несчастье, в позоре!

Авеля дети, от вас всесожженья
К небу возносятся прямо и смело.

Каина дети, а ваши мученья
Будут ли длиться всегда, без предела?

Авеля дети, все сделано, чтобы
В ваших полях были тучными злаки.

Каина дети, а ваши утробы
Стонут от голода, словно собаки.

Авеля дети, под ласковым кровом
Вам и в холодную зиму не хуже.

Каина дети, под ветром суровым
В ваших пещерах дрожать вам от стужи!

Авеля дети, любите, плодитесь,
Пусть вас заменят детей ваших дети.

Каина дети, любить берегитесь,
Бедных и так уж довольно на свете!

Авеля дети, вас много, вас много,
Словно лесные клопы вы без счета!

Каина дети, проклятой дорогой
Жалко влачитесь с тоской и заботой!

Авеля дети! Но вскоре! Но вскоре!
Прахом своим вы удобрите поле!

Каина дети! Кончается горе,
Время настало, чтоб вам быть на воле!

Авеля дети! Теперь берегитесь!
Зов на последнюю битву я внемлю!

Каина дети! На небо взберитесь!
Сбросьте неправого Бога на землю!




Отречение святого Петра
А Бог - не сердится, что гул богохулений
В благую высь идет из наших грешных стран.
Он, как пресыщенный, упившийся тиран,
Спокойно спит под шум проклятий и молений.

Для сладострастника симфоний лучших нет,
Чем стон замученных и корчащихся в пытке,
А кровью, пролитой и льющейся в избытке,
Он все еще не сыт за столько тысяч лет...




--------------------------------------------------------------------------------

Константин Бальмонт
* * *
"Не лучше ли страдание,
Глухое, одинокое,
Как бездны мироздания,
Непонято-глубокое?
Не лучше ли мучение,
Чем ясный, звонкий смех?
Полюбим отречение,
Разлюбим сладкий грех".

"О, нет, мой брат единственный,
Душа моя смущается;
В ней вечен клич воинственный,
Ей много обещается.
Весь мир нам обещается,
Когда его хотим,
И всякий грех прощается,
Когда простим другим".




* * *
Я устал от нежных снов,
От восторгов этих цельных,
Гармонических пиров
И напевов колыбельных.
Я хочу порвать лазурь
Успокоенных мечтаний.
Я хочу горящих зданий,
Я хочу кричащих бурь!

Упоение покоя -
Усыпление ума.
Пусть же вспыхнет море зноя,
Пусть же в сердце дрогнет тьма.
Я хочу иных бряцаний
Для моих иных пиров,
Я хочу кинжальных слов
И предсмертных восклицаний!




Мститель
Если б вы молились на меня,
Я стоял бы ангелом пред вами,
О приходе радостного дня
Говорил бы лучшими словами.

Был бы вам - как радостный восход,
Был бы вам - как свежесть аромата,
Сделал бы вам легким переход
К грусти полумертвого заката.

Я бы пел вам, сладостно звеня,
Я б не ненавидел вас, как трупы,
Если б вы молились на меня,
Если бы вы не были так скупы.

А теперь, угрюмый и больной,
А теперь, как темный дух, гонимый,
Буду мстить вам с меткостью стальной,
Буду бич ваш, бич неумолимый.




Голос Дьявола
Я ненавижу всех святых, -
Они заботятся мучительно
О жалких помыслах своих,
Себя спасают исключительно.

За душу страшно им свою,
Им страшны пропасти мечтания,
И ядовитую Змею
Они казнят без сострадания.

Мне ненавистен был бы Рай
Среди теней с улыбкой кроткою,
Где вечный праздник, вечный май
Идет размеренной походкою.

Я не хотел бы жить в Раю,
Казня находчивость змеиную.
От детских лет люблю Змею
И ей любуюсь, как картиною.

Я не хотел бы жить в Раю
Меж тупоумцев экстатических.
Я гибну, гибну - и пою,
Безумный демон снов лирических.




Молитва Сатане
(Перевод Бодлера)

Хвала великому святому Сатане.
Ты в Небе царствовал, теперь ты в глубине
Пучин отверженных поруганного Ада.
В безмолвных замыслах теперь твоя услада.
Дух вечно мыслящий, будь милостив ко мне,
Прими под сень свою, прими под Древо Знанья,
В тот час, когда, как храм, как жертвенное зданье,
Лучи своих ветвей оно распространит
И вновь твою главу сияньем осенит.
Владыка мятежа, свободы и сознанья.




Литалии Сатане
(Перевод Бодлера)

О лучший между сил, царящих в Небесах,
Обиженный Судьбой и проклятый в веках,

О ты, кто в черный миг неправдой побежден,
В паденьи не убит, из праха возрожден.

Всего подземного властитель, брат и друг,
Целитель опытный людских исконных мук.

Ты прокаженному, отверженцу, рабу
Указываешь Рай, ведешь их на борьбу.

Ты можешь освятить позорный эшафот,
И заклеймить кругом толпящийся народ.

Ты, чей глубокий взор измерил глубь Небес,
Ты, чьей рукой раскрыт в огромный мир завес.

Ты, жезл изгнанников, ты, жаждущих родник,
Ты, всех повешенных, казненных духовник.

Усыновитель тех, на ком скорбей венец,
Кого от райских нег отринул Бог-Отец.




* * *
Еще необходимо любить и убивать,
Еще необходимо накладывать печать,
Быть внешним и жестоким, быть нежным без конца
И всех манить волненьем красивого лица.

Еще необходимо. Ты видишь, почему:
Мы все стремимся к Богу, мы тянемся к Нему,
Но Бог всегда уходит, всегда к Себе маня,
И хочет тьмы - за светом, и после ночи - дня.

Всегда разнообразных, Он хочет новых снов,
Хотя бы безобразных, мучительных миров,
Но только полных жизни, бросающих свой крик,
И гаснущих покорно, создавши новый миг.

И маятник всемирный, незримый для очей,
Ведет по лабиринту рассветов и ночей.
И сонмы звезд несутся по страшному пути.
И Бог всегда уходит. И мы должны идти.




--------------------------------------------------------------------------------

Вильгельм Кюхельбекер
* * *
Hе рвися думой за могилу:
Дела! дела! - вот твой удел!
Опрись о собственную силу,
Будь тверд, и доблестен, и смел!
Уверен ты в себе едином:
Так из себя все почерпай, -
И мира будешь властелином,
И обретешь в себе свой рай!




--------------------------------------------------------------------------------

Федор Тютчев
Два голоса
1
Мужайтесь, о други, боритесь прилежно,
Хоть бой и неравен, борьба безнадежна;
Над вами светила молчат в вышине,
Под вами могилы - молчат и оне.

Пусть в горнем Олимпе блаженствуют боги:
Бессмертье их чуждо труда и тревоги;
Тревога и труд лишь для смертных сердец.
Для них нет победы, для них есть конец.

2
Мужайтесь, боритесь, о храбрые други,
Как бой ни жесток, ни упорна борьба!
Над вами безмолвные звездные круги,
Под вами немые, глухие гроба.

Пускай Олимпийцы завистливым оком
Глядят на борьбу непреклонных сердец.
Кто, ратуя, пал, побежденный лишь Роком,
Тот вырвал из рук их победный венец.




--------------------------------------------------------------------------------

Александр Пушкин
Из "Маленькой трагедии" "Пир во время чумы"
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю
И в разъяренном океане,
Средь пены волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении чумы...
Все, все что гибелью грозит
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья,
Бессмертья, может быть, залог,
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог.




-------------------------------------------------------------------------------

[320x421]