"...наедине с собой я сам себе был обузой. Смешно быть одиноким до такой степени. Больше всего мне хотелось себя избить, до того я сам себе опротивел. Мне не нужно никакого общества, вполне достаточно избавить себя от собственного же присутствия. Любое, даже самое незначительное соприкосновение с собственной персоной тотчас же вызывао во мне неприязнь, я старался держаться от себя подальше. Едва ощутив в кресле тепло собственного тела, я пересел в другое кресло. В конце концов мне пришлось стоять, ибо во всем, на чем можно было сидеть, мне мерещилось это тепло. При воспоминании о том, как я однажды мастурбировал, меня всего передеруло. Я ходил, стараясь пошире ставить ноги - лишь бы не слышать, как одна брючина трется о другую. Ничего не трогать! Ничего не видеть! Ну, постучитесь же наконец в дверь! Жуткая мысль - включить сейчас телевизор, слушать голоса и смотреть картинки...Я подошел к зеркалу и начал самому себе корчить рожи. Хотелось сунуть палец в рот и блевать до тех пор, пока от меня ничего не останется. Искромсать и изувечить! Я ходил взад-вперед, туда и обратно. Или еще того чище, раскрыть книгу, чтобы прочесть в ней какую-нибудь идеотскую фразу...Выглянуть в окно, чтобы еще раз полюбоваться на все эти 2Закусочная", "Мороженое", "Тексако"...Спрячьте все это, залейте цементом! Я лег на кровать, сгреб подушки и зарылся в них с головой. Вцепился зубами себе в запястье и сучил ногами. "Так и влачилось время..."..."