Николай ЕРЁМИН

Никто не ставил мне в вину
Мою недетскую причуду:
Я не хотел играть в войну…
- Нет, - говорил, и всё, - не буду!

И то: все, кто в войну играли,
Давно сраженья проиграли…


Эльвира ЧАСТИКОВА

Д И П Т И Х

1.АДОЛЬФ ГИТЛЕР И ЕВА БРАУН

Адольф начинается с Ада
И худшего не избежать
Носителю имени. Правда
Двух букв как клеймо и печать.

А «флод», что читается справа
Налево (с ошибочной Д) –
Флот тонущий! И антислава!
И дно – по всем пунктам везде!

Чего ждать от лающей речи?
Оскала и … Аve, жена!
От тоже тебя обеспечит
Позорною смертью. Война

Вовек ничего вам не спишет!
На горестной карте Земли
Не только есть ад, но и Высший
Суд, коего вы не учли.


2.ПОБЕДИТЕЛИ
             
                        Побеждающий наследует всё…
                        Откровения Иоанна Богослова, гл.21

Войной убитые – убиты,
Слезами горькими омыты.
Берёзы, яблони, ракиты
Шумят вам в память столько лет!
Мальчишечки с наивных фото,
Медички-девочки, пехота –
Поодиночке и без счёта,
Короток век ваш – долог свет.

Сражавшиеся, как умели,
Как вас учили – на пределе!
Вы отдавали, что имели:
Единственную жизнь – всерьёз! –
К тому ж, в её поре весенней…
Не просто так, а во спасенье!
И заслужили воскресенья
Такого же, как и Христос!


Вера ЧИЖЕВСКАЯ

Полёт валькирий для сверхчеловека, или Бухенвальд
                     


Рихард Вагнер писал оперы, любовно перебирая
германский эпос,
и купался в шелках и славе
благодаря королю Людвигу II Баварскому,
который готов был  ради любви к композитору
отречься от престола!

Фридрих Ницше тоже не чаял души в музыке Вагнера,
но его обескураживало в нём
"человеческое, слишком человеческое":
шелка и бархат
и то, что композитор бессовестно пользовался
расположением короля.

За это сибарит Вагнер
обвинил Ницше –  аскета и мыслителя -
в том, что все философы
обманывают и губят людей.

И великий замысел перевоспитания
заурядных немецких душ
с помощью музыки и философии
не осуществился.

...Целых одиннадцать лет
в Веймаре – городе Иоганна Вольфганга Гёте -
безвольно и безмолвно доживал свою жизнь
Фридрих Ницше,
потерявший рассудок в 1889 году.

В этом же году в Линце
родился и вырос Адольф Гитлер,
который мечтал перестроить родной город,
превратив его в столицу Третьего рейха.
Но для начала недалеко от Веймара основал
Бухенвальд,
а позже - поближе к Линцу –
Маутхаузен.

А Вагнер и Ницше, навсегда поссорившись при жизни,
после смерти снова оказались рядом:
найти общий язык Гитлеру с Фридрихом Ницше
помогала сестра уже покойного философа,
извращая произведения  брата,
чтобы они преданно служили фашизму,
а «Полёт валькирий» Вагнера стал гимном люфтваффе.

Но "сверхчеловек" Фридриха Ницше до сих пор
трактуется искажённо.

К счастью, Два Кита Великой немецкой культуры
не дожили до национального позора
СВОЕЙ Германии.
__________________________________________________



Меркурий ИЛЬИН

Стою на берегу реки я Нары.
Оградкой обнесённый обелиск.
Влюблённых вижу – молодые пары,
С колясками мамаши, детский визг.
Здесь берегА, любой земли комочек,
Как боль о павших. Нет, не мнится мне.
Огонь у обелиска днём и ночью
горит. Не гаснет память о войне.
Смотрю вдоль Нары, вижу, как на склонах,
восстали павшие, ведут свой бой.
В них души перешли с небесных лоно.
Все живы, слышится снарядов вой.
Всё - в памяти людской, и знают дети:
Смели Вы обнаглевшего врага.
Ваш подвиг время не сотрёт, столетья,
Не занесут кровавые снега.


Виталий ПЫРХ

Накатит память, как волна,
Все обнажив болячки-беды…
Какая длинная война!
Какой короткий день Победы!
И всё у нас по жизни так...
Об этом думал я немало:
Чтоб взять какой-нибудь рейхстаг,
Бывает,  что и жизни мало.


Андрей БОЛЬШОВ

Бессмертный полк

Рассвет по аллеям струится,
Росой под лучами расколот,
Построены в майской столице
Полки сорок пятого года

По утренней площади гулкой
Победным приветным парадом,
На всадниках чёрные бурки,
Полки сорок первого рядом.

Строй замер на грубой брусчатке,
Минута начала, и с левой!
Шарахнулись глупые галки,
Приблизилось к улицам небо.

И лёгкое полнится утро
Вдоль сквера, что выглядит старым,
И шагом бесплотным, и трубным
Раскатом, и дробным ударом.

И город, хотя обмишурен,
Сбивает скорлупами ересь
Лощёных экранных буржуев
И выкладок Йозефа Геббельс.

Нет места трехцветному флагу,
Сторицей - трансляциям терций
Ток-шоу, музею Гулага*,
И царственному страстотерпцу,

Но тоже, походную копоть
Очистив на трудных медалях,
Священство в строю, то что локоть
Об локоть с Иваном да Марьей.

Теряясь у окон и рытвин,
Витает в свежении листковом -
"Мы в грозной выиграли битве,
Они приложили вас словом".

И молкнет, и рушится поступь
Телег по проложенным гатям,
И там ни в каких девяностых
Никто не поклонится татям.

Вдали, по воздушным потокам
Расклинена белая птичность
Из песни высокого толка,
Подзвездная надидентичность.

А облачность к полдню несётся
Кругами из глаз заводными,
И кажется, если спасётся
Россия, то может быть с ними?

А сумерки сыплют на город...
Уходят неслышным парадом
Полки сорок первого года,
Полки сорок пятого рядом.


Валентин ЕРМАКОВ

За Юхновом, у Зайцевой горы,
Стою один и думаю о многих.
Здесь шли бои…
О, сколько с той поры
По всей стране
Безруких и безногих!

Им, верно, очень хочется порой
Приковылять сюда, к однополчанам.
О, сколько их
Осталось под Горой:
И под звездой,
И просто под бурьяном!

Здесь тишина.
Ни плач коростелей,
Ни детский смех
Молчанья не нарушат.
Лишь дятла стук,
Как цокот костылей,
До дна переворачивает душу.




Владимир МОНАХОВ

***

И доблести, и подвиги – всё мимо!
И слава не коснулась рукавом.
Но чувствуя себя непобедимо,
когда не побеждаю никого!

***
Бронзу вечного покроя
На себя примерил я,
Но не вышло мне в герои –
Слишком тяжек матерьял!

***
Поводыри нас снова обманули.
История еще предъявит счет.
Построен мир разумного безумия,
Хоть каждый думал: «Я здесь ни при чем!»

***
Ты на посту у вечности стоишь
И ждешь, когда тебя другие сменят,
И слышишь, как скребется, словно мышь,
Весеннее земное наше время!