Вот я и начал писать книгу. Отзывайтесь честно. Если хрень - так и говорите. Иначе я исправиться не смогу.

Часть первая
Глава первая
Солнце светило прямо.
- Это самая отвратительная часть суток, - подумал Михаио.
Уже шесть лет прошло с того момента, как 34-летний биолог, инженер и программист Кутузов переехал в Америку. Но глава одного из крупнейших исследовательских центров так и не смог привыкнуть к этой экзекуции. Корпоративная культура корпорации «Майлз текнолоджиз» требовала присутствия от каждого сотрудника явиться в восемь утра. Никакого рационального смысла он в этом не видел. По крайней мере, работникам 62 этажа, от этого были одни неудобства. В восемь утра яркое солнце пригорода Сан-Сана издевалась над заспанными людьми. Бросалось в глаза, слепило мониторы. Даже тонировка стекол не помогала.
Чтобы отвлечься от навязчивой мысли Михаил посмотрел на город. Сан-Сан постепенно просыпался ото сна. Огромный мегаполис, приютивший больше 50 миллионов человек оживал, преврашался в огромный муравейник, где каждый занят своими делам.
- Михаил Евгеньевич, ваше кофе, - прервала раздумья Михаила секретарша Хелен. Этой милой 30-летней девушке «Майлз» платила 250 тысяч долларов в год. Праправнучка русского дворянина, эмигрировавшего в США во времена Энштейна, была для Кутузова незаменимым человеком. Она записывала и структурировала все мысли ученого. У нее всегда все было под рукой. А еще она выбирала для Михаила одежду, ходила в магазин за продуктами и иногда спала с боссом. Но после каждого интимного инцидента Кутузов заявлял, что должен держать себя в руках. Что надо хранить верность жене. Пусть она и умерла три года назад.
- Хелен ты с детства живешь здесь. Ты помнишь время, когда города назывались своими именами, - спросил Михаил.
- Да так вроде всегда было, - равнодушным голосом ответила Хелен.
- Я не про то. Раньше вместо Сан-Сана было несколько городов. Лос-Анжелес, Сан-Диего, Сан-Франциско. Ты помнишь это время.
- Ну различия были чисто формальные. Знаете Лонг стрит? Улица, где сейчас стоит мэрия и федеральное бюро расследований, – спросила секретарша.
- Представляю, – ответил Михаил. Его апартаменты находились 20 этажами выше. Поэтому исследовательский центр «Майлс скайенс» он покидал очень редко.
- Там раньше проходила граница. Дома по одну сторону считались Лос-Анжелесом, а по другу – Сан-Франциско. И каждый считал, что его город лучше. Болел за свою футбольную команду, вешал на дом герб города и на выборах президента голосовал за своего кандидата. В остальном – тоже самое.
- В России такого нет. Города не сливаются. Хотя, когда я уезжал, Москва была чуть меньше Бельгии. Русские очень ценят свои традиции. Это сдерживает демократические процессы. Но и очень сплачивает нацию. Представь себе, что двести народов живут вместе мирно и называют себя одним словом. И это не бывшие эмигранты, как в США. Это люди, для которых Россия – историческая родина. Я думаю, что если Мировой Союз когда-нибудь возникнет, то он будет подобен моей Родине. Той, что была шесть лет назад, - закончил мысль Михаил.
Я думаю, что ваша родина – большая историческая ошибка. А народы сплачивает чрезмерное пристрастие к алкоголю, - фыркнула Хелен. Ее представление о России было сформированное интерактивными учебниками из консервативной школы. Составители этих талмудов были уверены, что русские осень воинственный народ. А если им не дают с кем-нибудь повоевать, они глушат спирт с горя. И это при том, что за последние 100 лет Америка участвовала в 60 конфликтах, а Россия – в четырех.
- Хелен, между прочим, ты тоже русская. И водку тоже пьешь, - отметил Михаил.
- На следующей неделе я выступаю перед новым советом директоров. Подготовь пожалуйста, характеристику на меня и общий план проекта. Если можно, отнесись к стране, чьим гражданином я являюсь уважительно.
-Хорошо!
- И еще. Русский термин Высшая школа синоним американского Университет. Не надо называть мой родной МФТИ – выпускным классом школы.
- Как скажете Михаил Евгеньевич.

Глава вторая
- Господи, почему жизнь так устроена, - удивлялась Хелен сидя перед монитором.
Ее страшно бесила эта прихоть Михаила. Все сотрудники вынуждены разглядывать плоское изображение на допотопном куске стекла. По мнению Кутузова, системы визуализации развращали. На все доводы, о прогрессе он отвечал, что когда-то программы писались на чистом двоичном коде. Это был прямой диалог машины и человека. Весь коллектив считал, что он единственный человек, из ныне живущих, способный писать программы двоичным кодом. Зачем ему это надо – никто не понимал.
- Реал Вижн Систем актив, - звонким сопрано скомандовала Хелен. Электроника, которой были напичканы даже полы в исследовательском центре, мгновенно отозвалась. Кабинет мгновенно преобразился: вокруг появились шкафы с множеством папок. Хелен указала на один из стелажей. Тот, на котором было написано «Биография Михаила Кутузова». Мебель послушно приблизилась к секретарше. Конечно, Хелен знала, что все происходящее иллюзия. Что в эти дубовые полки нельзя упереться. Но в который раз поражалась, как естественно все выглядит. Прелестным пальчиком она провела по нескольким полкам. Папки мгновенно изменили свой цвет с серого на зеленый. Выбор такой цветовой гаммы Хелен списывала на собственное легкомыслие.
- Грузи давай, ржавый кусок железа - скомандовала девушка. С техникой она всегда общалась фамильярно.
Система послушалась. Перед Хелен всплыла вся жизнь ее босса. Вот он 20-летний кудрявый парень, 180 сантиметров роста, в меру накаченный студент факультета биотехнологии Тимирязевской академии спорит с деканом. Маленький лысый профессор укоряет его за хвосты по зоологии и ботанике. Юный Михаил не слышит светла науки.
- Нервные импульсы мозга доходят к тканям, также как, информация от сервера к компам в институтской сети. Только голова это больше чем машина. Информация обрабатывается не по биту, а вся одновременно. Поэтому мы и мыслим. В одной ситуации мы видим несколько выходов. А «железяки» один. Я нашел этому объяснение на молекулярном уровне, - говорил о новой концепции студент.
- Михаил Евгеньевич, безусловно, ваш интеллектуальный уровень выше чем у большинства студентов. Но это не дает вам права игнорировать правила принятые в академии. Если бы вы имели высшее образование, я бы с радостью принял бы вас аспирантом. Но как студента, мы вынуждены вас отчислить за академическую неуспеваемость. Таковы правила. Вот приказ ректора.
Плюгавый профессор достал из папки бумажку с гербовой печатью.
Хелен часто пересматривала этот позорный эпизод в карьере босса. Но сейчас он показался ей омерзительным. Секретарша махнула рукой и картинка резко ускорилась.
Вот Михаил сдает на отлично экзамены в МФТИ имени Баумана. Подсказывет симпатичной соседке по парте. Через два года она станет его женой, через семь родит сына, а еще через десять умрет от лейкемии.
А вот и триумф молодого ученого. Четверокурсник помогает работать над докторской диссертацией заведующему кафедрой. Тема – квантовые компьютеры, которые должны перевернуть мир. Американцы уже создали экспериментальный образец. И теперь нужно чем-то ответить на международной конференции.
Вот он в костюме выходит к трибуне, расслабляет галстук и откладывает в сторону папку с докладом.
- Добрый день господа, - начинает зеленый студент.
- Очень грустно, что мы собрались здесь, чтобы обсудить эту неудачу. Приходится констатировать факт, что наши американские коллеги даже не могут собрать изобретенный велосипед.
Зал вскипел. Американская делегация начала шушукаться. Оказывается, молодое дарование неделю назад обнаружило ошибку в фундаментальных расчетах. За 30 минут мелом на доске он доказал, что заокеанское железное суперчудо стоимостью более миллиарда долларов работает хуже арифмометра. После этой выходки научный руководитель едва не свернул шею студенту. Рано утром завкафедрой влетел в общагу, где Михаил отмечал свой триумф. Прямо во время речи об отчислении студента Кутузова с последующей отправкой в самые жуткие войска, профессору на мобильник позвонил ректор. Шеф института сообщил, что американцы выкупают все расчеты Кутузова за сколько-то миллионов долларов.
- Где твои работы, - буркнул профессор.
Михаил извлек кипу листов, залитых пивом и майонезом во время бурной попойки.
- Ты хоть знаешь, сколько они стоят, ребенок, - возмутился профессор и забрал рукописи.
- Может сыру добавить? Чизбургер дороже гамбургера, - ответил дерзкий студент.
- Кто в Макдак идет? Возьмите мне тоже чего-нибудь пожрать. И пива возьмите, сушняк мучает, - донесся охрипший голос откуда-то из глубины комнаты.
- Через два года Михаил создал гибридный квантово-электронный компьютер. На деньги от использования патента он создал исследовательский центр. С кучей всякой дорогостоящей аппаратуры.
20 лет жизни человека проносились перед глазами Хелен с бешеной скоростью. Вот проскакивает закрытый сектор. Шеф доверял секретарю почти все тайны. Табу было только все, что касалось Елены, его умершей жены.
А вот его отъезд в штаты. В России к власти пришли военные. Бизнес и центр национализировали. Его бывший заместитель по финансовым вопроам вопросам, как представитель социалистицеской партии, показал шефу-багатею на дверь. Михаил уехал в штаты, переманил к себе часть сотрудников и продолжил работу. Раскусив замысел дерзкого ученого, власти нанесли ему самый страшный удар. Запретили выезд его семье, а самого Михаила обвинили укрывательстве от налогов, мошенничестве и шпионаже. Суд заочно вынес ему приговор – пожизненное заключение. Михаил знал, что отбывать его он будет в собственном научном центре, а потому привлек все свои связи, чтобы вызволить тяжелобольную жену и ребенка из лап Родины. Когда все было готово к побегу Елена умерла. За 10 миллионов долларов «Майлз» русское правительство похоронила гражданку Кутузову рядом с ее матерью, на сельском кладбище. Спустя год Михаил инкогнито посетил кладбище и попрощался с женой. Потом были долгие переговоры с властями. Ученый пытался выкупить сына. Долго велись переговоры.
Но все оказалось блефом. Русская разведка разыграла спектакль, с целью силой увезти ученого на Родину. В последний момент все сорвалось. Михаил перед выходом послал своего друга и однокурсника Никиту, того самого, что просил профессора сгонять в Макдоналдс, купить сигарет. За ночь перед финальным раундом переговоров Кутузов скурил месячный запас. На выезде из ворот лимузин захватили люди в масках. Машину вместе с пассажиром отконвоировали в аэропорт, запихнули в самолет и отправили в Россию. Облом вскрылся только в небе.
С тех пор Михаил почти не покидает здание исследовательского центра. Каждый день в четыре дня он общается с сыном по видео связи. Это единственный случай, когда он пользуется системой трехмерной визуализации.
Хелен смахнула скупую слезу.
-Как он может любить эту страну. Родину, которая его предала и продала, - в воздух произнесла она и начала готовить материалы для презентации.

Глава третья
Картина за окном помутнела. Через секунду вместо шумных улиц и небоскребов Сан-Сан за стеклом появилась небольшая комната. Простой стол, офисный стул и допотопный плоский монитор. На заднем фоне, за окном комнаты виднелся храм Христа Спасителя. Свою квартиру на Осторженке Михаил узнал сразу.
В боковую дверь вбежал 13 мальчишка. Кудрявый и долговязый, одет в широкие джинсы и свитер.
- Здорово па! Как себя чувствуют твои киборги? Еще не подняли восстания? – поинтересовался пацан.
- И не поднимут Димка. Они, в отличие от моего сына, математикой и физикой заняты.
- Что это за гнусные инсинуации со стороны старшего поколения? С железяками переобщался что ли? На меня в школе не нарадуются. Одни пятерки.
- Ага. А кто сегодня с Варюхиным пиво пил?
- Да мы только попробовать купили. Девятиклассники с девчонками пошли в парк. Ну и мы с ними. Все равно оно горькое и противное.
- Как сказать, Димка. Я вот тебе программку сделал, посмотри. Это компьютерный алкоголь. В теории посмотришь, к чему он приводит.
- Пап, по-моему, ты сам пива набрался. И что будет делать комп, когда я в него загружу «софт». Буянить начнет, приставать к девушкам, а потом рухнет со стола.
- Не знаю, сынок. Я просто переложил импульсы, которые посылает мозг пьяного человека, на компьютерный язык. Но не проверял пока.
Изображение дернулось. Файл с «алкогольной» программой отправился в другое полушарие.
- Папуль, а ты в отпуск съездить не хочешь. Море там, пиво все дела. Говорят, если так вкалывать можно и с ума сойти. Судя по тому, что ты уже виртуальную водку изобретаешь, тебе не далеко.
- Это на море я с ума сойду. Грязная вода, теплые коктейли. Потом еще люди узнавать будут. Приставать с дурацкими предложениями Лучше уж здесь сидеть. Комфортно и безопасно.
Михаил обманывал и себя и сына. Обычной жизни он сторонился только по одной причине. Она ему напоминала о Елене и их счастье. На самом деле боль давно затихла. Но как ученый он не хотел рисковать. А вдруг воспоминания нахлынут с новой силой.
- Слушай пап, разговор серьезный есть.
- Да Дима, - оторвался от размышлений Михаил.
- Федоров из 9в вчера подвез Катьку до дома на скутере. Я конечно понимаю, что на казенной машине приезжать в школу - это круто. Но вот просить водителя прокатить тебя и девушку как-то глупо.
- И что ты предлагаешь?
- Слушай пап ты уверен что у тебя компьютеры умнеют? Мне кажется это ты деградируешь. Скоро будешь на уровне первого Рентиума-Кванто. А там и до 486 недалеко. Скутер я хочу! Ямаха Стритскаут 500.
Английский Дмитрия Михайловича Кутузова был безупречен. От родителей он взял самое лучшее. Яркий аналитический ум от отца и склонность к языкам и гуманитарным дисциплинам от матери. В сердце михала опять кольнуло.
- И сколько он стоит?
- Не очень дорого. За модель с музыкой, автопилотом, визуализатором, навигатором, неоновой подсветкой, хромированным обвесом и убирающийся крышой 15 тысяч долларов это совсем дорого.
- Ну и запросы у тебя. Нам с мамой на свадьбу десятой части этой суммы хватило. И еще на машину осталось.
- А не надо было меня в элитную школу отправлять. И приставлять этих мордоворотов. Как гражданин Российской Федерации, права которого записаны в Конституции, я считаю себя ущемленным. Во-первых ты не выполняешь своих родительских обязанностей. Во-вторых, меня дескриминируют по родственному признаку – фамилии, что противоречит программе правящей социально-демокртической партии. А в третьих – ты герой, преступник и изменник. А потому должен компенсировать мне ущерб скутером.
Отец покрывал чекистов, чтобы не травмировать детскую психику. Димка не знал, что охрана, кухарка, портье в подъезде, няня-домработница и даже соседи – сотрудники спецслужб. Что отцы его лучших друзей сутками шпионят за ним. Вот про отца-«врага народа» кто-то сболтнул. К счастью, люди не испытывали ненависти к Кутузову. Многие сочувствовали.
«Майлз» не жалела денег на пиар былых подвигов Кутузова и его обеление. Власть смотрела на это сквозь пальцы.
- Чему тебя учат в этой школе. Хорошо. Я дам 20 тысяч. Но с тремя условиями. Скутер будет оборудован всеми возможными системами безопасности. Ты до 16 лет не будешь пить алкоголь. А еще начнешь учить двоичный язык.
- А это тут причем?
- При том. Руль у пойло – вещи несовместимые.
- Да я про двоичный язык.
- Это важное знание, хочу, чтобы и ты продолжил династию.
- Ага ты создал компьютерный алкоголь, а я должен придумать виртульную бабу. Круто! Прощай демографический взрыв.
Дима демонстративно помахал ручкой.
- Я тебе серьезно, - строго сказал отец. Я буду присылать тебе программы, и задания, а ты должен их решать.
- Пап, ну ты цены задираешь. Тогда давай 30 «штук».
За спиной Михаила запищал будильник.
- Ок Димка, договорились. Мне пора на Совет дерикторов. До завтра.
- До завтра. Спасибо за скутер, я люблю тебя, предатель.
Изображение помутнело, и за окном снова появились пыльные улицы Сана-Сана.
- Все равно я тебя выкраду. Ты моя кровиночка, - сказал Михаил и стал смотреть материалы, подготовленные Хеленой.

Глава четвертая
Профессор Кутузов давно уже не волновался перед такими мероприятиями. В зал заседаний он пришел за 15 минут до начала почти все были уже сборе.
- Привет Мишель, - поприветствовал ученого председатель совета директоров Тим Кляйстерс. Канадец каверкал русское имя на французский манер.
- Мишель, пока не началось, давай ятебе изложу суть проблемы. Ты ведь новости не смотришь. Собака-робот с бракованным чипом в голове забила трехлетнего малыша. Мы выплатили крупную компенсацию, но информация все равно просочилась в прессу
- Что это для нас означает?
Сейчас конгресс очень обеспокоен ситуацией вокруг этих всех новых компьютеров. Они требуют прекратить исследования и испытания до окончания расследования. Как ты знаешь, наш исследовательский центр принадлежит пятерым акционерам. Я, ты, НАСА, Интел и IBM. Томас Линдон, директор НАСА еще не подъехал. Но уже известно, что он будет против. На «Интел» они воздержутся. Как и я.
- Тим, а ты почему?
- У меня кредитов знаешь сколько. Банки руки выкручивает, прости Мишель. Если я не подчинюсь, нам не на что будет вести исследования.
- Ясно. То есть надо уболтать IBM.
- Не совсем. IBM выкрутилось по своему. Они обменяли акции центра на свои собственные?
- Какие-такие свои?
- Те самые, что ранее принадлежали вам, Михаил Евгеньевич, - раздалась в зале русская речь
Не узнать этот голос было невозможно. Кресло на том конце стола повернулось. Там сидел до боли знакомый толстяк: Покос Эдуардович Махмудов. Эта дикая помесь всех народов России назвали в честь деда. Мать считала это исконным русским именем. Но на самом деле оно означало покоритель космоса. Студент Махмудов узнал это на первом курсе университета. И до самого диплома подвергался жестоким насмешкам. 100 килограммовый пончик не ассоциировался с космонавтом. Но лично для Михаила Кутузова слово покос стало синонимом подлости, лживости, лицемерия и предательства. Ведь именно бывший однокурсник и латентный полковник Махмутов национализировал его российский исследовательский центр и стал причиной всех неприятностей. Он отлучил его от семьи. У Михаила невольно сжались кулаки.
- С IBM мы расплатились акциями, которые приобрели вы. Часть денег за использование патента, корпорация перечисляла нам ценными бумагами. Да и я, как тогдашний представитель ваших финансовых интересов, инвестировал свободные средства в их активы. Пакет акций был зарегистрирован на офф-шор, учредителем которого являлся ваш российский центр. А потому, после национализации пакет акций IBM перешел государству.
- Понос Эдвардович, - делано коверкая слова – начал Михаил по-английски.
- Неужели нельзя оставить меня в покое?
Услышав знакомую речь Тим включился в разговор.
- Мишель, я сморю вы знакомы. Новый акционер – Европейский фонд содействию информатизации. Господин Махмутов заявил, что полностью поддержит исследования и испытания, если будет в курсе деталей проекта. Поэтому тебе придется уступить и приоткрыть завесу тайны. Иначе нас законсервируют года на два.
- Мы создаем новый компьютер. Остальное - технические детали, Понос Эдвардович, - делано произнес Михаил. Махмутов аж съежился. Напоминание о студенческой травле его нервировало.
- И все же я бы хотел взглянуть опытные образцы, поговорить с персоналом. Мы должны знать, во что вкладываем деньги. Кстати, я пока поживу здесь мои апартаменты прямо над вашими.
Тут Михаилу стало совсем не по себе. Жить в одном доме, пусть и большом, с этой политической крысой ему претило.
- Это исключено. Мы опасаемся промышленного шпионажа на последней стадии. До окончания испытаний всем исследователям запрещено покидать центр. Информацию выносить нельзя.
Горячий монолог Михаила прервал телефонный звонок. На той стороне сбивчивым голосом говорил комендант центра.
- С вами хотят поговорить люди из ФБР.
- Что случилось?
- С 60 этажа сорвалась кабина лифта. Внутри был директор НАСА.
- Он живой? Системы безопасности сработали?
- К сожалению, нет. Томас Линдон погиб.
Кутузов спокойно положил к трубку и повернулся к собравшимся. - Совет директоров откладывается, господа. Мистер Махмутов, там где вы появляетесь всегда кто-то умирает? – спросил Михаил. Почему-то гибель дирекора НАСА его не расстроила. Ученый даже покорил себя за это. Как-никак – человек был. Хоть, его смерть и была на руку Кутузову.