Приветик всем! Меня вот потянуло на прозу, начала писать романы. Но кроме этого я написала рассказ о том что было к Крыме. О каждом моменте проведенном с Эдиком. Воть! Послушайте!


Что такое настоящая любовь? Все говорят, что это когда люди очень друг друга любят, но точно никто мне не объяснял.
Я вот, помню, когда мне было годика четыре-пять, я влюбилась в мальчика, который ходил со мной в один садик. До сих пор помню, что его звали Андреем. Мне мама рассказывала, что оказывается, что Андрей тоже любил меня, по крайней мере, по словам его мамы, он всегда приходил с садика и говорил обо мне. Но это была детская любовь, я тогда ничего не понимала. Просто вбила себе в голову, что я люблю Андрея, и все! А сейчас… сейчас все по-другому.
На данный момент я люблю парня, но люблю его не той, детской, немного наивной любовью. Мне кажется, что я его люблю по-настоящему. Почему мне так кажется? Не спрашивайте, я все равно не отвечу, потому что ответа на этот вопрос не знаю.
Познакомилась я с ним в Крыму. Точнее даже слегка раньше. Когда мы ходили за продуктами я познакомилась со всей группой и с ним также. Вначале я практически не обращала на него внимая только изредка косясь, потому что меня очень понравилась на нем сережка, кажется на правом ухе. У него была короткая стрижка, голубые глаза, светлые волосы, и был он невысокого роста. Даже пониже меня. Он был очень молчаливым и, как мне показалось, очень стеснительным. Но вскоре я поняла, что глубоко заблуждалась, потому что характер свой он показал потом, уже в Крыму.
Когда мы ехали в поезде, нас посадили в один плацкарт. И мы оба спали на вторых полках. С нами вместе был еще наш, так сказать, вожатый Илья, а третьего я не помню. Кажется, там сидел толи Гриша, толи Чух (еще один помощник).
Почти всю дорогу Ильюха пел песни, а Эдик (как выяснилось, его звали Эдвардом) то и дело убегал к Доскалиеву с Папаяни Саше, Насте и Илье-Очкарито. Еще он, когда я предлагала всем биг-ланч (который я есть, не собиралась, потому объелась. Меня мама напихала продуктами мне надо было ехать в поезде не 24 часа, а месяц. Так что я начала раздавать продукты желающим) сразу чуть ли не выхватил у меня вермишель и сидел на второй полке с наслаждением поедая макароны (Папаяни с Доскалиевым, кстати, тоже приходили, просили, но у меня оставалась последний Биг-ланч, и я пожилила, таму как знала, что мне потом тоже кушать захочется).
К Крыму я помню, один раз нас поставили с Эдиком дежурить вместе. Я готовить не умею, так что своего «помошничка» поставила перед фактом, что он готовит, а я все раскладываю. Он согласился, хотя выбора я ему не оставляла. Приготовить что-то надо было. Я взяла тушенку я начала ее открывать тупым ножиком. Получалось фигово. Он подошел ко мне и предложил сам открыть. Я отказалась. Тогда он взял остальную тушенку, открыл быстро, и опять предложил открыть мою банку. Я опять отказалась и поставила банку на коленку. Так этот гад так ржать начал, типа что-то было смешного в том, что я открывала тушенку на коленке. Он потом надо мной весь поход прикалывался.
Потом мы пошли дальше. Остановились в каком-то очень уютном лесочке на два дня. Потому что рядом была пещера очень интересная (но потом я жутко пожалела, что туда пошла, потом что там было очень грязно). Когда мы шли в эту пещеру я взяла с собой только свой мобильник. У меня тогда был старый, Siemens серии А. Точно не помню какой модели, но древний до жути. Читать СМСки практически не мог. Я могла по нему только позвонить, принять звонок и отправить СМС. Гарантии что я нормально прочитаю ответное сообщение не было.
Т.к. мы были на Украине, а я не покупала украинскую симку, то сеть мобильник практически не ловил. Но вдруг, по дороге в эту пещеру я он нашел свою сеть и я позвонила маме. Рядом был наш руководиль, Галина Петровна. Пока я разговаривала с мамой он начала зудеть под ухо, типа, пуская моя мама позвонит ее мужу (физруку в моей школе, Никонову Сергею Петровичу) и скажет что с нами все впорядке. Но я слушала только свою маму, и не расслышала Галину Петровну. Когда я положила трубку она устроилась мне скандал, типа что я думаю только о себе и т.д. и т.п. Я разревелась, я закричала что-то типа: «Вы меня сейчас до истерики доведете», а она в ответ: «Да я тебя не то, что до истерики доведу, я тебя сейчас изобью просто-напросто». Я разревелась окончательно и быстрым шагом пошла от этой идиотки, на ходу писав СМСку маме, чтобы она и правда позвонила физруку. Но до этого я ясно увидела что Эдик, который шел, чуть ли не в самом начале группы вдруг оказался в самом конце. Если честно, то мне показалось что он попытался подслушать. Потому что когда я отбежала от Галины Петровны, он побежал в самое начало.
Вечером, все собрались и Илья начал петь старые песни под гитару. Все сидели перед костром и внимательно слушали или подпевали. Но потом начали все разбредаться. Осталась я, Доскалиев, Папаяни, Юля с Серегой (они были из другой группы, которая тоже поехала вместе с нами) и Эдик. Серега включил Мp3 плеер, или что-то типа того, и мы слушали музыку, записанную у него. Я сидела рядом с Эдиком и смотрела на костер. Спать хотелось не сильно, терпимо. И вдруг, меня что-то подтолкнуло, и я положила голову на плечо Эдику. Что меня подтолкнуло, с чего бы это я решилась на этот шаг я до сих пор не понимаю. Дальше я точно не помню, но вроде бы мы с ним сидели так где-то минуту-две, потом он чуть-чуть увельнулся и подбросил хворосту в огонь. Я подняла голову и больше даже не пыталась положить ее обратно. Этой минуты мне хватило надолго!
На следующий день мы двинулись дальше.
Прошагав несколько дней (про них я рассказывать не буду, там не было ничего интересного абсолютно!) мы добрались до местечка, где рядом рос виноград. Наши пацаны, не долго думая, отправились собирать «урожай». Притащили обе группы в лагерь пять ящиков винограда. Объелись мы его до отвала! В конце ребята играли в карты, а кто проиграет, должен был съесть пять кистей винограда. Естественно я играть не стала. Во-первых я не понимала во что они играют, во-вторых мне не хотелось есть виноград при проигрыше!
Одним словом сижу я рядом с картежниками и со скуки наблюдаю за игрой. Пол группы нашей куда-то улетучилось. И вдруг являются! Впереди шествует Папаяни с Доскалиевым которые чуть ли не ползком от смеха поднимались к лагерю. Ну а замыкал компанию Эдик, мокрый до нитки. С его одежды ручьем стекала вода. Сам он тоже отчаянно хохотал, хотя если честно, то я будь на его месте, не видела в этом ничего смешного.
Короче! Когда Доскаль с Папаяни, проводив Эдика до палатки подошли к нам, то я их призвала к ответу. Оказывается. Эти чукчи куда-то пошли гулять. Возвращались один через небольшой прудик, через которого был проложен что-то типа мостика без перил. Ну и это чудо, в перьях не удержав равновесия (или его кто-то пихнул… я, если честно не поняла) бултыхнулся в воду. Все как-то афанарели! И вдруг, захлебываясь в воде от смеха от выплывает. На нем была теплая кофта, под ней кажись еще одна, спортивные штаны и кроссовки. И это все слегка тащило его вниз. Выловив его все побежали в лагерь, хохоча как сумасшедшие. Я если честно тоже хохотала, представив Эдика плавающим в теплой одежде в пруду. Жаль меня там не было! Но я до сих пор помню, как над костром висели вещи утопающего!
Дальше мы пошли к морю! Оно было очень красивым. Особенно вечером, когда взошла луна и отразилась на воде, но это так завораживало, что просто не передать словами! Я даже сфотографировала, но т.к. снимала мыльницей, той наверняка фотография не получилась (пленку не проявила до сих пор, потому что ее надо дощелкать, а я сейчас пользуюсь только цифровиком).
В этот день, когда мы только пришли и начали раскладываться мне захотелось винограда и я, сходив и отобрав получше веточку (два ведра винограда все таки мы притащили) пошла к своей палатке.
И тут я чуть ли не столкнулась лбом с Эдиком. Слава Богу, этого не случилось! Он посмотрел на меня немного испуганно, потом, заметив, что у меня в руках виноград, спросил можно ли взять. Я испуганно кивнула. Тогда он отломил пол кисти и, кивнув в знак благодарности, быстро удалился.
После моря мы сразу пошли на остановку, и чуть-чуть не доехав до Симферополя, сделали последний перевал.
В этот день нас опять поставили в Эдиком дежурить. И опять он готовил, только на этот раз не макароны, а рис. И именно этот рис я запомнила до конца своих дней!
Когда все хорошо покушали, то встал вопрос, кто будет мыть ведро, я или Эдик. Я отказывалась, но и Эдика перспектива драить ведра не устраивала. Мы бурно заспорили. Так он мне заявил, что он уже три раза мыл ведра. А я до сих пор удивляюсь, когда же он успел? Но все-таки его сторона победила. Я сломилась по одной причине, он ведь готовил, а я только раскладывала все. И я пошла, мыть ведра, точнее ведро. Взяв маленький фонарик я пошла к речке и начала отдирать подгоревший рис отчаянно матюкая Башмакова (как выяснила я потом, у него именно такая фамилия). Вдруг я услышала голоса. Подняв голову я увидела королевскую парочку. Очкарито и Башмакова. Они сели на другой стороне речки и с интересом наблюдали, как я старательно чищу ведерко.
- Ну, как чистится? – вдруг спросил Эдик.
- Замечательно! – прошипела я, прикидывая, хватит ли мне меткости, чтобы швырнуть ведро прямо по макушке Эдика.
- Че вы приперлись? Валите отсюда нафик!
- Где хотим там и сидим! – гоготнув, ответили Эдик с Ильюхой.
Потом они вдруг встали и ушли. Но к великому ужасу они через минуту вернулись обратно, посидев еще со мной минуты две, они опять потом ушли, уже окончательно. Я же, кое-как помыв ведро, но весь рис не отодраив, преспокойно удалилась через минут пять после из ухода.
Потом мы уехали. В поезде нас опять устроили с Эдиком в одном плацкарте. Я сделала вид что испугалась, типа, буду лежать напротив урода (хотя по себе не судят), но потом меня «успокоили». Каждый может устраиваться по желанию. Тут уже я совсем сникла. Это были последние минуты, когда я любовалась любимым человечком. Он тоже почему-то иногда посматривал на меня, но я, как только замечала, что он взглянул на меня, сразу отводила глаза.
Потом мы приехали. На следующий день мне надо было в школу.
И вот сейчас… когда прошло уже пол года, я до сих пор люблю Эдика. Странно? Знаете, я так не считаю. Может такая и должна быть настоящая любовь, но я в этом не уверена. С каждым днем я люблю его все больше и все больше страдаю.
А на 14 февраля с послала ему валентинку. Маленькую, но симпатичную. Купила в школьном ларьке и послала. Без подписи, без ничего, там был просто стишочек. Какой я уже не помню, но мне он очень понравился.
И в этот же день я с подругами сидела на лавочке. Мы надули шарики в виде сердечка, я подарила вообще-то их девчонкам, но пришлось у Ирки стырить один пообещав, что назавтра я ей его верну (и это была правда, дома у меня таких шариков было завалом).
Неподалеку от нас сидел Эдик, Гагик и еще кто-то. Кажется Саркисян Саша. Вдруг Гагик начал толи вырывать у меня шарик, толи пытаться его лопнуть. Но его попытки были тщетными. Шарик хотел еще пожить. Но в какой-то момент я отвлеклась и Гагику все-таки удалось лопнуть шарик. Я подскочила и попыталась лягнуть Авонесяна, но у меня не получилось. Промазала. Но в этот момент вы бы видели лицо Эдика. Он хохотал и хлопал в ладоши, выражая бурные аплодисменты. После этого Гагик с Эдиком у меня в мыслях некоторое время носили клички «убийцы шариков». Но все равно, я была жутко счастлива, просто потому что я смогла посмеяться вместе с Эдиком.
Еще я два раза ему звонила. Помогла мне узнать его телефон моя подруга, Надя, которая на некоторое время остановилась у меня дома. Я дала ей телефон Русаков Саши и Леши, одноклассников Эдика, и она спросила телефон сначала у Леши, потом у Саши. Леша не захотел общаться и бросил трубку, а Саша дал. После этого я его даже зауважала, потому что мне всегда по характеру нравился больше Лешка, но теперь они у меня наравне.
Сначала, когда я звонила, то все время натыкалась на автоответчик, у которого в конце текст я выучила наизусть. Но потом моя подруга Аня уломала меня позвонить ему и спросить когда будет школьная дискотека. Просто я у библиотекаря слышала, что она будет в тридцатых числах марта, но хотела выяснить точно. Позвонила Гагику, Шульцу, Русакам, но никто не знал. И Анька предложила мне позвонить все-таки Эдику.
Диалог был такой
- Алло! – после нескольких гудков услышала я, хотя я не надеялась поймать его дома.
- Алло! Здравствуйте, а Эдика можно?
- Это я.
- Эдик, ты не знаешь когда будет школьная дискотека?
- А это кто?
- Да какая разница?
- Не знаю я.
- Ну ладно, извини.
И бросила трубку.

Второй раз мне жутко захотелось узнать фамилию Гагика. А т.к. он с Эдиком лучшие друзья, то по идее Башмаков должен знать.
На этот раз диалог был повеселее.

Я набрала весь его номер и начала слушать гудки.
- Алло! – вдруг раздался в трубке женский голос. Это была его мама, Татьяна (узнала я ее имя из автоответчика)
- Здравствуйте, а Эдика можно?
- Эдик! Тебя к телефону. – крикнула мама.
- Алло! – услышала я родной до боли голос в трубке.
- Башмаков, можешь сказать мне фамилию Гадика? – попросила я.
- Кого? – переспросил Эдик.
- Гадика!
- Кого? – словно оглохнув опять спросил Башмаков.
- ГАДИКА! – чуть ли не заорала я в трубку.
- Гагика? – ухмыльнувшись, поправил меня Эдик.
- Ну, я его называю Гадиком, какая разница? Какая у него фамилия? – снова спросила я, чувствуя, что мое сердце сейчас просто выпрыгнет.
Эдик что-то пробормотал членораздельное.
- Что? – не поняв ни слова переспросила я.
- Авонисян его фамилия.
- Авонихян? – переспросила я. – Он что, не русский?
- Нет! – ответил Эдик, и я почувствовала, что он улыбается, хотя наверняка мне это показалось.
- Ой, а я не знала. – глупо соврала я. Ведь сразу по имени, видно, что Гагик не русский.
- Авонихян говоришь? Через Х? – снова спросила я.
- А-во-ни-сян! – по слогам повторил Эдик.
- Авонисян! Поняла! Все, спасибо! – радостно воскликнула я, и мы с Эдиком почти одновременно положили трубку. Точнее, он раньше.
В этот момент я была самая счастливая на всей земле! Я жутко хотела услышать его голос, и услышала! Мягкий, спокойный голос. Когда я еще его услышу? Никогда, наверное!

Вот и все! Дальше что-то продолжать я уже боюсь. И так наделала много глупостей. Например, я проследила со своей подругой, где он живет. И еще один раз прошлась просто так за ним, но больше я туда ни ногой! Я просто-напросто боюсь! Очень! Чего? Не знаю. Просто боюсь! Боюсь смотреть на него, разговаривать с ним. Когда я с ним общалась последний раз по телефону мне казалось что это сон. Что я сплю и мне снится прекрасный сон. Но это был не сон! Что будет дальше я не знаю. Просто на данный момент хочется закрыть глаза и забыться! Навсегда! Как жаль что этого никогда не будет!


Продолжение может быть будет следовать