Шумная иранско-арабско-китайская часть группы медиков вываливается за дверь, но кавайная японская студентка Асука-сан задерживается и как-то так, бочком-бочком приближается, будто бы собирается что-то сказать.
- А я тоже… У меня тоже был аппендицит. И перитонит.
Как раз перед этим смотрели и обсуждали сценку из старого фильма «Здравствуйте, доктор!», с аппендицитом. Перфоративным.
- Да вы что! – говорю я. – А как же вы довели-то до перитонита? Вы же сами медик… без пяти минут. Чего ждали?
- Да, – оживляется Асука-сан, – Я неделю ходила и думала, ничего. Думала, у меня просто болит живот.
- Типа съела чего-нибудь?
- А потом пришлось всё-таки уже поехать в больницу. И потом мне хирург сказал… что я там… как сказать?.. что я почти умерла.
- Хорошенькое дельце! Как же это всё получилось? Это в Токио было?
- Да, в Токио. Примерно семь лет назад. Ну, просто я в то время работала… И очень много работала, день и ночь. Ничего не замечала. Думала, всё пройдёт. И потом в результате всё это стоило очень дорого. И надо было заплатить очень много денег!
- Ну ничего себе история! А ваши родители что думали об этом? Или они ничего не знали?
- Дело в том, что я решила стать врачом, но мои родители с этим не согласны. Они против. Поэтому я сама несколько лет после школы очень-очень много работала, чтобы собрать деньги. Конечно, на учёбу на медицинском факультете в Японии у меня не хватило бы, это очень дорого, но на Московский университет хватило. И образование хорошее, и не так дорого. Кроме того, вы знаете, мне уже 28 лет!
- Понимаю.
- И здесь это всё равно! Здесь всё нормально – в 28 лет ты можешь поступить и учиться, всем всё нормально. А в Японии это считается уже нехорошо, совсем поздно.
- Да, у нас вообще не важно это.
- Ну, и я ещё хотела в Россию, потому что я с детства занималась балетом, и моя преподавательница балета была из Петербурга, это балетная школа Вагановой. Поэтому я всегда… как это?.. заинтересовалась… русской культурой, литературой и так далее. И поэтому ещё поехала в Москву.
И ещё есть одна причина. У нас в семье есть старинная история. Когда была война, мои бабушка с дедушкой жили... вот так они жили, а через реку, напротив, как это? – через пролив была Корея. Очень близко с Кореей. И там были какое-то очень большие бои, и было много раненых, корейцев и русских.
- И русские там воевали?
- Да, да! И вот один русский раненый был, бабушка его спрятала. Бабушка с дедушкой долго его прятали и лечили. И потом, когда он был здоров, он вернулся обратно. Дедушка и бабушка точно узнали, что он благополучно вернулся назад в Россию.
- Как это они узнали-то? Связи-то не было никакой?
- Честно говоря, я не всё знаю, как там было, но вот это они знали точно. Что он смог потом вернуться в Россию. И ещё, знаете, смешно было… У них ничего не было, кроме конняку, это такой японский… как овощи…
- Я знаю, что такое конняку.
- Да! И был только конняку. И вот они дают русскому раненому кусок конняку, а он вообще не понимает, что это, никогда не видел. И вот они ему говорят: «Это японский сыр такой. Ешь, ешь. Это ничего. Японский сыр. Это можно есть». Конечно, никакого сыра у них не было! Да, – тут она показала, как они смущённо подпихивают раненому кусок конняку, – «Это сыр, сыр».

https://willie-wonka.livejournal.com/688002.html