когда-то давно у этого мальчика горели глаза и он искренне переживал непобеды других и собственные поражения.
не помню когда что-то надломилось, но с каждым днём пропасть в которую он скатывался становилась всё круче, пока не превратилась в отвесную скалу, и он окончательно сорвался вниз.
сейчас внизу лежит холодный труп того мальчика, поедаемый червями скупости и личинками безразличия, а с вершины горы смотрит куда-то вдаль его минималистично-скупая оболочка, прикуривает последнюю в пачке и сплёвывает вниз ехидства и пошлости.
а в пустых глазницах его застыло единственное время года - невесна.