Поплачь о нем

Сейчас ехал в метро, и на одной из станций в вагон зашла девушка, зашла и села прямо напротив меня. Я окинул ее скользящим взглядом, как верно не раз делали и вы, бездумно оглядывая пассажиров. Мой взгляд зацепился за что-то: я увидел, что по ее щекам текут слезы. Я присмотрелся чуть внимательнее, сколь неудобно бы мне не было (все-таки неприлично), я не мог перебороть себя. Казалось, что девушка сильна духом и что она изо всех сил старалась скрыть свои эмоции, но она будто слишком устала, слишком устала держать все это внутри, и теперь маленькие капли текли по ее бледной коже и безвозвратно исчезали в глубине аккуратно повязанного шарфа. Она как будто даже и не замечала что плачет, неровные, немного резкие движения, слипающиеся губы, вам, наверное, это знакомо? Вы сейчас, верно, живо представили себе каких то своих знакомых, или даже себя. Отрешенный взгляд… Взгляд… Её взгляд. Эти безмятежно ясные и глубокие голубые глаза, наверное, они не раз дарили людям улыбку, но только не сегодня. Сегодня все было иначе. Она ни разу не посмотрела на меня, как, впрочем, и на кого бы то ни было ещё в вагоне, она была в своем мире, в своем метро, да и в метро ли? В сущности это не важно, и вообще очень многое зачастую не важно, об этом чуть позже. А пока, каждый раз, когда мой взор касался ее блестящих глаз пронизанных сотней красных нитей, искренних как никогда, какая то неуловимая и отчаянно острая боль пронизывала меня, заставляя тот час отвернуться и не смотреть больше в ее сторону. Казалось, что я погружался в то же море отчаяния и безнадежности, в котором безучастно тонула эта загадочная девушка. Она тонула молча, тихий безмолвный плач, она не пыталась спастись – не хотела. Ее скупые осторожные движения: она вышла, на «Спортивной», оставив в вагоне после себя резкий запах разбитых человеческих чувств. Со мной такое редко бывало, такое как сегодня, могу даже вам признаться, что меня относят к типу людей, которых кое-кто называет толстокожими, но в этот вечер я не смог совладать с собой. Та необычайная гамма чувств, захлестнувшая меня, заставляла смотреть на нее вновь и вновь. Она была хорошо одета, немного накрашена и держалась довольно достойно. По всей вероятности это было свидание, рискну предположить что последнее. Стыдно признаться, но пока мы ехали в вагоне, каждый раз, когда я все-таки осмеливался взглянуть на нее, в ушах начинало звенеть и хотелось так же бескомпромиссно и отчаянно… чувствовать? Прошло пару минут, за которые мы проехали ещё пару станций, и затхлый воздух осеннего московского метро вытеснил последние эмоции, навеянные загадочной встречей, настало время разобраться в том, что произошло.