Стихи за декабрь-ноябрь (с конца) ч.1
31-12-2010 01:36
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
****
****
***
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Здесь много, но раз уж народ просит всех стихов...
Четверг, 30 декабря
Как бы сразу так сделать
Как бы сразу так сделать: мощеная площадь,
Белый снег, и не надо бежать и спешить,
Шоколад, колокольня, грачиные стаи,
День как день, да не тает снежинка в руке,
И везет, не спеша, тыкву старая лошадь,
И в перчатке дыра, да лениво зашить, -
И я, встретив тебя у чужого трамвая,
За тобою пойду, чтоб пропасть вдалеке?
Как бы сразу так сделать: кленовые соки,
Резкий запах земли и отмокшего мха,
Из-под грязи трава, а в лесу - первоцветы,
И коренья на вкус многим чище воды,
И синиц перезвон под трещанье сороки,
И слетает с души шелуха-требуха,
Мы идем по грязи, только в шерсть и одеты,
И смывает капелью все наши следы?
Как бы сразу так сделать - тяжелые грозы
Гулким грохотом в старых камнях мостовых,
Переплет городской выпускает прохожих,
В платья древние ряженных, дарит огни
Фонарям и окошкам, ритмической прозой
В танце вечера перечисляет живых,
Ну а мы - по каштанам, на них непохожи,
И идем не туда, куда ходят они?
Как бы сразу так сделать - белеющий берег,
И накатит по пояс волна, и горчит
Вкус вина, и на камнях, горячих и белых,
Пропечатались чайки, и ночь, и янтарь,
И сюда по утрам, в что-то странное веря,
Ветер тучи с востока молочные мчит,
Мы же, в камнях сыскав бледный кустик омелы,
Воздадим ритуалу, как прежде, как встарь?
Как бы сразу так сделать - прохладные воды
Озера, и черника, и скошенный крест,
И идешь босиком, без опаски порезать
Пальцы, мох и лишайник оглушат твой шаг, -
Вот отсюда готовить побеги, походы,
Где лишь змеи и птицы - ни дома окрест,
У костра оставаться, куриться и грезить,
Под луной засыпая, почти не дыша?
Как бы сразу так сделать - в кровавом подбое
Осень, мягко хромая, выходит на путь,
Потрясая копьем, где грибов оголовья
Плотно низаны, и перебором идет
По гитарной струне, и глядится героем,
Нам бросая в ладони не звезды - но суть,
И молчит до подснежников песня соловья,
И мы ладим заплечные сумки в поход?..
Как бы сразу так сделать - чтоб не было плача,
Самой серой поры избежать, убежать?
Как бы сразу так сделать - чтоб жить только чудом,
Мертвых не хоронить и живым все прощать?
Знаю я этот путь, он один и иначе
Нет пути: крепко в пальцах все карты зажать,
И бежать, пусть и стоя, и лежа, отсюда -
Вместе...
После - пускай нас придут навещать.
Белый снег, и не надо бежать и спешить,
Шоколад, колокольня, грачиные стаи,
День как день, да не тает снежинка в руке,
И везет, не спеша, тыкву старая лошадь,
И в перчатке дыра, да лениво зашить, -
И я, встретив тебя у чужого трамвая,
За тобою пойду, чтоб пропасть вдалеке?
Как бы сразу так сделать: кленовые соки,
Резкий запах земли и отмокшего мха,
Из-под грязи трава, а в лесу - первоцветы,
И коренья на вкус многим чище воды,
И синиц перезвон под трещанье сороки,
И слетает с души шелуха-требуха,
Мы идем по грязи, только в шерсть и одеты,
И смывает капелью все наши следы?
Как бы сразу так сделать - тяжелые грозы
Гулким грохотом в старых камнях мостовых,
Переплет городской выпускает прохожих,
В платья древние ряженных, дарит огни
Фонарям и окошкам, ритмической прозой
В танце вечера перечисляет живых,
Ну а мы - по каштанам, на них непохожи,
И идем не туда, куда ходят они?
Как бы сразу так сделать - белеющий берег,
И накатит по пояс волна, и горчит
Вкус вина, и на камнях, горячих и белых,
Пропечатались чайки, и ночь, и янтарь,
И сюда по утрам, в что-то странное веря,
Ветер тучи с востока молочные мчит,
Мы же, в камнях сыскав бледный кустик омелы,
Воздадим ритуалу, как прежде, как встарь?
Как бы сразу так сделать - прохладные воды
Озера, и черника, и скошенный крест,
И идешь босиком, без опаски порезать
Пальцы, мох и лишайник оглушат твой шаг, -
Вот отсюда готовить побеги, походы,
Где лишь змеи и птицы - ни дома окрест,
У костра оставаться, куриться и грезить,
Под луной засыпая, почти не дыша?
Как бы сразу так сделать - в кровавом подбое
Осень, мягко хромая, выходит на путь,
Потрясая копьем, где грибов оголовья
Плотно низаны, и перебором идет
По гитарной струне, и глядится героем,
Нам бросая в ладони не звезды - но суть,
И молчит до подснежников песня соловья,
И мы ладим заплечные сумки в поход?..
Как бы сразу так сделать - чтоб не было плача,
Самой серой поры избежать, убежать?
Как бы сразу так сделать - чтоб жить только чудом,
Мертвых не хоронить и живым все прощать?
Знаю я этот путь, он один и иначе
Нет пути: крепко в пальцах все карты зажать,
И бежать, пусть и стоя, и лежа, отсюда -
Вместе...
После - пускай нас придут навещать.
Среда, 29 декабря 2010
Моё имя - не имя, пародия на
Имена, моё слово - не слово, стена,
Отрицанье.
Не лицо у меня - только отблеск лица,
Не глаза, а булавки под цвет леденца,
Весь обман я.
Не рука у меня - а холодный кисель.
Не терпи мою тень, убирайся отсель -
Будь умнее.
Я - играющий роль, я не бабочка, моль,
Не смогу ни согреть, ни умерить я боль
Не сумею.
Я фигляр, я паяц, и при том не смешной.
Ну, к чему тебе, вправду, возиться со мной?
Я не стою
Ни потраченных сил, ни загубленных схем.
Обломаешь копье не одно теорем
Ты со мною.
И за маской не прячется верный ответ,
То, что тень есть, не значит, что где-то был свет,
Так пойми же:
Я отнюдь не герой, я совсем не живой.
Не пойду за тобой я: пути пред собой
Я не вижу.
Если все же я прав, верным будет одно:
Мне летать, как тебе, вовсе не суждено -
я пропащий...
...От ужимок моих заболит голова,
Ты направишься прочь, в добрый дар волшебства
Сам не веря, но в воздухе слышны едва
Прозвучат-прошелещут песчинки-слова:
"Я попробую жить. Я с тобой сызнова
настоящий"...
Имена, моё слово - не слово, стена,
Отрицанье.
Не лицо у меня - только отблеск лица,
Не глаза, а булавки под цвет леденца,
Весь обман я.
Не рука у меня - а холодный кисель.
Не терпи мою тень, убирайся отсель -
Будь умнее.
Я - играющий роль, я не бабочка, моль,
Не смогу ни согреть, ни умерить я боль
Не сумею.
Я фигляр, я паяц, и при том не смешной.
Ну, к чему тебе, вправду, возиться со мной?
Я не стою
Ни потраченных сил, ни загубленных схем.
Обломаешь копье не одно теорем
Ты со мною.
И за маской не прячется верный ответ,
То, что тень есть, не значит, что где-то был свет,
Так пойми же:
Я отнюдь не герой, я совсем не живой.
Не пойду за тобой я: пути пред собой
Я не вижу.
Если все же я прав, верным будет одно:
Мне летать, как тебе, вовсе не суждено -
я пропащий...
...От ужимок моих заболит голова,
Ты направишься прочь, в добрый дар волшебства
Сам не веря, но в воздухе слышны едва
Прозвучат-прошелещут песчинки-слова:
"Я попробую жить. Я с тобой сызнова
настоящий"...
****
Мой друг не пишет стихов давно,
Не ходит по крышам, не пьет вино, -
Но каждый выдох его - как стих;
Чем жизнь быстрее - тем больше их.
Мой друг по лезвиям не ходок,
Но он силен, он хитер, жесток, -
И все же пуля не отлита,
И всех светлей его доброта.
Мой друг уходит под ночь гулять,
И день его убегает вспять.
Он нелюдим, он живет меж нот,
Но он - как дым, как бродячий кот...
Он как бы есть - как бы нет его,
И скажет кто, где здесь волшебство?
Он говорит - но о чем и с кем?
...Когда он в танце, он глух и нем.
И клинит весла и все рули.
Он говорит - но со мною ли?
Мой друг раздул темный жар мехов -
А я все жду от него стихов.
И пламя в кузнице, бьет набат,
И тонут те, чьи суда горят,
А он ведет меня к маяку -
Чтоб прочитать мне свою строку.
Не ходит по крышам, не пьет вино, -
Но каждый выдох его - как стих;
Чем жизнь быстрее - тем больше их.
Мой друг по лезвиям не ходок,
Но он силен, он хитер, жесток, -
И все же пуля не отлита,
И всех светлей его доброта.
Мой друг уходит под ночь гулять,
И день его убегает вспять.
Он нелюдим, он живет меж нот,
Но он - как дым, как бродячий кот...
Он как бы есть - как бы нет его,
И скажет кто, где здесь волшебство?
Он говорит - но о чем и с кем?
...Когда он в танце, он глух и нем.
И клинит весла и все рули.
Он говорит - но со мною ли?
Мой друг раздул темный жар мехов -
А я все жду от него стихов.
И пламя в кузнице, бьет набат,
И тонут те, чьи суда горят,
А он ведет меня к маяку -
Чтоб прочитать мне свою строку.
****
Как молятся за ангелов? Не на коленях стоя,
Без символов и рангов, и без мирры, аналоя.
Где молятся за ангелов? Не в храмах - это точно.
Там, в храмах, вера в силу их живет уж слишком прочно.
О чем молят для ангелов? "Господь, пошли им веры,
Смой с них гордыню, Господи, что мучит всех без меры.
Им очень трудно, Господи, трудней чем нам порою,
Они за всех нас, Господи, стоят перед тобою.
Прости им гнев их, Господи, вдохни им ветра в крылья!
Перемени же, Господи, их силу на бессилье!"
Что, молятся за ангелов? Так это очень славно -
Раз молятся за ангелов, то за людей - подавно...
Не молятся за ангелов: за них кричат и плачут.
Не молятся за ангелов: их от безверья прячут.
...Кто молится за ангелов? Мирской, но верный кто-то,
И братья их, что к полночи устали от полета.
Без символов и рангов, и без мирры, аналоя.
Где молятся за ангелов? Не в храмах - это точно.
Там, в храмах, вера в силу их живет уж слишком прочно.
О чем молят для ангелов? "Господь, пошли им веры,
Смой с них гордыню, Господи, что мучит всех без меры.
Им очень трудно, Господи, трудней чем нам порою,
Они за всех нас, Господи, стоят перед тобою.
Прости им гнев их, Господи, вдохни им ветра в крылья!
Перемени же, Господи, их силу на бессилье!"
Что, молятся за ангелов? Так это очень славно -
Раз молятся за ангелов, то за людей - подавно...
Не молятся за ангелов: за них кричат и плачут.
Не молятся за ангелов: их от безверья прячут.
...Кто молится за ангелов? Мирской, но верный кто-то,
И братья их, что к полночи устали от полета.
****
Заходил ко мне каменный пес
И унес мое сердце за море,
И пришло моё тело в износ...
Это сердце я бесам проспорил.
Заходил ко мне кот изо льда,
И украл мою чистую душу,
И с тех пор я не смог никогда
Покидать надоевшую сушу.
Заходил ко мне кованный дрозд,
Он склевал мой бунтующий разум,
Чтоб не видел я неба и звезд,
Правду с ложью забыл чтобы разом.
Заходил ко мне змей из огня,
Наполнял он огнем мое тело,
И под утро не стало меня,
Всё моё - не сгорело, истлело.
Заходил ко мне призрачный конь,
Уносил меня в дальние дали.
Оставались лишь память да вонь,
Люди больше меня не видали.
И унес мое сердце за море,
И пришло моё тело в износ...
Это сердце я бесам проспорил.
Заходил ко мне кот изо льда,
И украл мою чистую душу,
И с тех пор я не смог никогда
Покидать надоевшую сушу.
Заходил ко мне кованный дрозд,
Он склевал мой бунтующий разум,
Чтоб не видел я неба и звезд,
Правду с ложью забыл чтобы разом.
Заходил ко мне змей из огня,
Наполнял он огнем мое тело,
И под утро не стало меня,
Всё моё - не сгорело, истлело.
Заходил ко мне призрачный конь,
Уносил меня в дальние дали.
Оставались лишь память да вонь,
Люди больше меня не видали.
****
Распятый между струнами слепого бытия,
Слезами сребролунными ты плачешь, как и я,
И каждая ссатается в еще одну струну,
В решетку раскатается - еще, еще одну,
И клетка одинокая, давно уже без птиц,
Вновь разразится соками раздавленных мокриц,
И грач последний хрипнущий закаркает не в такт -
Ужель на волю выпущен и я? Давно бы так!
Но нет, на жерди масляно, и держит лапы прут.
Другие, воли пасынки, не от такого мрут,
А он - сидит и каркает в неволе, хнычь-не-хнычь,
И кровию-заваркою свой разбавляет клич.
Доколе? - крик встревоженный. - Очнись уже, глухарь!
Ты весь, плохой и сожженный, измазан в киноварь;
Доколе струны новые мой будут крик душить?
Их серебро свинцовое мешает быть и жить!..
Но ты молчишь покаянно, такой же, как и я,
Самим собой охаянный, лелеешь острия,
Привыкший бит обидами быть первым и опрежь,
Не видишь то, что видно мне: "Веревки перережь!" -
Гласит, свиваясь сетками, серебряная нить -
То буквами, то клетками, привыкшая давить,
Она вдруг Ариадною проснулась средь тюрьмы,
И алою, парадною бежит из ложной тьмы...
Отмычки, иглы вижу я - помочь открыть твой путь,
Сказать: иди, живи, живя, будь, кем лишь хочешь, будь!
Беги из страха давнего, из грязных тайников!..
Но я не вижу главного: ключ от своих оков.
Слезами сребролунными ты плачешь, как и я,
И каждая ссатается в еще одну струну,
В решетку раскатается - еще, еще одну,
И клетка одинокая, давно уже без птиц,
Вновь разразится соками раздавленных мокриц,
И грач последний хрипнущий закаркает не в такт -
Ужель на волю выпущен и я? Давно бы так!
Но нет, на жерди масляно, и держит лапы прут.
Другие, воли пасынки, не от такого мрут,
А он - сидит и каркает в неволе, хнычь-не-хнычь,
И кровию-заваркою свой разбавляет клич.
Доколе? - крик встревоженный. - Очнись уже, глухарь!
Ты весь, плохой и сожженный, измазан в киноварь;
Доколе струны новые мой будут крик душить?
Их серебро свинцовое мешает быть и жить!..
Но ты молчишь покаянно, такой же, как и я,
Самим собой охаянный, лелеешь острия,
Привыкший бит обидами быть первым и опрежь,
Не видишь то, что видно мне: "Веревки перережь!" -
Гласит, свиваясь сетками, серебряная нить -
То буквами, то клетками, привыкшая давить,
Она вдруг Ариадною проснулась средь тюрьмы,
И алою, парадною бежит из ложной тьмы...
Отмычки, иглы вижу я - помочь открыть твой путь,
Сказать: иди, живи, живя, будь, кем лишь хочешь, будь!
Беги из страха давнего, из грязных тайников!..
Но я не вижу главного: ключ от своих оков.
Четверг, 23 декабря 2010
Я живу на пороге,
Каждый день умирая.
На моей шее цепь, и ее конец в левой руке.
У меня нет дороги;
Я не из искателей рая,
Но я каждое утро вижу его вдалеке.
Я убил очень многих,
Наткнувшись собой на их колья.
Я давно собираюсь у вечности взять выходной.
Я не лезу ни в боги,
Ни в бесы. Я - пленник от воли.
И, если хочешь кричать - кричи теперь вместе со мной.
Кто-то верит монетам,
Кто-то - крови и боли.
Кто-то верит словам, кто едва ли даже себе.
И у всех есть секреты,
У всех есть ямы и колья,
Но один сидит в яме, а другой - на высокой трубе.
У одной есть вкус крови,
У другой есть цвет мяса,
Третья верит духовникам, что разбавляют вино.
Был бы знаком мне Овен -
Я бы меньше боялся,
Но если ты боишься как я - кричи вместе со мной.
Каждый раз собирая
Мешок для побега,
Я его забываю на торге за право, слабость и честь.
А схема простая,
От шага до бега,
Лишь дойти до дороги, на которой уже кто-то есть.
Разноцветные птицы
Наблюдают за нами;
Постарайся порадовать их, не проси ни о чем и не ной...
Если всё еще снится
Путь в леса за холмами,
Если хочешь уйти, как и я - кричи вместе со мной.
Каждый день умирая.
На моей шее цепь, и ее конец в левой руке.
У меня нет дороги;
Я не из искателей рая,
Но я каждое утро вижу его вдалеке.
Я убил очень многих,
Наткнувшись собой на их колья.
Я давно собираюсь у вечности взять выходной.
Я не лезу ни в боги,
Ни в бесы. Я - пленник от воли.
И, если хочешь кричать - кричи теперь вместе со мной.
Кто-то верит монетам,
Кто-то - крови и боли.
Кто-то верит словам, кто едва ли даже себе.
И у всех есть секреты,
У всех есть ямы и колья,
Но один сидит в яме, а другой - на высокой трубе.
У одной есть вкус крови,
У другой есть цвет мяса,
Третья верит духовникам, что разбавляют вино.
Был бы знаком мне Овен -
Я бы меньше боялся,
Но если ты боишься как я - кричи вместе со мной.
Каждый раз собирая
Мешок для побега,
Я его забываю на торге за право, слабость и честь.
А схема простая,
От шага до бега,
Лишь дойти до дороги, на которой уже кто-то есть.
Разноцветные птицы
Наблюдают за нами;
Постарайся порадовать их, не проси ни о чем и не ной...
Если всё еще снится
Путь в леса за холмами,
Если хочешь уйти, как и я - кричи вместе со мной.
Понедельник, 20 декабря 2010
Каждое утро водой ледяною
Топит улыбку в тазу
Друг мой, и, если уж счистит и смоет -
Пробует воздух на зуб.
Злее оскалиться - вот вся забота,
Всё, что важнО мертвецу.
Если не справится кто-то из роты -
Им бритву подносит к лицу.
День, каждый день на плацу, как паяцу
Злому, крутиться в дыму.
Им, механизмам, не нужно бояться
Смерти - ведь им ни к чему.
Сдвинешь крючок и стреляешь до рвоты
В сердце, в упор беглецу...
Если не справится кто-то из роты -
Бритвой его по лицу!
Вечером танцы с хорошенькой дамой:
Вдовая, тридцать, молчит.
Он для нее и ужасный, и самый...
ВЫносит - скажут врачи.
Дома поверх слез и крови, и пота
Она улыбнется кольцу...
Он из нее тоже сделает роту,
Бритву прижав ей к лицу.
Ночью она будет спать или плакать,
Он будет ждать и курить...
Тело ее лучше сладкого мака,
Жизнь ее - тонкая нить.
Ночью он смотрит на старые фото,
Братьям пеняя, отцу -
Вот бы дождались меня вы, хоть кто-то...
Бритвой бы вам по лицу!
И затихает к полуночи улей,
Но у машин караул.
Люди уснули, нелюди уснули -
А механизм не уснул.
Как бы суметь упорядочить соты,
Следуя форме-венцу...
В сущности, мало осталось работы -
Мир полоснуть по лицу...
Скоро четыре, да как-то не спится.
Вырвать бы сердце навек...
Стать бы машиной, где поршни и спицы,
Слово стереть: человек...
...взвизгнет она, не подняв на работу...
Сказка подходит к концу.
Бритвой он, выйдя за Дикой Охотой
Себя полоснет по лицу.
Топит улыбку в тазу
Друг мой, и, если уж счистит и смоет -
Пробует воздух на зуб.
Злее оскалиться - вот вся забота,
Всё, что важнО мертвецу.
Если не справится кто-то из роты -
Им бритву подносит к лицу.
День, каждый день на плацу, как паяцу
Злому, крутиться в дыму.
Им, механизмам, не нужно бояться
Смерти - ведь им ни к чему.
Сдвинешь крючок и стреляешь до рвоты
В сердце, в упор беглецу...
Если не справится кто-то из роты -
Бритвой его по лицу!
Вечером танцы с хорошенькой дамой:
Вдовая, тридцать, молчит.
Он для нее и ужасный, и самый...
ВЫносит - скажут врачи.
Дома поверх слез и крови, и пота
Она улыбнется кольцу...
Он из нее тоже сделает роту,
Бритву прижав ей к лицу.
Ночью она будет спать или плакать,
Он будет ждать и курить...
Тело ее лучше сладкого мака,
Жизнь ее - тонкая нить.
Ночью он смотрит на старые фото,
Братьям пеняя, отцу -
Вот бы дождались меня вы, хоть кто-то...
Бритвой бы вам по лицу!
И затихает к полуночи улей,
Но у машин караул.
Люди уснули, нелюди уснули -
А механизм не уснул.
Как бы суметь упорядочить соты,
Следуя форме-венцу...
В сущности, мало осталось работы -
Мир полоснуть по лицу...
Скоро четыре, да как-то не спится.
Вырвать бы сердце навек...
Стать бы машиной, где поршни и спицы,
Слово стереть: человек...
...взвизгнет она, не подняв на работу...
Сказка подходит к концу.
Бритвой он, выйдя за Дикой Охотой
Себя полоснет по лицу.
Вторник, 14 декабря 2010
Даже если ты меня забудешь,
Даже если выбросишь, предашь,
Перелюбишь и переболеешь,
И с тоской признаешь, что - чужой, -
Не суди себя, как ты не судишь
Нынче жар смешной безумный наш,
Что тем веселее, чем больнее,
Меж тобою строится и мной.
Даже если разобьешь до кости
Маску жизни у моей судьбы,
Даже если крылья ненароком
До крови рванешь, обняв во сне -
Будешь все равно желанным гостем;
Пусть нелепо капает с губы,
Пусть из рук душа выходит боком,
Знай: не горько и не страшно мне.
Даже если мне словами ранить
Вдруг удастся, выкрикнув хулу,
Перечислив раны и обиды,
Перемыв в пустом порожний клад,
Верь мне. Эта клятва - не обманет,
Пусть она измажется в золу,
Пусть надолго пропадет из виду,
Пусть в раю сдается: это ад.
Пусть покажут демоны виденья,
Пусть поверишь им почти навек,
Пусть нас разметает, разбросает,
Знай: не горько, верь: я не боюсь,
И тобою славлю новый день я,
Что лучом целует алость век...
Верь, уйдя, и помни, ожидая:
Если будешь звать меня - вернусь.
Даже если выбросишь, предашь,
Перелюбишь и переболеешь,
И с тоской признаешь, что - чужой, -
Не суди себя, как ты не судишь
Нынче жар смешной безумный наш,
Что тем веселее, чем больнее,
Меж тобою строится и мной.
Даже если разобьешь до кости
Маску жизни у моей судьбы,
Даже если крылья ненароком
До крови рванешь, обняв во сне -
Будешь все равно желанным гостем;
Пусть нелепо капает с губы,
Пусть из рук душа выходит боком,
Знай: не горько и не страшно мне.
Даже если мне словами ранить
Вдруг удастся, выкрикнув хулу,
Перечислив раны и обиды,
Перемыв в пустом порожний клад,
Верь мне. Эта клятва - не обманет,
Пусть она измажется в золу,
Пусть надолго пропадет из виду,
Пусть в раю сдается: это ад.
Пусть покажут демоны виденья,
Пусть поверишь им почти навек,
Пусть нас разметает, разбросает,
Знай: не горько, верь: я не боюсь,
И тобою славлю новый день я,
Что лучом целует алость век...
Верь, уйдя, и помни, ожидая:
Если будешь звать меня - вернусь.
Четверг, 09 декабря 2010
Везет через день безнадежно вчерашний
Меня мой троллейбус-судьба,
Несет карамелью от фабрики-башни,
Бьет морось в асфальт-барабан...
А что же мне сделать, чтоб было не больно
Не всем - так хотя бы тебе?..
В молчаньи сидений я еду безвольный,
Как птица - больной воробей.
Искал я кукушку - а выпала баньши,
Кричащая сердцем в ушах,
Что поздно бороться, что стоило раньше,
Теперь же и мат, мол, и шах,
И сил уже нет, и обрезаны крылья -
Куда ты ползешь, муравей?
...а я всё ползу сквозь бензин и бессилье,
И пот утираю с бровей.
А я всё ползу по накатанным нервам,
Натянутым меж фонарей,
Твержу брань я голосом рваным, но верным,
Спешу долететь поскорей
До полуминуты молчанья, стоянья
В обнимку на зябкой земле,
До полуглотка меж секунд, расстояний
И мыслей на битом стекле.
Сквозняк донесет меня слова обрывком
В газетной обертке дождя,
И вот я - без шляпы, зонта и без рифмы,
То загодя, то погодя,
А вовсе не вовремя, руки - раскрыты,
Карманы и речи - пусты,
И теней не счесть моих, судьбы - разрыты,
Как кожа сухой бересты...
И вот ты стоИшь, улыбаешься криво,
И кутаешь шарф в капюшон,
И держишь, и гонишь себя, и с надрывом
Твердишь мне, что все хорошо.
И скоро твой поезд, и пыль на ресницах,
И ветер в твоих волосах.
Не бойся, езжай. Этой ночи пусть снится,
Что стрелки стоят на часах.
Здравствуй, моя пуля, буря, ветер, ураган,
Здравствуй, моя вечность, верность, ревность и стрела.
Нам дана секунда - выдох; вдох уже не дан.
Вдохом раненное солнце вытрет добела.
Меня мой троллейбус-судьба,
Несет карамелью от фабрики-башни,
Бьет морось в асфальт-барабан...
А что же мне сделать, чтоб было не больно
Не всем - так хотя бы тебе?..
В молчаньи сидений я еду безвольный,
Как птица - больной воробей.
Искал я кукушку - а выпала баньши,
Кричащая сердцем в ушах,
Что поздно бороться, что стоило раньше,
Теперь же и мат, мол, и шах,
И сил уже нет, и обрезаны крылья -
Куда ты ползешь, муравей?
...а я всё ползу сквозь бензин и бессилье,
И пот утираю с бровей.
А я всё ползу по накатанным нервам,
Натянутым меж фонарей,
Твержу брань я голосом рваным, но верным,
Спешу долететь поскорей
До полуминуты молчанья, стоянья
В обнимку на зябкой земле,
До полуглотка меж секунд, расстояний
И мыслей на битом стекле.
Сквозняк донесет меня слова обрывком
В газетной обертке дождя,
И вот я - без шляпы, зонта и без рифмы,
То загодя, то погодя,
А вовсе не вовремя, руки - раскрыты,
Карманы и речи - пусты,
И теней не счесть моих, судьбы - разрыты,
Как кожа сухой бересты...
И вот ты стоИшь, улыбаешься криво,
И кутаешь шарф в капюшон,
И держишь, и гонишь себя, и с надрывом
Твердишь мне, что все хорошо.
И скоро твой поезд, и пыль на ресницах,
И ветер в твоих волосах.
Не бойся, езжай. Этой ночи пусть снится,
Что стрелки стоят на часах.
Здравствуй, моя пуля, буря, ветер, ураган,
Здравствуй, моя вечность, верность, ревность и стрела.
Нам дана секунда - выдох; вдох уже не дан.
Вдохом раненное солнце вытрет добела.
Среда, 08 декабря 2010
Старая моя песенка про 4 (восстановлена по фрагментам)
Первый красив был и светел,
Он пел, как само бытиё,
Росли из лопаток перья
И путался свет в волосах;
Второй был безумен и бледен;
Лелея безумье свое,
Писал он недобрые сказки
И кровью блестел на губах.
Третьего видели редко,
А видя, спешили долой.
Бездумным, бездушным и грубым -
Таким, говорили, он был.
...Четвертый же просто судил.
Первый ушел очень скоро,
Затерянный в бреде-беде,
Не став ни героем, ни богом,
Но став отпущеньем для всех.
Второй после красного мора,
Весь ум растеряв в бороде,
В трактирах вино на дорогах
Пил, продав на лом свой доспех.
Когда в деревянных колодках,
Валяясь в жару и бреду,
Не страшный ни капельки третий
От слабости плакал и выл,
За них нас четвертый судил.
(а может, всё было совсем иначе - но я в упор не помню, где та тетрадка... это мне тут лет 17, по ходу, можете оценить)
Он пел, как само бытиё,
Росли из лопаток перья
И путался свет в волосах;
Второй был безумен и бледен;
Лелея безумье свое,
Писал он недобрые сказки
И кровью блестел на губах.
Третьего видели редко,
А видя, спешили долой.
Бездумным, бездушным и грубым -
Таким, говорили, он был.
...Четвертый же просто судил.
Первый ушел очень скоро,
Затерянный в бреде-беде,
Не став ни героем, ни богом,
Но став отпущеньем для всех.
Второй после красного мора,
Весь ум растеряв в бороде,
В трактирах вино на дорогах
Пил, продав на лом свой доспех.
Когда в деревянных колодках,
Валяясь в жару и бреду,
Не страшный ни капельки третий
От слабости плакал и выл,
За них нас четвертый судил.
(а может, всё было совсем иначе - но я в упор не помню, где та тетрадка... это мне тут лет 17, по ходу, можете оценить)
***
Выговорись сейчас. Выкричись в монитор.
Завтра наступит день - станут хвалить, ругать...
Завтра...
Нажми на "стоп". Останови мотор.
Сделай последний шаг. И упади в кровать.
Завтра...
Нажми на "стоп". Останови мотор.
Сделай последний шаг. И упади в кровать.
Воскресенье, 21 ноября 2010
недописанный стих
Распределиться. Отбросить хвост.
Не змей, не птица, не среди звезд.
И - по равнине россыпью искр,
И - быть отныне не стар, не быстр.
И - тлеть. Не плакать. Не голосить.
Помост - не плаха и грим - не сыпь.
Не спать, не верить, но быть живым.
Окрасить двери. Взять третий Рим.
Взять две манеры: читать с утра
И мерить мерой пути-ветра
Листов бумажных к чужим краям.
Стать чинным, важным. И лгать друзьям.
Не змей, не птица, не среди звезд.
И - по равнине россыпью искр,
И - быть отныне не стар, не быстр.
И - тлеть. Не плакать. Не голосить.
Помост - не плаха и грим - не сыпь.
Не спать, не верить, но быть живым.
Окрасить двери. Взять третий Рим.
Взять две манеры: читать с утра
И мерить мерой пути-ветра
Листов бумажных к чужим краям.
Стать чинным, важным. И лгать друзьям.
Четверг, 18 ноября 2010
Снег
...и застынет намаз рек,
сбросят древа с себя мишуру,
и на кожу твою упадет снег,
тая шепотом звезд поутру.
Ты войдешь в этот снег, как в дом,
ты умоешься им, как сном,
и у ног твоих мох зазвенит льдом,
согревая звук в дне ледяном.
Будет солнце играть - звать,
лживым златом раздаривать жар,
и ложится в границу миров, как в кровать,
будет теплый из губ твоих пар.
И заметный сквозь льдинку туман,
расступившись, укажет твой путь,
горностаевой лапой обнимет за стан
дух-метель, не давая уснуть.
И по хрупким хрустящим ножам
снежных игл, затирая следы,
поведет тебя день к облакам-витражам,
охраня от болезни-беды.
И, оставив не каплю - лишь след,
точкой в варежке - мой оберег,
приведет в мой чертог тебя, мягок и сед,
верным псом белый друг - снег.
сбросят древа с себя мишуру,
и на кожу твою упадет снег,
тая шепотом звезд поутру.
Ты войдешь в этот снег, как в дом,
ты умоешься им, как сном,
и у ног твоих мох зазвенит льдом,
согревая звук в дне ледяном.
Будет солнце играть - звать,
лживым златом раздаривать жар,
и ложится в границу миров, как в кровать,
будет теплый из губ твоих пар.
И заметный сквозь льдинку туман,
расступившись, укажет твой путь,
горностаевой лапой обнимет за стан
дух-метель, не давая уснуть.
И по хрупким хрустящим ножам
снежных игл, затирая следы,
поведет тебя день к облакам-витражам,
охраня от болезни-беды.
И, оставив не каплю - лишь след,
точкой в варежке - мой оберег,
приведет в мой чертог тебя, мягок и сед,
верным псом белый друг - снег.
Среда, 17 ноября 2010
Show must go on
Давно засижены подмостки
Вниманьем предночных часов.
Мой вид смешон, костюм мой броский -
Дразнить людей, смешить их псов.
И холод страха сердце греет:
Два шага, такт - и я уйду,
Чтоб тот, кто лучше и смелее,
Стал мной у зала на виду.
Отполирован, отшлифован
И оцинкован грузом слов,
Я буду вновь, парализован
Игрой, глядеть поверх голов,
Смеяться вовремя, умело
По знаку голос подавать,
И сердце заглушать - не смело
Чтоб с такта мой оркестр сбивать...
Мужчина, женщина я? Кто я?
Я зверь, я труп, я манекен?..
На теле ноты грима слоем,
А я - внутри, средь рифм, средь стен...
В ушах темно от свето-звона;
Секунда - и придет пора
Порвать себя на микрофоны,
Чтоб не закончилась игра.
Я безымянен, я безумен,
Я - это ты, мой друг-толпа.
Твой на меня направлен зуммер,
Твоих грешков на мне рапа...
Я твой любовник, твой каратель,
Я твой кумир, я твой предмет,
Я твой мираж и указатель,
И ничего вне сцены - нет.
И есть лишь слово и звучанье,
След-в-след пропетое толпой,
Одно - признанье, наказане:
Рассмейся, шут! Что проще - cпой!
Вниманьем предночных часов.
Мой вид смешон, костюм мой броский -
Дразнить людей, смешить их псов.
И холод страха сердце греет:
Два шага, такт - и я уйду,
Чтоб тот, кто лучше и смелее,
Стал мной у зала на виду.
Отполирован, отшлифован
И оцинкован грузом слов,
Я буду вновь, парализован
Игрой, глядеть поверх голов,
Смеяться вовремя, умело
По знаку голос подавать,
И сердце заглушать - не смело
Чтоб с такта мой оркестр сбивать...
Мужчина, женщина я? Кто я?
Я зверь, я труп, я манекен?..
На теле ноты грима слоем,
А я - внутри, средь рифм, средь стен...
В ушах темно от свето-звона;
Секунда - и придет пора
Порвать себя на микрофоны,
Чтоб не закончилась игра.
Я безымянен, я безумен,
Я - это ты, мой друг-толпа.
Твой на меня направлен зуммер,
Твоих грешков на мне рапа...
Я твой любовник, твой каратель,
Я твой кумир, я твой предмет,
Я твой мираж и указатель,
И ничего вне сцены - нет.
И есть лишь слово и звучанье,
След-в-след пропетое толпой,
Одно - признанье, наказане:
Рассмейся, шут! Что проще - cпой!
Импровизация
У меня на квартирнике был такой прикол. Люди задают тему, а я на нее сходу даю стихи.
Вот записал в буквы то, что раньше было только в аудио.
По сути, я исправлял тут, перепечатывая, только одну строчку. Уж больно невнятной она показалась в записи. Какое-то шпшшшьфрррпфф =). Остальное оставил, как надиктовал.
Вот записал в буквы то, что раньше было только в аудио.
По сути, я исправлял тут, перепечатывая, только одну строчку. Уж больно невнятной она показалась в записи. Какое-то шпшшшьфрррпфф =). Остальное оставил, как надиктовал.
1.
Мой милый Фауст, я почти отвык
Вести торги за личности и душу...
Ну, что молчишь? Что, проглотил язык?
Сиди-сиди, покой твой не нарушу.
Ну да, я демон. И не так бывает.
Что, нет рогов? — не в форме, извини.
Одно тысячелетье истекает,
Второе вот-вот грянет, черт возьми...
А знаешь, Фауст, мне совсем не надо
Твоей души. Налей-ка двести грамм.
...на самом деле, в мире нету ада.
И рая — нет. Всё показалось вам.
Я лишь торговец. Там, за переулком,
Есть магазин... А, в общем, суета!
...Что, всё дрожат поджилки, в сердце гулко?..
Моя легенда, в сущности, проста.
Я — посланец. Я — посланец от Бога.
Ну, нету крыльев. Нету, извини.
И нас, таких, - не так, чтоб очень много,
Но много. С вами столько-то возни!
Вы, люди, всё боитесь, всё дрожите!
То там не так, то это вам не то!
Душей своей зачем-то дорожите,
Хотя ведь, в сущности, она — черт знает что!
Вот без души — скажи! - намного легче
Творить, писать, учить и делать баш...
Но знаешь... Сократить немного век чей-то
страданий можно этою душою... Хлеб намажь
Мне маслом... Знаешь, Фауст, милый Фауст...
А, впрочем, ерунда. Еще налей.
Я — черт. Не ангел — и совсем не каюсь...
Так как там принято у вас гонять чертей?..
2.
Где твоё хранится сердце, иссушенный мертвый мир?..
В небесах священный разум нам диктует век подряд,
Что нам делать, как нам делать... Все пути пройди до дыр,
Истопчи вокруг дороги... Видишь? Небеса — горят!
Где-то там, за Амальтеей, где-то там, в чужих краях, -
Мир веселый, яркий, броский, мир, где живы все, поверь!
Там когда-то был я молод, там был даже счастлив я,
А теперь — одет в обноски. Но по этому не мерь.
Исходил я семь причалов и исплавал семь дворцов,
Отразился в дымной гуще, выпил яду — что мне яд?
Мы сюда опять вернемся, как тогда, в конце концов,
Мы с тобою — только тени. Верно? Так ведь говорят?
Мы с тобой — лишь отраженья, не решаем ничего.
Мы с тобою... Мы с тобою. Если есть на свете «мы».
Всё решает фарисейство, всё решает колдовство.
Всё решает только слово, кем-то слышано из тьмы...
Я бродил по всем дорогам, каждый камень отмечал...
А зачем? Зачем, скажи мне!.. Мой бессмысленен итог.
Где-то там есть Имя Бога, где-то там — святой причал...
...но сдается мне всё чаще: это я — тот самый бог.
3.
Она выйдет из бездны под белой луной,
и пойдет за мной,
и пойдет за мной,
И клубок загорится в ее тонких руках -
это на века...
Да, наверняка.
Она выйдет из леса, улыбнется слегка -
и походка мягка,
и походка легка...
Она — это Бездна, Бездна сама.
Она сводит с ума,
да, сводит с ума.
На клубке ее нити спутались вновь.
Но это не кровь,
нет, это не кровь.
Я руки беру её, и клубок её — бел,
как колотый мел,
как колотый мел.
И глаза побелели, и волосы — смоль.
«Улыбаться изволь!
Да, пусть больно — изволь!
Ты сегодня же будешь у нас на балу,
там ты выпьешь смолу,
и ты съешь там золу...»
Она выйдет из бездны и подарит клубок,
пыльной памяти перья
отнимет на срок.
Она выйдет из бездны и подарит клубок -
это всё, что ты смог.
Остального — не смог.
Учтите, ребята, что это такие стенография с чистой импровизации. Так что качество... может страдать =)
Мой милый Фауст, я почти отвык
Вести торги за личности и душу...
Ну, что молчишь? Что, проглотил язык?
Сиди-сиди, покой твой не нарушу.
Ну да, я демон. И не так бывает.
Что, нет рогов? — не в форме, извини.
Одно тысячелетье истекает,
Второе вот-вот грянет, черт возьми...
А знаешь, Фауст, мне совсем не надо
Твоей души. Налей-ка двести грамм.
...на самом деле, в мире нету ада.
И рая — нет. Всё показалось вам.
Я лишь торговец. Там, за переулком,
Есть магазин... А, в общем, суета!
...Что, всё дрожат поджилки, в сердце гулко?..
Моя легенда, в сущности, проста.
Я — посланец. Я — посланец от Бога.
Ну, нету крыльев. Нету, извини.
И нас, таких, - не так, чтоб очень много,
Но много. С вами столько-то возни!
Вы, люди, всё боитесь, всё дрожите!
То там не так, то это вам не то!
Душей своей зачем-то дорожите,
Хотя ведь, в сущности, она — черт знает что!
Вот без души — скажи! - намного легче
Творить, писать, учить и делать баш...
Но знаешь... Сократить немного век чей-то
страданий можно этою душою... Хлеб намажь
Мне маслом... Знаешь, Фауст, милый Фауст...
А, впрочем, ерунда. Еще налей.
Я — черт. Не ангел — и совсем не каюсь...
Так как там принято у вас гонять чертей?..
2.
Где твоё хранится сердце, иссушенный мертвый мир?..
В небесах священный разум нам диктует век подряд,
Что нам делать, как нам делать... Все пути пройди до дыр,
Истопчи вокруг дороги... Видишь? Небеса — горят!
Где-то там, за Амальтеей, где-то там, в чужих краях, -
Мир веселый, яркий, броский, мир, где живы все, поверь!
Там когда-то был я молод, там был даже счастлив я,
А теперь — одет в обноски. Но по этому не мерь.
Исходил я семь причалов и исплавал семь дворцов,
Отразился в дымной гуще, выпил яду — что мне яд?
Мы сюда опять вернемся, как тогда, в конце концов,
Мы с тобою — только тени. Верно? Так ведь говорят?
Мы с тобой — лишь отраженья, не решаем ничего.
Мы с тобою... Мы с тобою. Если есть на свете «мы».
Всё решает фарисейство, всё решает колдовство.
Всё решает только слово, кем-то слышано из тьмы...
Я бродил по всем дорогам, каждый камень отмечал...
А зачем? Зачем, скажи мне!.. Мой бессмысленен итог.
Где-то там есть Имя Бога, где-то там — святой причал...
...но сдается мне всё чаще: это я — тот самый бог.
3.
Она выйдет из бездны под белой луной,
и пойдет за мной,
и пойдет за мной,
И клубок загорится в ее тонких руках -
это на века...
Да, наверняка.
Она выйдет из леса, улыбнется слегка -
и походка мягка,
и походка легка...
Она — это Бездна, Бездна сама.
Она сводит с ума,
да, сводит с ума.
На клубке ее нити спутались вновь.
Но это не кровь,
нет, это не кровь.
Я руки беру её, и клубок её — бел,
как колотый мел,
как колотый мел.
И глаза побелели, и волосы — смоль.
«Улыбаться изволь!
Да, пусть больно — изволь!
Ты сегодня же будешь у нас на балу,
там ты выпьешь смолу,
и ты съешь там золу...»
Она выйдет из бездны и подарит клубок,
пыльной памяти перья
отнимет на срок.
Она выйдет из бездны и подарит клубок -
это всё, что ты смог.
Остального — не смог.
Учтите, ребята, что это такие стенография с чистой импровизации. Так что качество... может страдать =)
Суббота, 06 ноября 2010
Иногда так хочется вырвать лицо, чтобы больше не было глаз -
Чтобы нечем было смотреть и видеть: может, и боль пройдет.
И - уйти, убежать, чтоб в конце-то концов окончательно не было нас,
Никогда, никаких, низачем и нигде; чтобы только время и лёд...
ты считаешь лепестки, что наземь пали,
и увяли; ты, дитя мое, в печали...
в этой маске, в злой гримаске, в этой позе
сил не хватит, чтоб сказать "ты чудо!" розе
А на ухо все так же шепчет зима:
отступись, отстранись, не тронь
этот мир, отпусти - пусть он сходит с ума,
пусть летит на открытый огонь...
На открытом огне догорают мосты,
корабли потопают в морях...
Ты идешь в немоте, твои руки пусты,
ты в меду, обнажен ты и дряхл...
Иногда так хочется крикнуть назад, там, куда не доходит конверт:
"Поверни не туда, обойди города, двери дома с проклятьем не тронь!"
Но признайся себе, ведь на деле ты рад, что решили так в высшей из сфер:
Мир назад не вернется с любой из опор - и снежинка ложится в ладонь.
ты оплачешь все слова, чье имя знаешь.
где витаешь ты? где взглядом утопаешь?
убаюканный на сложном смыслоряде,
забываю мысль ловить в твоем я взгляде...
А на ухо все так же шепчет апрель:
отрекись, открестись, сожги -
пусть осыплются известь, белила, пастель -
жги бумаги, дороги, долги!
И не помнится стих, и запутался слог,
и истерлось все то, что звало,
но безумие кошкой войдет на порог,
и слезнет тебя как помело.
Иногда так хочется пить и пьянеть от воды, от земли, ото льда,
Забывая слова, имена и ходьбу, не дышать и не чувствовать боль...
Но затянешь, как пояс, сомненья и сеть, и соврешь, что беда - не беда,
И корабль утонувший насадишь на мель, а дорожный твой плащ выест моль.
у тебя в руках часы, но вряд ли время.
мы запутались в своей же теореме.
есть на свете бог отчаянья и грусти:
принеси к нему свой грех - пусть он отпустит.
А на ухо орет, разбиваясь, сентябрь:
обернись, доживи, добей!
Окунись, коль не в море - так в небо хотя б,
Отпусти, коль не мир - голубей!
И в подсчете долгов и одолженных снов,
коротаешь за партией день...
На сукне на коне едет бес; кон не нов,
только прикуп оплачивать - лень...
Иногда так хочется вышвырнуть вон, да с руками - возможность писать,
И возможность кричать - с языком или без - вслед за жалкой надеждой на круг...
Но ты все еще бродишь, не слыша, где звон, и боясь до икоты - отстать -
От кого? от судьбы? от посланца с небес? Ты не знаешь. Но шепчешь - а вдруг?..
не считай ничьих потерь. прошу: не надо.
пережди мороз, не потчуй волчье стадо...
волчьи СТАИ в мире делать перестали.
не ходи к ним в лес: у них глаза из стали.
А на ухо уже мне не шепчет никто,
все привыкли, что я невидим.
Уезжает по осени цирк-шапито;
вот за ним бы, за ним бы, за ним.
Но мертвеют леса, и по паркам тоска,
и в домах зажигают огни...
Если хочешь уйти - хоть терять, хоть искать,
не учись у меня: не тяни!..
Чтобы нечем было смотреть и видеть: может, и боль пройдет.
И - уйти, убежать, чтоб в конце-то концов окончательно не было нас,
Никогда, никаких, низачем и нигде; чтобы только время и лёд...
ты считаешь лепестки, что наземь пали,
и увяли; ты, дитя мое, в печали...
в этой маске, в злой гримаске, в этой позе
сил не хватит, чтоб сказать "ты чудо!" розе
А на ухо все так же шепчет зима:
отступись, отстранись, не тронь
этот мир, отпусти - пусть он сходит с ума,
пусть летит на открытый огонь...
На открытом огне догорают мосты,
корабли потопают в морях...
Ты идешь в немоте, твои руки пусты,
ты в меду, обнажен ты и дряхл...
Иногда так хочется крикнуть назад, там, куда не доходит конверт:
"Поверни не туда, обойди города, двери дома с проклятьем не тронь!"
Но признайся себе, ведь на деле ты рад, что решили так в высшей из сфер:
Мир назад не вернется с любой из опор - и снежинка ложится в ладонь.
ты оплачешь все слова, чье имя знаешь.
где витаешь ты? где взглядом утопаешь?
убаюканный на сложном смыслоряде,
забываю мысль ловить в твоем я взгляде...
А на ухо все так же шепчет апрель:
отрекись, открестись, сожги -
пусть осыплются известь, белила, пастель -
жги бумаги, дороги, долги!
И не помнится стих, и запутался слог,
и истерлось все то, что звало,
но безумие кошкой войдет на порог,
и слезнет тебя как помело.
Иногда так хочется пить и пьянеть от воды, от земли, ото льда,
Забывая слова, имена и ходьбу, не дышать и не чувствовать боль...
Но затянешь, как пояс, сомненья и сеть, и соврешь, что беда - не беда,
И корабль утонувший насадишь на мель, а дорожный твой плащ выест моль.
у тебя в руках часы, но вряд ли время.
мы запутались в своей же теореме.
есть на свете бог отчаянья и грусти:
принеси к нему свой грех - пусть он отпустит.
А на ухо орет, разбиваясь, сентябрь:
обернись, доживи, добей!
Окунись, коль не в море - так в небо хотя б,
Отпусти, коль не мир - голубей!
И в подсчете долгов и одолженных снов,
коротаешь за партией день...
На сукне на коне едет бес; кон не нов,
только прикуп оплачивать - лень...
Иногда так хочется вышвырнуть вон, да с руками - возможность писать,
И возможность кричать - с языком или без - вслед за жалкой надеждой на круг...
Но ты все еще бродишь, не слыша, где звон, и боясь до икоты - отстать -
От кого? от судьбы? от посланца с небес? Ты не знаешь. Но шепчешь - а вдруг?..
не считай ничьих потерь. прошу: не надо.
пережди мороз, не потчуй волчье стадо...
волчьи СТАИ в мире делать перестали.
не ходи к ним в лес: у них глаза из стали.
А на ухо уже мне не шепчет никто,
все привыкли, что я невидим.
Уезжает по осени цирк-шапито;
вот за ним бы, за ним бы, за ним.
Но мертвеют леса, и по паркам тоска,
и в домах зажигают огни...
Если хочешь уйти - хоть терять, хоть искать,
не учись у меня: не тяни!..
Пятница, 05 ноября 2010
А еще я иногда пишу стихи от имени персонажей. Например, такие.
Объясни, во что мне верить.
Я поверю, обещаю.
Я привыкла жить в потерях,
Я всегда легко прощаю,
Хлеб голодным, деньги бедным,
Сколько нужно, отдаю,
Песням не гляжу хвалебным
В рот. Несу судьбу свою
Без роптанья, со смиреньем...
Вот и дай теперь ответ:
Как найти мне вдохновенье
Там, где даже смысла нет?
Я пыталась верить, правда.
Духи вились надо мной,
И растили Долг и Право
Шерох крыльев за спиной.
Но все так же в мокрой соли
Щеки, и в крови уста.
Где найти питье от боли,
Коль без боли жизнь - пуста?
Объясни, во что мне... Впрочем,
Ничего не объясняй.
Видно, дух мой так испорчен:
Я не верю в ад и рай,
И в себя не верю тоже.
Я с рожденья такова.
Закричать бы: "Боже! Боже!
Дай мне кротость и слова,
Чтоб согреть в смятеньи душу,
Крепость сердца укрепить!
Твой завет я не нарушу,
Дай мне чашу сю испить"...
Но слова - ряды пустые,
Типографских знаков блажь,
В обещаньях, как в пустыне,
Я иду, теряя раж...
Брось, не нужно объясняться.
Я их просто не пойму.
Не проси меня остаться.
Лучше в тризну, чем в тюрьму.
...воздух в извести и пыли,
вещи, что в углах забыли...
...на дворе - мороз и наст.
Мир отравит. Бог предаст.
Я поверю, обещаю.
Я привыкла жить в потерях,
Я всегда легко прощаю,
Хлеб голодным, деньги бедным,
Сколько нужно, отдаю,
Песням не гляжу хвалебным
В рот. Несу судьбу свою
Без роптанья, со смиреньем...
Вот и дай теперь ответ:
Как найти мне вдохновенье
Там, где даже смысла нет?
Я пыталась верить, правда.
Духи вились надо мной,
И растили Долг и Право
Шерох крыльев за спиной.
Но все так же в мокрой соли
Щеки, и в крови уста.
Где найти питье от боли,
Коль без боли жизнь - пуста?
Объясни, во что мне... Впрочем,
Ничего не объясняй.
Видно, дух мой так испорчен:
Я не верю в ад и рай,
И в себя не верю тоже.
Я с рожденья такова.
Закричать бы: "Боже! Боже!
Дай мне кротость и слова,
Чтоб согреть в смятеньи душу,
Крепость сердца укрепить!
Твой завет я не нарушу,
Дай мне чашу сю испить"...
Но слова - ряды пустые,
Типографских знаков блажь,
В обещаньях, как в пустыне,
Я иду, теряя раж...
Брось, не нужно объясняться.
Я их просто не пойму.
Не проси меня остаться.
Лучше в тризну, чем в тюрьму.
...воздух в извести и пыли,
вещи, что в углах забыли...
...на дворе - мороз и наст.
Мир отравит. Бог предаст.
когда без дня "сегодня" вдруг наступит завтра,
и - ни дворцов, ни старых прогнивших корыт,
мы будем долго мучить взгляд, алкая автора,
но стол накрыт, а вход в день прошлый - скрыт.
не хватит сил на войны гнева и религий,
не хватит сил на бурю в кружке жестяной,
и не придет никто - ни в шелке, ни в веригах,
и не поманит нас, сказав: "Идем за Мной!"
ни катастроф, ни сонмов ангелов с мечами -
к чему мечи на нас, коль рожица крива?
кто замахнется кулаками, кирпичами
в ушедший день, да после битвы? всё слова.
слова и слава потеряют все значенья.
тем, может, лучше зверю, рыбе во пруду...
...и жжет сказать: тогда уйду из этих стен я,
конечно, без сомнения, уйду!
уйду туда, где шелестят дороги пеплом,
где небо мечется от магии ветров,
уйду по нити между Книгою и Пеклом,
уйду от смыслов, от суждений, от богов...
но вряд ли будет так. зачем себя морочить?
я нынче сплю, а значит - после буду спать.
"сегодня"-день прошел, мой город обесточен,
и некому караться и карать.
горит закат, и в этом бледном зареве
я вижу цвет своей разбавленной крови,
я вижу цвет надежд, чью правду разбазарили...
что, исписал листы? теперь скорей порви.
негоже детям нашим знать об этой слабости,
коль доживешь - будь только сильным в их глазах,
пиши скорей другой - веселый, бодрый, радый стих,
отринь тоску, сожги сомненья, вырежь страх...
когда наступит завтра, будет мёд - труха.
наш зиккурат-двойник почти готов,
в конце мы растворимся вместе с воздухом,
оставив кров свой, остров и остов.
и - ни дворцов, ни старых прогнивших корыт,
мы будем долго мучить взгляд, алкая автора,
но стол накрыт, а вход в день прошлый - скрыт.
не хватит сил на войны гнева и религий,
не хватит сил на бурю в кружке жестяной,
и не придет никто - ни в шелке, ни в веригах,
и не поманит нас, сказав: "Идем за Мной!"
ни катастроф, ни сонмов ангелов с мечами -
к чему мечи на нас, коль рожица крива?
кто замахнется кулаками, кирпичами
в ушедший день, да после битвы? всё слова.
слова и слава потеряют все значенья.
тем, может, лучше зверю, рыбе во пруду...
...и жжет сказать: тогда уйду из этих стен я,
конечно, без сомнения, уйду!
уйду туда, где шелестят дороги пеплом,
где небо мечется от магии ветров,
уйду по нити между Книгою и Пеклом,
уйду от смыслов, от суждений, от богов...
но вряд ли будет так. зачем себя морочить?
я нынче сплю, а значит - после буду спать.
"сегодня"-день прошел, мой город обесточен,
и некому караться и карать.
горит закат, и в этом бледном зареве
я вижу цвет своей разбавленной крови,
я вижу цвет надежд, чью правду разбазарили...
что, исписал листы? теперь скорей порви.
негоже детям нашим знать об этой слабости,
коль доживешь - будь только сильным в их глазах,
пиши скорей другой - веселый, бодрый, радый стих,
отринь тоску, сожги сомненья, вырежь страх...
когда наступит завтра, будет мёд - труха.
наш зиккурат-двойник почти готов,
в конце мы растворимся вместе с воздухом,
оставив кров свой, остров и остов.
Настроение сейчас - плодовитое было время =)
Комментарии (2):
ссылки на дайр тут должны быть?
Финский_нож
09-01-2011-04:25
удалить
Лис_Улисс, зачитался :)... "Show must go on" и "Мой милый Фауст..." - класс!
Комментарии (2):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Стихи за декабрь-ноябрь (с конца) ч.1 | Лис_Улисс - ...ожидающий на перекрестках |
Лента друзей Лис_Улисс
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»