Что уже тут и было, может... Выложу не все (наиболее удачные, на мой счет), но в одном посте. Каждая новая - под катом, чтобы не занимало много места в лентах)


***
Был темный тихий вечер. Юноша шел по пустынной улице какого-то дачного поселка. Редкие фонари освещали его путь, но по большей части он шел в темноте. Из травы на обочине постоянно доносились какие-то шорохи, иногда дорогу перебегала чья-то кошка или ежик, ищущий дорогу домой.
Около небольшого домика с дощатым забором юноша остановился и три раза стукнул по деревянной калитке. Ответа не последовало, но юноша продолжил стоять рядом с калиткой, молча смотря в даль дороги.
Спустя некоторое время с другой стороны калитки послышались тихие шаги, кто-то подошел к калитке и постучал трижды по дереву. Юноша в ответ стукнул лишь один раз. Калитка отворилась, на каменной дорожке стояла девушка в недлинной светлой юбке и светлой кофточке с коротким рукавом, обнимая себя за плечи от холода.
– Заходи, – прошептала девушка. – Только тихо, чтобы соседка не проснулась.
– А что такое? – заходя и закрывая за собой калитку, шепотом спросил молодой человек.
– Мама попросила ее в эту ночь спать в бытовке, – девушка махнула рукой на стоящий прямо у забора на соседнем участке маленький домик. – Он ближе к моему дому, практически все хорошо слышно.
Девушка провела юношу к дому, впустила его внутрь и жестом указала, куда идти. Юноша вошел в небольшую комнатку. На письменном столе около левой стены стояла одинокая свеча и чуть освещала комнату.
– Проходи, садись, – девушка жестом указала на небольшой диванчик.
Юноша сел на диван как-то полубоком, чтобы видеть хозяйку, устроившуюся так же на противоположном конце диванчика.
Минут пять они сидели молча. Девушка смотрела на пламя свечи и, казалось, о чем-то сосредоточенно думала. Юноша наблюдал за ней, пытаясь уловить малейшие перемены в ее лице, стараясь угадать ее мысли.
– Что будем делать? – нарушил тишину спустя некоторое время юноша.
– Не знаю, – хозяйка перевела свой взгляд на своего гостя. – Может, просто поговорим?
– Может, и поговорим.
И снова молчание.
– Све-е-ет…
– Что?
– Мы будем говорить?
– Будем, – тихо ответила Света и снова замолчала.
– Свет, ну не молчи! – юноша протянул руку и коснулся ее руки.
– Ты любишь шоколад?
– Шоколад? При чем тут шоколад?
– Нет, ну просто. Любишь?
– Наверное. А ты?
– Да. Иногда он мне помогает восстановиться.
– М… понятно. Ты только много не ешь, а то распухнешь, – юноша засмеялся.
– Да ну тебя! – девушка толкнула своего гостя в плечо, от чего тот чуть-чуть завалился назад.
– Не будь такой обидчивой. Обиженный вид тебя не красит. Лучше улыбайся.
Света смягчилась и мило улыбнулась.
– Так лучше?
– Намного. Солнце ты мое!
– Я? Солнце? Да еще и твое? Не дождешься! – Светлана вскочила с дивана и прищурилась на своего собеседника. – Я девушка лунная, Владик, пора бы уже запомнить.
– Да хоть звездная! Моей будешь? – Влад поднялся с дивана и внимательно посмотрел на девушку.
Светлана потупила взгляд.
– Это продуманный вопрос или спонтанный? – спросила она, не поднимая голову.
– И то, и другое, – уклончиво ответил Влад и подошел к девушке поближе. Он протянул руку и за подбородок поднял ее лицо так, чтобы видеть ее глаза.
Девушка была в смятении. Что ответить? Как поступить?
– Я думала, мы друзья…
– А что мешает нам быть ими дальше? Или ты думаешь, что я перестану с тобой дружить, если ты будешь моей девушкой?
Света молчала и лишь зачарованно смотрела в его светлые глубокие глаза.
– Светочка, ты еще такой ребенок! – юноша притянул ее к себе и крепко обнял. – Совсем ребенок!
– Хочешь сказать, что я наивная?
– Насчет наивности не знаю. Но все равно ребенок, – Влад рассмеялся. – Может, момент сейчас неподходящий? Может, мне лучше завтра спросить?
– Не надо, – в растерянности ответила Света. – Я… я сейчас отвечу, хочешь?
Влад лишь радостно улыбнулся и поцеловал девушку в нос.
– Знаешь, Владик, я так давно тебя знаю… Я боюсь. Боюсь, что это сон. Боюсь, что скоро все растает, и ты растаешь…
– Я здесь, я никуда не денусь. И я всегда буду с тобой, – прошептал юноша в ухо своей подруги. – Ты главное, не огорчи меня своим решением.
– Не огорчу… И буду. Твоей. Если ты обещаешь быть моим.
– Я обещаю, – тихо прошептал Влад и покрепче обнял девушку…


***
Белые снежинки кружатся в воздухе и мягко падают на землю. Ноябрьский мороз слегка колет лицо, но это даже приятно в этот тихий вечер. Я иду одна по освещенной фонарями дорожке парка. Мимо меня проходят люди, но все куда-то спешат. Зачем спешить в этот прекрасный вечер? Видимо, они не видят прекрасного за пеленой своей будничной жизни.
А я иду все дальше по парку, слушая тихое похрустывание снега под ногами. Сбоку скамейки, на которых так часто я раньше сидела. Сидела не одна. Но сегодня не сяду. Этот вечер для меня.
Он не пришел, и я поняла, что все кончено. Впрочем, сейчас это уже не важно. Я рада, что наконец-то все разрешится. И тогда для меня будет каждый вечер. Боюсь ли я одиночества? Уже нет. Этот проформенный месяц изменил меня. Я поняла, как будет лучше. Лучше в первую очередь для меня.
Погружаясь все глубже в свои мысли, я уже не замечаю, куда иду. Именно поэтому я сталкиваюсь с кем-то, книга из рук выпадает на снег. Молодой человек, с которым я столкнулась, наклоняется, поднимает книгу и подает ее мне. Такой милый и изящный жест. И серые глаза, чуть грустные внутри и стальные снаружи.
- Благодарю, - я принимаю книгу из его рук и, слегка улыбнувшись, иду дальше.
Я снова погружаюсь в свои мысли. О чем я думаю? О вечности, снах, книгах, зиме... Вот на мгновение я выпадаю из мыслей в реальность и замечаю, что снег хрустит громче, чем когда я шла одна. Да-да, со мной рядом идет тот самый молодой человек, что поднял мою книгу. Мы идем рядом и молчим.
Так доходим до конца дорожки парка. Я останавливаюсь, он - тоже. Я подхожу к нему и зарываюсь носом в его плечо. А он обнимает меня за плечи и прижимает к себе.
Тишина... Ведь многое можно понять и молча. И именно в этой тишине я понимаю: слова для проформы. Настоящее же понятно и без слов.

Написано под впечатлением песни группы Сплин "Романс".
- Андрей, что ты пишешь?
Андрей перестал писать и поднял глаза на сестру.
- Письмо.
- Зажечь лампу?
- Нет, оставь, свечи достаточно.
Девушка пожала плечами и вышла. Юноша обмакнул перо в чернильницу и вернулся к письму.
"Ольга Сергеевна, вы что-то пытались мне сказать тогда, на том вечере, как раз перед тем, как уронили бокал с вином... Но даже в вашем письме я не прочел ничего ясного. Скажите, скажите, что вы так хотели мне рассказать? Я не смогу спокойно спать, пока не услышу от вас ответа, Ольга Сергеевна..."
Он на мгновение остановился, взгляд упал на листок с записанным номером... Отбросив перо и схватив этот листок, он кинулся к телефону.
- Барышня, соедините, пожалуйста, три-восемь-девять, два-четыре, ноль-три. Ольга Сергеевна? Да, это Андрей Александрович. Благодарю, сестра хорошо. Ольга Сергеевна, вы мне так ничего и не сказали... Простите, я не могу ждать... Нет-нет, я не болен, не беспокойтесь... Но, я уже слышу, полки... На площади полки. За мной скоро придут. Нет, Ольга Сергеевна, я не хочу сопротивляться. Тогда они не тронут Машу... Ольга Сергеевна, алло, Ольга Сергеевна! Черт...
Андрей кинул трубку на стол, в трубке раздались короткие гудки. Он подбежал к столу, открыл ящик и достал черный револьвер. Достав патроны, Андрей присел и начал заряжать револьвер.
Вскоре револьвер лежал уже заряженным на краю стола, а юноша снова что-то писал. В прихожей раздался звонок, хлопнула дверь.
- Андрей, к тебе пришли, - произнесла Мария, открывая дверь и пропуская внутрь комнаты темноволосую девушку в сером пальто. - Я вас оставлю, - кивнув брату, она закрыла за собой дверь.
- Андрей Александрович, Андрей... - девушка кинулась к Андрею, который только встал. - Я вас... тебя не оставлю. Я буду рядом, - прошептала она, беря его за руку.
- Ольга, - Андрей провел по ее щеке, стирая дорожку от слезы. - Если вы... Если ты давно хотела что-то мне сказать, то говори... сейчас, - он приподнял ее лицо, глядя в теплые серые глаза.
- Андрей, я... я... - ее голос дрожал. - Я люблю... тебя.
- Ольга, - на выдохе произнес Андрей. - Я... я...
Он замолчал, наклонился и запечатал ее губы поцелуем. А она обняла его и прижалась сильнее...
***
Андрей играл на гитаре. Ольга сидела напротив и молча слушала его негромкий голос, наблюдая за руками, перебирающими струны.

"И лампа не горит, и врут календари...
И если ты давно хотела что-то мне сказать,
То говори.

Любой обманчив звук, страшнее тишина,
когда в самый разгар веселья падает из рук
Бокал вина.

И черный кабинет, и ждет в стволе патрон
Так тихо, что я слышу, как идет на глубине
вагон метро.

На площади полки. Темно в конце строки.
И в телефонной трубке эти много лет спустя
Одни гудки...

И где-то хлопнет дверь, и дрогнут провода.
Привет! Мы будем счастливы теперь,
И навсегда.
Привет! Мы будем счастливы теперь,
И навсегда..."


***
С легкостью забралась на подоконник. И чуть сильнее сжала в руках кружку с кофе. Горячо, но приятно. С улицы потянуло запахом зимы и ванили. Так странно чуять этот запах зимой. Запах этой осени.
Глоток горячей жидкости. Тепло, разливающееся по всему телу, начиная с души. Неестественное тепло. Заменитель.
Видела его вчера случайно. Прошла мимо, стараясь остаться незамеченной. Хотя, он и так никогда меня не замечал.
Услышала обрывок разговора. Говорил он. Но это не его слова. Слова его друга. Такие обыденные, простые. Никак не вяжущиеся с ним.
А еще была вчера в магазине подарков. Искала свечи с запахом ванили. И почему-то не нашла. Плохо искала, видимо. Или боялась найти.Боялась начать вспоминать. Потому что сейчас - все поутихло. Лишь легкий привкус грусти и запах расставания. Наверное, больше никогда так не будет. Потому что это было временное помешательство.
Ничего не делая, он разорвал все, что нас связывало. Именно этим молчанием, попытками убежать. Как будто он все знает. Видимо, говорила слишком прозрачно. Или снова накручиваю себя.
Кофе допит. А я слезла с подоконника. Стала собираться.
На улице пошла другой дорогой. Специально, чтобы его не встретить. Но судьба подвела меня. Он шел мне навстречу. Я еле успела скрыться за киоском печати.
Я боюсь его. Его проницательности и открытости. Хотя, почему бы ему тогда просто со мной не поговорить? Почему бы не стать открытее? Потому что я - раскрытая книга, пытающаяся захлопнуться?..
***
С легкостью забрался на подоконник. С кружкой зеленого жасминового чая в руках. На улице падал снег, большими белыми хлопьями. Заметал все вокруг, застилал сверкающей пеленой.
Она пропала. Для меня. Нет и все. Как умерла или исчезла.
Но я ее видел. Вчера видел, как она, стараясь быть незамеченной, прошла мимо. Я тогда разговаривал с друзьями.
А еще недавно был в магазине подарков. Она тоже там была. Искала свечи. Наверное, с запахом ванили. А я взял последние.
Какое-то непонимание затаилось в душе. Незнание. Неизвестность.
А может, это все просто совпадения? Может, она занята, у нее нет времени? Хотя, я знаю, что с одним из моих друзей она общается все так же. Дело во мне? Нет, не верю. Дело в ней.
А может... Нет, это невозможно. Иначе, она бы мне не стала на это жаловаться. Или сказала бы все напрямую.
Допил чай и оделся. Пошел другой дорогой. Чтобы дольше. И чтобы одному.
Но так не получилось. Я заметил, что она идет мне навстречу. Непонятно, откуда она могла здесь взяться. Но вскоре она пропала. Опять. Как будто была галлюцинацией. Но я знаю, она спряталась за киоском. Снова исчезла. Будто испугалась.
Она много говорит. Очень много. Но все равно чувство, что я ее совсем не знаю. Может, потому что она закрытая книга, пытающаяся раскрыться?..