Прогноз погоды на тот день обещал в Бишкеке "солнечно, сухо, +38". Основная часть команды должна была прибыть на поезде вечером, а мы пока ехали из аэропорта в только начинающий просыпаться город. Участки приличного гладкого асфальта чередовались с разбитыми; за лесополосами из мощный тополей зеленели поля. Возникло труднообъяснимое ощущение чего-то родного, знакомого, уже где-то когда-то увиденного. Правда ли это Киргизия и 2013 год, или же Кубань и вторая половина девяностых? Вспомнились и слова из статьи моего друга Сергея Баранова о первом его приезде в Азию: "И вот я в Бишкеке. Никак не могу осознать, что я всё же вырвался сюда. Здесь почти как в Краснодаре, только лет пятнадцать назад – нет такого количества высоток и очень уютно. И цены класс - цифры такие же, как у нас, только курс национальной валюты ниже в полтора раза. Хочется в горы". Было то в 2004-м, до "революций" 2005 и 2010 годов. Но и сейчас столица Кыргызстана оставляет уютное впечатление, вплоть до мелочей, вроде бочек с прохладительными напитками на каждом углу (разве что это не квас, а местный "максым" и "чалап", но в самом-самом центре для комплекта встречается ещё лимонад и "айс-ти") и даже железных автоматов с газированной водой (с сиропом и без). Можете назвать это ностальгией автора по "совку" - по той атмосфере, когда наши родители были молоды и счастливы. Кстати, курс кыргызского сома по отношению к рублю остался примерно тем же - 1,5 к 1.

На юге над Чуйской долиной в дымке вырисовались громады отрогов Киргизского хребта. Там - Ала-Арча; пейзажи с видами пиков Семёнова-Тянь-Шанского, Свободной Кореи, башен Короны - здесь можно повсеместно найти на календарях, магнитиках и картинах, продающихся около Дубового парка. Но мне в этот раз не туда. После ночного перелёта меня ждёт вторая подряд ночь в положении сидя - переезд в Каракол.

В приютившем меня доме хлопотали по хозяйству, пока я перепаковывал рюкзаки из багажного в походное положение. Затем, за завтраком, с аппетитом уплетая кролика (клетки с его сородичами мне показали за двадцать минут до этого, а на момент описываемых событий в очередь за недообглоданными косточками выстроилось кошачье семейство), я одним ухом ловил рассказ ведущего новостей Первого канала о каких-то непонятных событиях в какой-то далёкой России... Поймал себя на мысли, что отсюда, из "заграницы", Россия кажется некой абстрактной целой, без выраженной территориальной дифференциации. Стоп! Я общаюсь на русском языке с нашими людьми, нахожусь в доме, где именно по-русски хорошо и уютно, за окном вполне себе "наш" пейзаж... Вспоминая современную атмосферу сумасшедших московских улиц и районов, прихожу к выводу, что в этом мире названия стран явно перепутаны.
Но это всё равно Азия с неизменным азиатским менталитетом местных людей. По утверждению Оксаны Тимофеевны, завуча одной из центральных престижных бишкекских школ, в Киргизии не наблюдается сколь-нибудь сильного и широко заметного движения кыргызского национализма по скинхедскому варианту. В то же время по рассказам Алины, бытовое базарное хамство в переполненной маршрутке будет направлено, скорее всего, на русского, а не на кыргыза.
Забегая далеко вперёд, отмечу, что колорит маршруток в бишкекский вечерний час пик мне дали возможность оценить на обратном пути. Тогда ко мне, кроме рюкзака с торчащим ледорубом, прилагались наспех прилизанная шевелюра, так же наспех побритая щетина, неровный загар, морда кирпичом и взгляд снежного человека. При всём при этом мой арсенал московских транспортных повадок оказался совсем не лишним.

По тенистому проспекту Эркиндик (Свободы) - одному из переименованных участков когда-то единой улицы Дзержинского - мы вышли к железнодорожному вокзалу. Здесь мне предстояло влиться в команду ФАНСО. Толпы людей с рюкзаками, которая рисовалась в воображении, тут не было, и вообще площадь выглядела пустынно. Однако взгляд выделил безошибочные ориентиры - двух девушек горно-походного вида - это, судя по аватаркам "вконтакте", должны были быть Татьяна Курносова и Julia Dahaka, - а также белый микроавтобус "Мерседес-Спринтер" и тёмно-зелёную "Мицубиси-Делику" (она впоследствии станет яркой героиней наших приключений).
Остальные же... а, впрочем, вот где они:
[700x525]
Команда ФАНСО - Терскей Ала-тоо 2013 в пока ещё не полном составе перед стартом в Бишкеке. Фото Андрея Савенкова

Обмен приветственными фразами, рукопожатиями - есть контакт, свои!

Теперь - на восток, через Чуйскую долину и Боомское ущелье - к берегу озера Иссык-Куль, объехать всё его северное побережье (через курортную Чолпон-Ату) до промежуточного финиша в Караколе.
А кто-то ради принятия горизонтального положения и возможности вытянуть ноги готов был ехать и так:
[700x525]
Тёмная, ещё более южная, чем на нашем Кавказе или в соседском Крыму, ночь (плюс тонированные стёкла автобуса) не оставила надежд разглядеть побережье одного из самых крупных природных сокровищ Тянь-Шаня. Периодически проваливался в сон, прерываемый то тряской, то затёкшими и занывшими частями тела.

К четырём утра мы были на месте... трудно было тогда сориентироваться и понять, что это за место. Затащили рюкзаки во двор усадьбы, оказавшейся турприютом "Центральный Тянь-Шань". Поставили в огороде палатки и завалились спать. И только поздним утром, когда лучи солнца не только осветили округу, но и стали припекать так, что валяться в палатке переставало иметь смысл, мы обнаружили себя здесь:
[700x525]
Команда ФАНСО Терскей Ала-тоо 2013 на приюте "Центральный Тянь-Шань" в Караколе. Фото Андрея Савенкова

Это местечко на берегу реки Каракол и было буферной зоной, за которой начиналась настоящая экспедиционная жизнь в отрыве от цивилизации.

Продолжение следует