Упаси вас Бог расценивать прозу Г.Я. как историческую. Это женский роман, как «Зулейха». Или фэнтезятина, как «Дети мои». Мыло, оно и есть мыло. А у истории здесь одна функция: Марьиванну жалобить.«Эшелон» – еще  одно погружение в мыльную пену, гораздо приятнее прежних. А.К.

ОДНА БАБУШКА СКАЗАЛА

Сюжет «Зулейхи» Яхина приписала своей бабушке, чем немало насмешила публику: при ближайшем рассмотрении выяснилось, что у бабушки двойная фамилия – Гинзбург-Солженицына. С тех пор источником информации для Г.Я. стали архивы – там она, судя по интервью, собирала материал для «Детей моих». Да-да. Я даже знаю, где те архивы – в Хацепетовке, возле арбузной мастерской, где телега поворачивает. Надо изучить ну о-очень много документов ради сказочки про трактора, сбежавшие из колхоза, – «Федорино горе» на новый лад.

В «Эшелоне» авторесса пошла еще дальше: в конце книги привела список из 11 источников. Право слово, не станет знающий человек так назойливо педалировать тему своей компетентности. Больше скажу: изучи Яхина хоть сотню источников про голод в Поволжье, все их перечеркивает единственная фраза: «Пили самогон: умирать пьяными казалось легче». Гузель Шамилевна, а не подскажете ли, из чего самогон гнали после засухи 1921 года? – ведь ни зерна, ни свеклы, ни картошки днем с огнем не найти. Из табуретки, по рецепту Остапа Бендера? А-а, понял: первач годами выстаивался в деревенских погребах, набирая вкус и аромат, – под стать коньяку. Поздравляю: самогон VSOP – весьма оригинальная находка.

Гузель варит мыло