Последние недели перед поездкой были очень тяжелыми. Нервный тик и бессонница были мне наградой. Я стала плохо спать, плохо жить, плохо думать, но хорошо кушать. Пребывая в угнетенном состоянии, организм выдавал один сбой за другим, поглощая при этом немереное количество сладкого. На личном фронте был штиль, на рабочем – ураганы, а сама жизнь казалось такой же серой, как и все за окном.
В последний рабочий день я уволилась.
Обнаженные нервы плясали как язычки пламени. Ощущения того, что вот-вот… буквально завтра я уже буду в другом месте и измерении, и смогу, наконец, забыть весь кошмар последних месяцев, не было и в помине. Организм продолжал обороняться от внешних раздражителей в прежнем авральном режиме.
Чемодан я собирала до 3 ночи. При этом больше всего у меня было косметики. Да, я не могу без своих склянок с эликсирами и зельями от лучших французских и испанских производителей. А из одежды – джинсы, купальник, две юбки и пара топов. Босоножки – 2 пары. Все.
Легла спать, час ворочалась – два спала. В последний месяц перед поездкой я практически перестала спать. Раньше, когда говорили: «У меня стресс, депрессия…» и закатывали глазки, я первая кривилась: «Да не врите, пожалуйста»… Сейчас я уверена, оба эти диагноза были перед поездкой у меня. Причем в крайне обостренной форме.
Проснувшись, я побродила по дому как тень отца Гамлета, и от большого и ясного ума решила разобрать чемодан. Разобрала, выяснила, что забыла крем для тела и белье (!) Сложила чемодан опять, посмотрела на часы и поняла, что уже опаздываю в аэропорт.

Погода-сука прощалась со мной слезами-дождем. В здание аэропорта я вошла промокшей мышкой, ненавидя родину и желая одного – забыться. Мантра «Через 7 часов я буду в раю» не работала. Вообще никакого действия не оказывала. Я сама не верила, что кошмар скоро будет позади.
Регистрация, сдача багажа, посадочный талон, паспортный контроль, стриптиз перед таможенниками, дьюти фри, ожидание посадки, розовый самолетик (Да! Наш самолет был розовым!), головокружение, привидение отца в зале ожидания, посадка… «Что воля, что неволя – все одно».
Самолетик оказался совсем небольшим. Когда я подошла к своему ряду, там уже сидела пара, и умоляюще на меня смотрела: «К окну хотите?» Хочу. Тем более, в него все равно ни черта не видно, потому что оно заморожено.
И тут я вспомнила, что я с собой взяла таблетки от морской болезни. Я очень давно не летала и боялась, что… в общем, боялась. А посему запаслась чудом медицины – драминой…
Капитан с нами поздоровался, и, слушая его голос, очень захотелось с ним познакомиться лично. Правда-правда. Давно не слышала такого приятного тембра. И этому человеку захотелось доверить свою жизнь не только на время полета.
Итак, мой капитан вырулил на взлетную полосу и понеслось… До полета я не была уверена – боюсь я летать или нет. Оказалось, что я обожаю летать, а взлет и турбуленция – самое большое удовольствие, с которым могло сравниться только наблюдение за моими соседями, которые были бледно-голубого цвета от страха. Красивый, кстати, цвет.
И тут я приняла драмину. Просто так. От нечего делать. И как же меня накрыло! Мне хотелось смеяться, трясти своих соседей и петь песни Элвиса, зажигая в проходе: «ууууу баба-лубааа..» А потом, Апель, я вспомнила свое шедевральное «ла-ла-лы… ла-ла-лааа». В тот момент по телевизору начали показывать какой-то наш фильм. Трагедию. Я заливалась слезами. От хохота. Салон, глядя на меня, тоже. Понимая, что веду себя не вполне адекватно, я все же не могла остановиться. В итоге я схватила журнал из впередистоящего кресла, прикрылась им и сделала вид, что читаю. «Хи-хи» сдержать было невозможно, поэтому из-под журнала временами раздавались приступы кашля вперемешку со смехом. Журнал, кстати, оказался памяткой как следует вести себя в самолете… Второй стадией драмины оказалась сонная. Я просто отрубилась, вцепившись в памятку. Будить меня никто не торопился, и проснулась я как раз к посадке.
Приземлились мы не через 7 часов, как пообещал мой капитан, а через 9. И почему мужчины всегда обманывают, даже в таких мелочах?
Выйдя из самолета совсем никакой, простояв очередь на очередной паспортный контроль и выловив свой чемодан на линии получения багажа (а он, конечно же, появился последним), я вышла на улицу.
И тут мое состояние анабиоза, длившееся последние месяца три, рассыпалось: в лицо дул теплый ветер и в такт ему качались пальмы. Разница с привычным пейзажем оглушала. Именно в этот момент я поняла, что все-все плохое осталось позади, что я выжила, что наконец-то отдохну. Что меня ждет потрясающая неделя в раю с персональным океаном, солнцем, полупансионом и кроватью king-size…

Суббота , 25 ноября.
Утром я проснулась, потому что замерзла. Да, в огромной кровати есть все-таки недостаток – холодно, если ты в ней одна. Я открыла глаза: сквозь стеклянную балконную дверь был виден рассвет, океан и пальмы.
Когда я только прилетела у меня не было ни времени, ни возможности рассмотреть все как следует. Во-первых, я жутко хотела спать, а во-вторых, темнота южной ночи не особо располагает к топографическим исследованиям местности. И поэтому сей приятный процесс был отложен до утра.
Так вот, когда я вышла утром на балкон, то сразу стало ясно, что открыть купальный сезон в океане мне сегодня не судьба. Дул ураганный ветер. И судя по шуму разбивающегося о берег прибоя, волны тянули на хороший 4-5 бальный шторм. Я потянулась, вдохнула поглубже и застыла, потому что увидела сцену из диснеевских мультфильмов – ну ту, когда птичка в воздухе резко падает и в воздухе от нее остаются только перья. С ближайшей ко мне пальмы взлетел большой белый попугай. Хотя взлетом это назвать довольно трудно – он просто разжал лапы и его снесло с ветки порывом ветра. Метра через три он начал усиленно махать крыльями. Очевидно, его сносило не туда куда он изначально планировал и он пытался выйти на нужную точку, пытаясь лететь против ветра, при этом оставаясь на месте. Потом ему это надоело или он просто устал, сложил крылья и в секунду его снесло воздушным потоком. В воздухе остались только перья… Все в лучших диснеевских традициях.
Завтрак.
Я не знаю как в других отелях, но в моем кормили так, что я буквально уползала из ресторана. Спустя пару дней уже привыкнув к тому, в каких количествах присутствует еда на столах и что перепробовать все не получится, я входила в ресторан с решимостью, что буду есть только фрукты и салатики. А-ха… Там одних салатиков было не меньше 6, а еще второе, горячее, десерты, фрукты, мороженое, выпечка, натуральные йогурты, свежие фреши, вина в ассортименте, закуски и … больше не могу перечислять… После завтраков-ужинов я поднималась в свой номер и полчаса просто лежала на кровати, чтобы все это как-то утрамбовалось и я могла более ли менее двигаться. В сторону пляжа естественно.
Да, в первый мой день искупаться не удалось, потому что штормило довольно сильно и в воду лезли только серфингисты-самоубийцы. Эти ребята вообще из воды не вылезали с рассвета и до самого заката. Утром просыпаешься – только светает, а в океане уже краснеет парус одинокий, вечером перед ужином прогуливаешься по набережной, а он все еще в воде.
Кстати, хотя мой отель и был на первой линии, своего пляжа у него не было – в Испании абсолютно все пляжи муниципальные. На белый или хотя бы желтый песчаный пляж на Тенерифе не рассчитывайте. Все пляжи угольно черные от жесткого вулканического песка. Из моего отеля был выход к открытому океану с дикими волнами. Рискнуть войти в воду там могли только все те же серферы, которым все равно где и под какой волной помирать. А вот метрах в 100 от дикого пляжа начинались волнорезы, которые делили берег на бухты разных размеров. Одни побольше с довольно высокими волнами, которые мощно накатывали на берег и с головой накрывали желающих, бухты поменьше с небольшими волнами и, наконец, крохотные с полным штилем или небольшой рябью.
На одном из пляжей была спасательная станция с ребятами в обязательных после «Спасателей Малибу» алых купальниках и шортах. Ну что сказать, хороши… За ребятами-спасателями с замиранием сердца следила женская половина пляжа, за девами в красных купальниках – с замиранием уже другой части тела мужская. Я была на райском острове, я была без пары, я хотела приключений, я не могла упустить шанс и не познакомиться с одним из них. Итак, звался он Альваро. Хотя изначально, устав от человечества в целом, я не собиралась заводить никаких курортных романов, но красные шорты на загорелом теле под два метра ростом, постоянно маячившие на горизонте, и три американки пубертатного возраста, расположившиеся рядом и обсуждающие любое движение товарища в шортах и собственно самих шорт, не могли не заставить меня обратить на него внимание и изменить свои планы на спокойный самосозерцательный отдых. Альваро был красив. Очень. Хотя наверно стоит добавить, что Тенерифе действительно будет райским островом для тех, кому нравятся невысокие, загорелые, темноглазые и темноволосые с потрясающей искренней улыбкой мужчины, которые делают комплименты со скоростью 100 слов в минуту. И они говорят это не только в интимной обстановке и тебе на ушко, а орут на набережной во весь голос, неожиданно возникая у тебя за спиной. В первый вечер я чуть не стала заикой, когда стоя на набережной за пальмой, смотрела на закат и штормовые волны, заливающие полпляжа, и вдруг у меня над ухом раздалось: «Aaaa! Bella!!!». От неожиданности я потеряла равновесие и слетела с валуна. Сверху на меня смотрел парень с обаятельнейшей улыбкой: «Wanna Sex on the beach?». «Thanks, not today”.
Если у кого-то есть комплексы в отношении собственной внешности – добро пожаловать в Испанию. Там вы забудете о них навсегда. 24 часа в сутки, где бы вы ни появились, вам будут говорить о вашей неземной красоте и провожать восхищенными взглядами. Будут постоянно подходить знакомиться или просто поболтать или еще раз сказать, как рады вас видеть такую красоту у них в кафе.
Дня через три я еще была согласна быть в постоянном центре внимания, но меня уже поташнивало от выкриков мне в след: “Rubiaaa guataaa, Rubia diosaaaa..” Мне хотелось просто незамеченной походить по набережной, подышать морским воздухом и вернуться к отелю. Куда там… Через три дня я уже была знакома со всеми владельцами ресторанов и кафе слева и справа от отеля. Вместо самосозерцания и долгих прогулок, я решала в какую сторону пойти и какими тропами чтобы пересечься с минимумом собеседников. Рациональный метод действовал далеко не всегда.
Сначала, когда меня спрашивали с кем я приехала, а я отвечала, что одна, на лицах собеседников появлялось выражение крайнего удивления, а потом сочувствия и любопытства. Что-то вроде: «Бедненькая, не с кем ей видно…» Пошли все к черту - я хотела полететь одна, мне нужно было это одиночество, я не хотела не только видеть, но даже слышать носителей родного языка. Через какое-то время меня достали эти расспросы, и я стала говорить, что я там со своей второй половинкой. Да, медовый месяц. Альваро с юмором оценил ситуацию и возможную из нее выгоду …

Продолжение следует