В одном городке проживал брадобрей
Итальянец весёлый, а может, еврей
За долгие годы он многих побрил
И многим усатым усы навострил.

Он острую бритву точил ремешком
А мелкие шрамы лечил порошком.
И ежели кто пожениться решил,
Он тем женихам бородавки сводил.

От прыщиков жидкость держал в пузырьке.
Он многих побрил. Но не всех в городке.
Иной человек он и сам ведь с усам
К еврею не ходит, а бреется сам

Таких вот иных, самобреев шальных
Не брил никогда. Но зато остальных
Он брил непременно - он был ортодокс.

И в чем же тут Рассел нашёл парадокс?