Наверное многого не надо мне. Впрочем, может быть лишь смотреть на стекающие капли дождя, с тобой, сидя в маленьком-маааленьком кафе с огромными-преогромными окнами. И изображать руку из «Титаника» для тебя. Пусть пьяный. Пусть не галантен, но искренен. Всего-лишь. Всего лишь нечаянно заехать тебе в постели, с утра, спросонья локтём в твой чудесный, с широким верхним основанием, нос. И потом бегать по кухне в поисках аптечки, ваты и бинтов. И останавливать кровь, а потом смотреть по TV профессиональный бокс. В полутяжелом весе. С тобой. Нечаянно, но рядом. Всего лишь. Пусть больно тебе.
Или, чтобы когда все финансовые проблемы были разрешены, поехать с тобой в Венецию, и целоваться, стоя в гондоле. А потом бы ты потеряла равновесие и ёбнулась бы с бортика в воду, а я бы испугался и стал бы вылавливать тебя багром, цепляясь за жопу. Выловил бы и согревал своими руками и ромом. Джинсы мы бы новые тебе потом купили бы...
Или трахаться с тобой на краю кресла с мягкими подлокотниками, в полумраке, перед красной мигающей лампочкой видеокамеры. А потом ты бы во время оргазменной судороги лягнула бы объектив, и камера упала бы на гранитный пол и разбилась на миллионы кусочков незапечатленной страсти. И нам было бы похуй совершенно. Пусть всё на смарку, но ведь промежуточный результат вполне даже охуенный бы был.
Многого не надо мне? Лукавлю. Мне малого не надо.
И ты не можешь дать мне больше, чем одну свою сложную-пресложную любовь. А я не могу дать тебе меньше, чем одну мою, совсем простую. И противонаправленные векторы разрывают точку нашей любви в бесконечную прямую, по разным сторонам света. В прямую, которая никогда не порвётся. Ведь она будет нарисована частью нас.

Так в чём же тогда сила, брат? (с) Сильный не тот, кто может отказаться от собственного счастья с гордо поднятым хуем и головой. А тот, кто настолько милый, что счастье истерично рыдает и на коленях умоляет приютить его. Какие слабые вы всё-таки, людишки. Не мощные. Немощные. Тьфу на вас.