Еду радостный, переполненый положительными эмоциями, желающий дарить эти эмоции всем подряд. Я ждал этого целый год, и вот я еду! Мазда, с одним из лучших моих друзей за рулем, мчит меня к новым свершениям на педагогическом поприще. Волнение переполняет меня, но пасмурный вид за окном уверяет, что все будет хорошо. Сев в машину, я моментально очутился в новом (хотя и до боли знакомом) мире, который был непредсказуем, хоть я о нем очень много знал. Приехав, я быстро обустроил быт и приготовился ждать тех, ради кого здесь собственно и нахожусь.
За окном на фоне пасмурного неба в сторону оврага и еловника смотрит большой искривленный сук. От мыслей не пахнет суицидом, но дух его бродит где-то рядом. Я задумался и стал глубоко дышать, как бы попыхивая трубкой, которая нужна мне для эмоциональной разрядки (т.к. я не курю), воображая себя не собой. Слишком красив был этот вид...
Первое распределение, первые конфликты, первые проявления досады. Надо будет бороться! Круг, тренинг, все настроены крайне недружелюбно. Но вот начинаются игры на снятие психосексуального напряжения, и народ оживляется: лица становятся более открытыми, глаза более честными, интерес менее поддельным. Ритм, бешеный ритм мероприятий заставляет кровь бежать по венам быстро, подобно току в проводах электропитания. Мысли напоминают разряд молнии, с последующим ударом грома, сотрясающим окрестности той части мозга, в которую попала молния-мысль.
Приветствие от отрядов и приветствие от нас (вожатского коллектива) стали отправной точкой к началу трехдневной смены. Отряд моих подопечных нес гордое название "Ы", их энергии можно было только позавидовать. Напарником мне традиционно стал -Ell-, что было вполне естественным, ибо пара меланхолик-флегматик - весьма удачное сочетание.
Отрядная свечка в конце дня определила основные направления работы на день следующий.
Отбой. Планерка. Ночь.
В нашей вожатской собрание. Свеча горит по-пушкински, освещая стоящий на столе ноутбук. Мы просто сидим и общаемся, иногда предпринимая попытки уехать на Велкопоповицкую ярмарку.

Ночь закрыла от глаз ельник и овраг, оставив мне вид на сук, посеребренный светом окон.