И осень метит собой провалы
на теле леса многоголовом,
и мир является мне усталым,
и вечность плачет за каждым словом.
и я хочу уловить моменты,
в которых Бог ещё нужен людям,
в которых Мёбиус внутри ленты
ещё уверен, что все мы будем
читать и плакать над болью Босха
и умиляться идущим мимо,
текущим с непостоянством воска
годам пронзительной пантомимы
с названьем жизнь. и глотать мгновенья,
когда откроется рана счастья,
и пить из вымени вдохновенья
напиток потусторонней власти.
но вы надеетесь, что вы живы.
мир прост как хлеб, он нарезан тонко,
а вечер дохнет - такой красивый,
такой прозрачный, как перепонка...
но вы молчите. ваш рай построен,
ваш день похож на конструктор лего
а солнце сыпется из промоин,
но вы уткнулись в слепое эго
и всё проспали в своих берлогах
И первый снег прозевали тоже
а вечность прячется в этих слогах
она течёт из-под вашей кожи.
я каждый день это вижу, братья,
когда расходятся утра ткани,
но не могу никак рассказать я,
как больно волку бежать от лани,
как быстро в полночь исчезли тени,
как звук держался в пустотах храма,
как в ритме этого стихотворения
расцвёл последний великий Лама.