Гарри умирает. Но может ли что-нибудь предотвратить это? Слэш, романтика, ангст.
MoonAngel (avonin @ rambler.ru)


«Ночь – жизнь»

Больно... Очень больно.... После того сражения у меня очень часто бывают резкие, хоть и не очень продолжительные приступы. И вот сегодня снова... И сегодня меня скрутило так невовремя.. Мы вместе с Роном и Гермионой наткнулись на тебя, Малфой, и твоих дружков. И именно тогда, именно тогда.. Ты стал шутить, но я тебя не слышал...Ты произносишь свои колкости снова и снова, но они звучат как-то неуверенно, тихо. Герми и Рон меня поднимают, пытаясь успокоить, я лишь до боли впиваюсь ногтями в ладони и стискиваю зубы. Я не хочу показывать тебе мои мучения, и, пытаясь изобразить ухмылку, гляжу в твои прозрачно-серые глаза. И я вижу – в них плескается волнение и тревога. Я знаю и чувствую, что ты хочешь подойти и помочь, но не можешь...Вот, теперь мне легче... Рядом с тобой мне быстро становится легче.
Я знаю, что что-то не так. Ты теперь все чаще выглядишь встревоженным, и все реже на твоем лице можно видеть привычную ранее ухмылку. И от этого я тоже тревожусь. Я боюсь, что не смогу смотреть тебе в лицо, видя тебя несчастным...

Ты знаешь, что мне хуже. Ты слышал разговор Дамблдора и мадам Помфри о моем состоянии. Они сказали, что я, скорее всего, не выдержу больше недели или, в лучшем случае, двух. После этого ты вообще перестал появляться на уроках. А я все равно присутствую на них – пытаюсь отвлечься. Но вновь и вновь повторяются приступы, и больше учиться сил нет...
Я сбежал сегодня из больничного крыла, пока мадам Помфри была в кабинете у директора. Мне противно. Многие приходят ко мне, разговаривают о пустяках, об учебе, о квиддиче, но я понимаю – они со мной прощаются. Слишком мало мне осталось. Когда пришла Гермиона, я спросил:
«Когда будет конец?»
Она сразу резко помрачнела, и из ее глаз полились слезы.
«Три дня».
«И все?»-не выдержал я.
«Да»,-она тоже боится конца.
Вот я и сбежал. Накрывшись мантией-невидимкой, я поднялся на башню Астрономии, забрался повыше, хотя мне это дорого обошлось, и прошел подальше – туда, где находится маленький балкончик. И вот я вижу тебя. Ты сидишь у перил, держась за них одной рукой, и смотришь в небо. Ты плачешь. Я никогда прежде не видел тебя в таком состоянии, ты никогда не позволял себе выражать свои чувства.
Я медленно подхожу к тебе и кладу тебе на плечо. Ты вздрагиваешь и поворачиваешься, замечая высовывающуюся из-под мантии руку. Сдергиваешь эту мантию... Хотя зачем? Ты и так знаешь, кто под ней скрывается.
«Поттер» - твои слова звучат так тихо, что я их почти совсем не слышу. «Почему ты не спишь, Поттер?» - произносишь ты, отвернувшись.
«Не знаю.»
«Зачем пришел сюда?»
«Знаешь.... Говорят, мне осталось жить всего несколько дней.»
«Знаю» - и у тебя из глаз снова льются слезы.
«Я хочу сказать тебе... Я безумно благодарен тебе, Драко. Ты дал мне повод жить, сам того не понимая. Рядом с тобой моя боль сразу же проходит.»
«Гарри...Я...не хочу, чтобы ты... ушел. Я не хочу...» - и больше ты не можешь произнести не слова. Всхлипы заглушают слова. Я прижимаю тебя к себе, хотя вообще-то должно быть наоборот – ведь это я умирающий... Но это не важно сейчас. Ты никогда не позволял своим эмоциям показываться на лице, и только я знаю, что ты по ночам часто приходишь сюда и плачешь, вглядываясь в бесконечно далекое небо. Но я не скажу, что знаю твой маленький секрет. Пока не скажу...
«Гарри», - ты смотришь на меня глазами, полными печали, боли, и...надежды. – «Ты сможешь остаться рядом?»
«Только если ты будешь со мной»
« Я буду» - ты легко-легко прикасаешься своими губами к моим. А я только сильнее прижиммаю тебя к себе. И я чувствую, как в груди становится тепло...
Прошло уже шесть дней с той ночи на башне Астрономии. И я уже вот-вот снова смогу пойти на занятия. Все безумно удивлены моим выздоровлением – ну конечно, я должен был умереть еще неделю назад. Лишь только Дамблдор загадочно улыбается. Он всегда все знает.
А я каждую ночь прихожу на башню, туду, где каждую ночь меня ждешь ты. И каждый раз прикосновения дают нам с тобой повод для жизни. Мы живем ночью. День для нас – лишь сон. Ночь – жизнь. И лишь только лунный свет - свидетель нашего счастья.
«Люблю» - легкий ночной ветерок уносит это слово с собой. А мы будем повторять его вновь и вновь...