На море-океане
На острове Буяне
На полой поляне
Светит месяц ясный на осинов пень
Около того пня ходит волк зубатый
У него на зубах весь скот рогатый
Месяц месяц золотые рожки!
Притупи ножи расплавь пули
Измочаль дубины
Напусти страху на зверя и на человека
Чтобы они волка серого не брали
Да серой шкуры бы с него не драли

Жил дружок Фома -
Жалкий выродок
Сын троих отцов да пяти сирен
Бледной поросли -
Светлым образом
А под куполом -
Грязным пугалом

Выйди милая
Под его окно
В клятом саване прокаженного
Прозвени Фоме
Колокольчиком
Угости Фому
Спелым яблочком

По болоту лица - два болотных огня
В глазах - благая весть
Ряской по коре сыпь
А купалова песнь -
До осинова пня
Шел за хутором -
Ночка темная
В белой простыни глаза выколол
Весь с вопросами
Соком клюквенным
Губы выпачкал
Волком песню выл

Сколько Фомку не грей а душа не легла -
В шкуре волка теплей
Чем в тулупе козла!
Ах купалова песнь
Довела-довела!
Псами хаяный
Псами порванный
Смолой политый в перья вывалян
Сыпал искрами
Разносил собой
В очаги огонь
Воплем пламенным





Вернулся с неба
Принес гостинцы
Вот это - людям
А это - детям

А это - птицам
А это - видишь
Себе обновку
На небе справил




А не лечи меня,
лечащий врач -
Это тебе не поможет.
А не лечи меня, доктор!
Это тебя не спасет.
Хотя, все еще может быть,
Кто-то меня и умножит,
Но только не здесь и не сейчас,
И только не тот,
Который точно как и я,
Только наоборот...

Мои письма о том,
Как пронзительно грустно
Расставаться с поверженым Карлом
В одежде, залатаной мхом.
Там все как и прежде -
Вислоухая Марта, в надежде
Грызущая мел,
И вежды слезой
Умывающий слон.
Он такой же как ты,
Ему также облом.

А письма, они горят быстро.
Быстрей, чем идут телеграммы.
А ночь коротка настолько,
Что вот уже стали тусклы
Костра взлетевшие искры,
В котором сжигают письма,
Оплакивая постскриптум
В три слова о самом главном.

Сегодня в моем далеком прошлом
Все нужное вдруг стало
Таким таким ненужным
И безупречно лишним
Что мне осталось мало
Только все для всего навсегда

Но этому нас никогда и никто не научит
Этого мы ни себе ни другим не простим
Поскольку все одно
Чай!
Дорога в прекрасное далеко
для тех кому за тридцать
И безнадежно юных
И безмятежно старых
У всех еще так много
Впереди ничего никогда

Но этого вам никогда и нигде не расскажут
Этого вам ни за что ни про что не понять
Поскольку все одно
Чай!





еловек живет не событиями внешнего мира, а лишь отражаемостью этих событий в своем сознании. Это новое чувство. Может быть, дело вовсе не в страданиях и радостях человеческих, а в игре теней и света на живом теле, в гармонии мелочей, собранных вот сегодня, вот сейчас единственным и неповторимым образом

(mix)