«Государь мой! куда вы бежите?»
— В канцелярию; что за вопрос?
Я не знаю вас! — «Трите же, трите
Поскорей, бога ради, ваш нос!
Побелел!» — А! весьма благодарен! —
«Ну, а мой-то?» — Да ваш лучезарен! —
«То-то! принял я меры...» — Чего-с? —
«Ничего. Пейте водку в морозы —
Сбережете наверно ваш нос,
На щеках же появятся розы!»
(Н.А. Некрасов. О погоде. Часть вторая. Крещенские морозы)

А если взять вот этот отрывок из Некрасова и посмотреть, что осталось более или менее нетронутым языковыми изменениями с тех пор (не просто кое-как вроде нам понятным, а прямо сейчас присутствующим в том же виде в языке, не изменившимся)? Для этого будем исходить из того, что в те годы можно было прямо так и сказать, то есть буквально можно было услышать на улице такие реплики. Ха-ха. Хорошая шутка, да? Разумеется, нельзя. Конечно, тут есть искажения, вызванные переводом в поэтическую речь. Но ладно. Будем считать, что они минимальны, иначе мы вообще с места не сдвинемся. Попробуем даже потом указать осторожно на те места, где эти искажения, возможно, обретаются. Но по порядку.
Значит, что сохранилось в незыблемом виде?
КУДА. Вот такое коммуникативное «куда» (не имеющее отношения к вопросу о направлении) у нас сохраняется. Ср. «Куда пошёл??» в целеустановке запрещения. Мне не интересно знать, куда, мне важно, чтобы адресат никуда не уходил. Или «Куда ты идёшь?» в предостережении (‘не наступи там в грязь’), «Куда ты так торопишься?» (‘мог бы ещё посидеть, не уходить’) в упрёке и др. Здесь тоже перед нами каузация прекращения действия (‘подождите, не бегите’), то есть какая-то разновидность эмоционально окрашенного волеизъявления. И выбор глагола – «бежите» – прекрасный, то есть ещё способ передвижения оценивается, такое лёгкое движение в сторону дружеского регистра общения, вовлечённость говорящего в ситуацию.
Ну, дальше происходит недоразумение – собеседник отвечает на эту реплику как на вопрос. Сначала ответил машинально, куда («В канцелярию»), потом осознал происходящее и возмутился.
ЧТО ЗА. Отклонение от нормы развития ситуации, оцениваемое отрицательно. (Собеседник не проявляет должных качеств в данной ситуации – незнакомый человек, заговоривший с тобой на улице, не так должен выражаться, вообще не имеет права таких вопросов задавать). В этой конструкции ничего не изменилось за все годы; она и сейчас как новая.
ТРИТЕ ЖЕ, ТРИТЕ ПОСКОРЕЙ, БОГА РАДИ, ВАШ НОС!
Начнём с ЖЕ. ‘Должное не имеет места (вы сами должны ощутить, что у вас с носом что-то не то, и давно уже растирать его рукой, но вы этого почему-то не делаете)’.
ПОВТОР глагола – отображение процесса воздействия говорящего на слушающего с целью привнести нечто бенефактивное в его жизнь.
ПО- в ПОСКОРЕЙ – ‘хочу переключить для вас ситуацию с небенефактивной на бенефактивную’… ПО- в ПОБЕЛЕЛ – ‘…а то она как раз у вас перед этим успела переключиться с бенефактивной на небенефактивную’.
БОГ в БОГА РАДИ – ‘сокращение говорящим дистанции между собой и слушающим перед лицом такого небенефактивного варианта развития событий, как побелевший нос, активное включение в ситуацию’.
А! – ‘только что я благодаря тебе вошёл в новую ситуацию’ (совершенно современное использование, ничуть не изменилось).
НУ, А МОЙ-ТО? НУ – ‘жду от тебя теперь ответной оценки моего носа, соответствуй моим ожиданиям’; А – ‘хочу ввести тебя в новую ситуацию – переключись на такое зрелище, как мой нос’; -ТО – ‘контраст двух реализованныхъ вариантов: состояние твоего носа не соответствует нашим представлениям о норме и интересам, зато состояние моего соответствует’.
ДА ВАШ ЛУЧЕЗАРЕН! ДА – параметр неадекватности, в данном случае – ‘ты действуешь неадекватно ситуации, привлекая внимание к своему носу, так как он совершенно беспроблемный и его-то уж точно не надо спасать’.
ТО-ТО – ‘если кто-нибудь представлял себе, что данная ситуация, соответствующая моим интересам, не сможет реализоваться, то он посрамлён, так как она в полной мере реализовалась’.
ЧЕГО в переспросе – абсолютно современное использование, простое замещение неизвестной говорящему сложившейся ситуации.
НИЧЕГО – контраст предполагаемого и реализованного варианта (зд.: ‘если ты думаешь, что я тебе какие-то великие тайны открою, то этого не будет, так как секрет у меня очень простой – пить водку’).
ЖЕ в «На щеках же появятся розы» – очень простая реализация, значение неидентичности (нос – одно, переключаемся на тему щёк, вторая тема не идентична первой).
Вот тут интересный момент, когда пора выступить с сомнением: сейчас это использование «же» книжное, характерное для письменной речи (ср. что-нибудь вроде: «Для юга страны характерен мягкий климат, на севере же бывают холода и даже суровые снежные зимы»). Могло ли такое ЖЕ в 1860-е годы (когда Некрасов это писал) органично выступать в живом звучащем диалоге? Или это как раз книжный элемент, возникший ради укладывания всего этого дела в строку? А в жизни использовали бы вместо ЖЕ начальное А, как и сейчас? Чёрт его знает.

Теперь, что у нас в остатке? То есть что в современную речь не перешло (или единица есть, но набор реализаций изменился)?

СБЕРЕЖЁТЕ НАВЕРНО ВАШ НОС – мы бы сказали «сбережёте уж точно ваш нос» (со стопроцентной гарантией).

ГОСУДАРЬ МОЙ, -С в ЧЕГО-С (усечение от «сударь»), ВЕСЬМА БЛАГОДАРЕН – ну, естественно, этикетные формулы, кто бы сомневался. Why am I not surprised, как говорится. Первым быстро утрачивается всё, что связано было прямо или косвенно с некогда принятой иерархией. И это прямо сносит этикетные формулы сотнями.
И кинесические единицы, кстати, тоже устаревают именно те, которые к иерархичности были привязаны (поклон, встать на колени – вот это вот всё). Ну, здесь их нет, но я просто недавно про них писала. Про то, как они вылезают из глубин общественного сознания при сильной и бурной встряске. Я думаю, то же самое происходит и с вербальными единицами. То есть сейчас для нас «Чур меня, чур» – это такое сообщение о собственной непричастности к чему-либо с оттенком иронии. Но что-то я не вполне уверена, что если мы окажемся ночью одни в жутком дремучем лесу и увидим там вдруг ПОЛНУЮ ХРЕНЬ, мы не скажем «Чур меня» прямо вот искренне, в качестве охранного заклинания. А вдруг всплывёт из глубин народного сознания?
Прекрасным наблюдением поделилась коллега из Астаны (тоже коммуникативной семантикой русского языка занимается). Она присутствовала на встрече с каким-то послом и слышала примечательную фразу, сказанную организатором (поскольку очень близко стояла. Может быть, она как переводчица там присутствовала). Там сложилась такая ситуация: в зал вдруг высыпала откуда-то куча народу, и вокруг этого высокопоставленного дипломата, приглашённого на встречу, заклубилась совершенно неуправляемая толпа. Главный организатор испугался за своего гостя и решил его от этой толпы срочно увести куда-нибудь в сторонку (не дай бог что-нибудь ещё случится с послом другого государства на этой встрече, которую он организовал и за которую отвечает). Для этого он взял посла за плечи (что само по себе нехило, он явно при этом обалдел от собственной дерзости) и сказал: «Пойдёмте-с». Моя коллега это ясно слышала! Класс, да? Совершенно понятно, что он в своей жизни никогда не использовал словоерсы, и это у него всплыло просто из суперглубоких глубин языковой памяти, в связи именно с эмоциональной встряской (потому что для него лично складывающаяся ситуация граничила с катастрофической).
То есть коммуникативные средства (в рамках современного русского литературного языка, который с Пушкина отсчитывается) могут доставаться с периферии и вводиться в речь – как кинесические, так и вербальные, но прелесть в том, что сами эти «всплывающие» старинные средства почему-то все привязаны к идее иерархии, иерархичности («чур меня» тоже, это же обращение к каким-то духам, которые выше людей стоят). В общем, прелесть, прелесть, чего у нас в голове.

https://willie-wonka.livejournal.com/702010.html