Я не думаю, что кто-то поймет смысл сего рассказа, но ведь это все-таки днев! И я считаю, что ничего, что в нем будут посты, которые могу осмыслить только я...

Человек, который бежит

Человек бежал по жаркой автостраде, роняя с каждым шагом маленькую капельку воды. Он крепко сжимал в руках старое ведро с проржавевшим дном, наполовину наполненное водой. Чистой, кристальной и теплой жидкостью, такой редкой в здешних местах.
Его черное пальто было почти изношено, а старые ботинки еле держались на ногах.
Он бежал вверх по черной глади дороги, отражаясь в мнимых лужах воды. Вокруг простиралась бесконечная пустыня, полная разве что колючего желтого песка и горячего воздуха.
Спотыкаясь, но еще крепче сжимая ведро, человек все бежал и бежал. Желтая пыль раскрасила до неузнаваемости его лицо и волосы, запорошила ему глаза, но он все бежал, время от времени протирая стекающий со лба пот.
Ему мерещились такие же как он, усталые, раненные, мертвые. Вот он пробегает мимо человека в песчаном камуфляже, и тот падает ничком, прямо на дорогу. Барабан в перегретом пулемете все еще продолжает крутиться, а в спине разрастается бордовое пятнышко. А человек все бежит и бежит. Он знает, что никого нет, потому и продолжает бежать. Ведь здесь нет, а там будет, и много.
Вот он пробегает поворот, и снова видит человека. Тот сидит за каменным насыпом, таким же пыльным и коричневым, как и он сам, и ежесекундно нажимает на курок автомата, который у него забрали уже час назад. Из белой повязки на голове стекает кровь, и ступни у него дрожат.
А человек, протерев грязной рукой и без того режущие глаза, бежал дальше. Никакого насыпа, никаких людей.
Весело плескаясь, вода отражала крепкий подбородок, ровный нос и длинные темные волосы. Человек бежал, стараясь не обращать внимания на мерещащиеся тут и там воспоминания. Но снова пули начали парить в воздухе, и где-то вдали ему даже послышался громовой рокот танков… Он побежал еще быстрее, стараясь не расплескать воду, такую чистую, такую сладкую… Рядом пробежал его друг, прозрачный, словно туман. Он бежал из последних сил, надрывисто дыша, издавая тихий хрип из пересохшего горла. Понемногу он перешел на шаг, а вскоре вообще пополз, перекинув болтающийся автомат на спину. У обочины дороги он остановился, а точнее, упал на жгучий песок. Раненный, измученный, он жадно слизывал грязный пот, стекавший к его губам. Развернув крохотную бумажечку, он дрожащими руками поднес ее к глазам и в последний раз прочитал мелкий неразборчивый почерк. Человек даже знал, что там было написано. А его друг уже из последних сил запихивал ее в свой потрескавшийся рот, стараясь проглотить. Застряв в горле, которое уже три дня не знало воды, бумажка определила его последние секунды.
А человек уже пробежал их давно. Он сильно бил ступнями по асфальту, ему казалось, что так у него останутся силы добежать, и он не упадет и не разольет воду, а лишь слегка спотыкнувшись, побежит дальше. Где-то вдалеке испарился очередной мираж, и ему даже показалось, что это было подкрепление. Он яростно издал мучительный рык и сделал шаги больше и мощнее. Он буквально прыжками преодолевал последние, как ему казалось, километры до лагеря…
…Тогда он должен был донести боготворенную воду для раненных, умирающих и тех, кто еще хоть как-то мог держать оборону. Но он упал. Он всего лишь споткнулся тогда. Вода, быстро испаряясь, растеклась по асфальту, и всем, что он успел в ужасе собрать обратно в ведро, было лишь небольшое ее количество на самом дне. Когда он добежал все-таки до лагеря, единственным, кто его встретил, был старый добрый камень.
Он не успел тогда донести воду, и все, кто так ждал ЕГО возвращения, встретили его, протянув свои невидимые руки с неба.
Прошло уже много лет, а человек все бежит и бежит в свой лагерь. Он твердо верит, что в Этот Раз он не разольет воду, а успеет напоить своего брата, все еще не верящего в то, что ощупывает не свои ноги, а пустую кровать. Он верит, что если, вода коснется пересохших губ их командира, он отдаст новый, победный приказ о наступлении…
А пока он лишь бежит по жаркой автостраде. Проезжающие изредка машины нервно сигналят ему, а некоторые спрашивают, не нужна ли ему помощь. Но человек просто пробегает мимо них, крепко стиснув зубы, чтобы не дышать ртом, чтобы экономно расходовать силу своих легких, чтобы хотя бы в Этот Раз добежать.