Уррра! Я наконец-то добила вторую часть романа и теперь могу со спокойной душой приступить к его редактированию. Блин, такое ощущение, что только что ребенка родила)) Долго вынашивала, роды были сложными, но все же получилось.)

А пока роман находится в стадии корректировки, четвертая глава из первой части)
Приятного чтения


Глава четвертая. Новоселье

Все следующее утро в редакцию беспрестанно названивали. Местное население словно сговорилось. То у кого-то крыша протекала (хотя, судя по разговору, она уехала, причем, давно и без обещаний вернуться), то одну из набережных затопило, а то и вовсе отдельные личности звонил просто так – высказать все, что думают о правлении Милослава в целом и не перестающем ливне в частности. Создавалось впечатление, будто жители плюнули на работу, оставшись дома, и теперь развлекаются, как могут. Нателла на этой почве уже два разговорника угрохала. Она бы и третий разбомбила, если б не обещание Котофеича, что все последующие аппараты Нахраповой придется покупать за свой счет.
Только я взяла в руки ручку и села за статью, как аппарат опять запиликал.
- Здравствуйте. Редакция «Ночного Радова». Слушаю Вас.
- Девушка, здрасьте, - из аналога местного телефона полился бурный поток женской речи, - я сегодня заметила, что в подвал дома, в котором проживаю, все утро кто-то таскает мешки. Мужчина такой худенький, а уж штук пять, наверное, перетаскал. Мне это показалось подозрительным. Я, значит, дождалась когда он уйдет и пошла посмотреть: чего в этих мешках. А ну как добро награбил и теперь прячет? Вместо этого, гляжу – там что-то белесое, мелкое такое и копошится. Ну, думаю, это точно не к добру Я давай подружке звонить – она в другом доме живет. Так говорит, что ее соседка видела точно такого же мужика с мешками, только днем раньше.
- Спасибо большое за звонок, - голосом оператора из службы доверия пробубнила я, собираясь отключать разговорник, - мы обязательно проверим, что это за мешки.
- Да подождите Вы! Я еще не все рассказала. Так вот. Потом я позвонила другой знакомой, и что бы Вы думали?
- Она тоже видела, как в подвал ее дома складируют поклажу?
- Да. А Вы откуда знаете? Вы знакомы с моей подружкой?
- Нет. Просто журналистская логика, - моя голова уже раскалывалась от этих разговоров, хотелось поскорее покончить с бдительной теткой и вернуться к делам, - скажите. Сколько всего у вас подружек и знакомых, которые видели такие мешки?
- Трое.
- Отлично. Продиктуйте их адреса, мы непременно съездим в те подвалы и сами лично проверим, что происходит.
Записав дома и кое-как отвязавшись от женщины, горевшей желанием поведать сию трогательную историю по второму кругу, с большим количеством деталей, я повернулась к Баянову:
- Шурк, пожалей меня, а?
- А чего хотели-то? - переспросил Сашка, даже не повернувшись ко мне.
- Да тетка мне про мешки какие-то впаривала.
- Которые в подвал перетаскивали?
- Да. И тебе уже звонили?
- Ага, вчера еще, перед окончанием работы старушка трезвонила, раз пять, наверное, рассказывала, что около ее дома кто-то мешки выгружает. И все ни как не отставала, требуя переговорить именно с редактором. Пришлось изображать Котофеича, чтобы она отстала.
Теперь уже и я сама вспомнила, как мы на днях нашли поклажу в подъезде Нателлы.
- Шурик, как ты думаешь – это не может быть кто-то из городской службы? Дескать, чтобы подвалы не затопило, они туда эти мешки и стаскивают.
- Сомневаюсь. Тогда их следовало бы укладывать на набережных, как баррикады, чтобы вода не подступала.
- Логично. Схожу-ка я к Котофеичу.
Как я и предполагала, редактор не слишком заинтересовался этой темой, но все же велел съездить по парочке адресов вместе со Стасом и проверить. С Грозиным мне ехать совсем не хотелось (мы до сих пор так и не удосужились помириться), с другой стороны, если уж и совершать прогулки по подвалам, то лучшего защитника не придумаешь. Я все еще находилась под впечатлением того, как Стас ловко превратил грабителей в русалок.
Все три адреса находились в Залейровском районе и я, наконец-то, смогла ознакомиться поближе с тем самым участком Радова, которым меня все так старательно запугивали. Ну да, местечко не слишком приятное. Вроде те же самые дома, но грязные. Пыль в них словно въелась, став частью стен. Окна все как под одно – однообразного цвета мокрого асфальта. Одно из таких окно растаяло и, когда мы как раз пролетали под ним, нас чуть не окатили грязной водой. Женщина, решившая устроить водные процедуры, разразилась бранью. Из ее лекции выходило, что не прилично воспитанным людям летать под чужими окнами, и женщина очень сожалеет, что не может нас догнать, чтобы доходчиво все объяснить и привести более весомые аргументы.
В остальном, полет проходил молча. Стас продолжал злиться на меня (смотрите-ка какой ревнивец выискался – один раз меня на свидание пригласил и уже такие сцены закатывает), а я не собиралась просить прощения. По крайней мере, никакой вины я за собой не ощущала. А вот что ощущалось, так это мои естественный позывы. Утром, для того чтобы проснуться, мне пришлось выпить три чашки кофе, и теперь настала моя расплата – страшно хотелось в туалет. Минут через пять, все мысли только и крутились вокруг этой темы. А мы все летели, не думая снижаться. Блин, и чего я в редакции не догадалась сходить перед отлетом?
Наконец-то припарковались у одного из домов и Стас, велев дожидаться его на улице и стеречь диван, направился к подвалу. Тоже мне – сторожевую собаку нашел. Мысль эту я высказала вслух, на что получила немедленный ответ: оставим диван без присмотра – стырят в две секунды. Можно подумать, что если его захотят украсть, то я смогу помешать преступникам. Интересно, как, по мнению Грозина, я буду отгонять грабителей? «Дяденьки, пожалейте сироту убогую, не забирайте последнее имущество»? Или он надеется, что в нужный момент в моих руках вновь появится бита, и с радостным гиком я их всех уложу? Кстати, после того случая в парке у меня так больше и не получалось ничего материализовать, как бы я не старалась. В свободное время я частенько сидела, пытаясь представить какой-нибудь предмет, ожидая, что он вновь появится в руках, но бес толку. Так что уж всерьез начала полагать, что оружие мне кто-то свыше не иначе как послал.
А в туалет-то как хочется. И Стас как сквозь землю провалился. Сколько можно эти мешки проверять? Уже минут двадцать прошло, а его все нет.
Я воровато огляделась по сторонам – вроде никого. А всего в нескольких метрах от меня такие шикарные кусты сирени. Оно, понятное дело, жутко некультурно устраивать сортир на улице, но еще менее культурно будет наделать лужу прямо в брюки. Представляю, что скажет Стас, когда увидит меня с мокрыми штанами.
Еще раз, глянув на предмет случайных прохожих, я затрусила в вожделенную зеленую обитель. Укрытие то, что надо. Позади глухая стена, а с трех других сторон непроглядные дебри.
Все. Можно жить.
С огромным облегчением я выходила из зарослей. Облегчение тут же сменилось ужасом. Диван отсутствовал. На всякий случай, прошлась по всей улице в надежде на свою блондинистую память – ничего. Вот дом, в подвал которого зашел Стас, вот место, где стояла припаркованная мебель. Теперь там пусто, только лужа натекла. Чувствуя, что мне влетит, и не хило, а так же вспомнив, что большую часть преступлений удается раскрыть, если расследование ведется по горячим следам, я поспешила к Грозину. О том, что я боюсь темных незнакомых помещений, вспомнила лишь по месту прибытия.
Забежала в подъезд и со страхом взглянула на темноту, поджидающую меня за дверцей подвала. За железной заслонкой имелся небольшой приступочек, после которого начиналась лестница. Хотя, более точным ее описанием стали бы «приваренные хлипенькие железные прутики». Я нервно сглотнула и начала спускаться. Под моими ногами прутья отзывались дрожью. Спустившись, я на какое-то время остановилась, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Впрочем, это не особенно потребовалось – сразу за поворотом нашлась площадка, на потолке которой болталась горящая лампочка. Я зябко поежилась, обхватывая себя руками. Под ногами утоптанная земля, перемешанная с глиной, от чего приобретшая рыжевато-коричневый оттенок. Воздух спертый, с примесью влаги. Стены с трещинами и ровными круглыми отверстиями, и повсюду трубы. Они тянутся по полу, переходят на стены.
- Ста-а-ас, - робко окликнула я спутника.
Мне никто не ответил. Я с опаской глянула в овальный проход в стене. Рядом с ним кто-то догадался нарисовать голову демона. За этим проходом свет уже не горел. Идти туда или не идти? - решала я почти гамлетовский вопрос. Во-первых, а ну как здесь крысы водятся? И, во-вторых, не водятся крысы, так на первой же трубе споткнусь, и все ноги переломаю. Даже фонарика не догадалась захватить.
- Ста-а-а-ас! - на этот раз крик вышел куда как громче, хотя результат оказался таким же нулевым.
Переборов страх, я медленно перелезла в проход и аккуратными шажками двинулась дальше. Впереди меня поджидала еще одна стена. На этот раз дыра в ней зияла гораздо ниже предыдущей и по форме являлась прямоугольником. А рядом с ней, почти у самого пола, проходила труба, о которую я, зазевавшись, ударила ногу. Эх, а я-то думала, что подвалы представляют собой одно сплошное помещение, и все везде видно. А тут – лабиринт какой-то.
- Ста-а-а-ас! Ста-а-а-ас! Отзовись уже!
Чувствую себя каким-то диггером. И чего Грозин так далеко забрел?
В следующем закутке темнота стояла абсолютно непроглядная. Сзади донесся шорох и растеряв последние остатки разума, я рванула вперед, не разбирая дороги и беспрестанно зазывая Грозина.
- Ста-а-а-ой, - я все же рухнула на землю. По ощущениям, то, обо что я споткнулась, совершенно не относилось к разряду труб. На ощупь предмет выглядел мягким и я отдернула руку.
- А-а-а! - в моей голове пронеслось осознание, что я нечаянно наткнулась на чье-нибудь спящее тело, а то и вовсе окоченевший труп. В этот момент дали свет.
Освещение представляло собой короткий и толстый цилиндр, который мотыльком парил в воздухе и маячил около моего лица. Из-за света я не могла ни чего разглядеть. Лишь со вздохом облегчения обнаружила, что лежу не на трупе, а на обычном мешке. Поспешила вскочить на ноги и, отряхиваясь, осведомилась:
- Стас?
- Нет.
Хм. Что ж, кратко и по существу.
- А кто тогда?
- Не твоего ума дело.
А вот это уже хамство. Я поднялась на ноги и, продолжая очищать промокшую одежду от грязи, а другой рукой отмахиваясь от назойливого светлячка, поперла на незнакомца.
- Вы тут парня молодого не видели? Брюнет такой, высокий.
- Этот? - светящийся цилиндр подлетел в один из углов, где мирно лежал Грозин. Мне стало по-настоящему страшно.
- Э-э-э… не, не этот. Ну ладно, было приятно познакомиться, я пошла.
- Стоять!
- Все, уже таки никто, никуда, не идет, - голосом еврея из анекдота отозвалась я.
Цилиндр отлетел в сторону, и я смогла разглядеть подвального постового. Маленький худенький паренек настолько не соответствовал грозному голосу, что я поначалу решила, будто мужчин двое.
- Мальчик, а где взрослые?
- Здесь я вместо взрослых! - злорадно объявил мальчуган, - хорошо, что ты сама явилась. Я как раз за тобой на улицу идти собирался.
- Вечно опережаю события, - опечалилась я, - Ну да ничего. Я сейчас обратно выйду наружу и сделаю вид, будто мы с тобой пока еще не встретились.
Пугаться ребенка казалось глупо. Мало ли чего Стас там разлегся? Может, надышался подвальных ароматов, вот его и сморило.
- Куда?! А ну ни с места!
- Мальчик играет в фашистов? А я типа партизан?
- Молчать!
- А я и так не собираюсь ничего говорить. На то у меня и роль партизанская, чтобы ни одного секрета не выбалтывать.
- Все, мне надоело, - насупился мальчик, - сейчас ты перестанешь разговаривать, и будешь подчиняться мне.
- Фига се у тебя фантазии. Дите, а ты папиного плейбоя, случаем, не переглядел?
- Ты подчиняешься моей воле.
- Вот заладил. Все. Мне уже скучно. Стас, вставай давай, пока этот озабоченный ребенок новой игры не удумал, - я дернула журналиста за руку, но не рассчитав сил, бросила, от чего он смачно долбанулся головой об пол.
- Все, малец. Шутки кончились. Не видишь – дяденьке плохо. Надо помочь его поднять. Я тебе за это рубль дам. В смысле, 10 собинов подарю.
Мальчишка заржал.
- Хорошо, 50 собинов, только помоги этого обалдуя наружу вытащить.
- Да ты хоть знаешь, кто я?
- Нет. А должна?
- Да я Пупкин!
- Вася?
- Почему Вася? Нет. Егор Пупкин. Ты че, серьезно обо мне не слышала? – расстроился мальчуган.
- Я не из этих мест.
- У, как все запущено. Видать, давненько я шороху не наводил, раз обо мне уже забывать стали. Ну ни че, щаз я вам устрою.
- Вася Пупкин,
- Егор!
- Ну да, Егор, так ты поможешь мне Стаса из подвала вытащить или нет? – я вновь предприняла неудачную попытку поднять Грозина.
- Телка, ты совсем сбрендила? Я что, на дурака похож – вырубить этого придурка, чтобы потом его тебе отдавать.
- Егорушка, а ты часом не заигрался?
- Какой я тебе Егорушка? - совсем рассвирепел малец.
Меня этот цирк начал напрягать. В конце концов, кто я ему – подружка, чтобы так со мной разговаривать? Схватила вредного пацаненка за руку и тряхнула со всей силы:
- Все, пошли из подвала. Сейчас ты мне покажешь, где живешь, и я тебя отведу домой. Не фига детям по подвалам шорохаться.
- Ты будешь подчиняться моей воле, - поганец вновь затянул свою шарманку.
- Буду, буду, - приговаривала я, пытаясь схватить сорванца хотя бы за шкирку.
- Не трогай меня!
- Пошли уже.
- Ты должна мне подчиняться, - заканючил мальчишка.
- Ага.
- Почему тогда не подчиняешься?
- Настроение не то, - мне удалось поймать верткого паренька и, несмотря на его упорство и попытки укусить меня за ногу, я потащила его к выходу, на всякий случай, отвесив перед этим затрещину. Детей может и нельзя бить, но и взрослых кусать не рекомендуется – они от этого звереть начинают.
Выбравшись наружу, я заметила двоих мужчин, стоявших у угла дома.
- Товарищи, Господа, Соратники. Мужики, короче!
Парочка обернулась на мой призыв. При виде меня, их глазки заметно округлились и два здоровых лба дали деру. Вот ведь бестактность какая. Как будто я и сама не понимаю, что сейчас выгляжу не лучшим образом. Но чего так радикально на меня реагировать-то? И вообще – я ж не целоваться к ним лезла, а всего лишь хотела поинтересоваться – не знаю ли они, где живет мальчик.
- Да кончай ты вертеться! - пыталась утихомирить Егора, таща его по улице.
- Телка, ты того. Ты сама не знаешь, с кем связалась. Отпусти, а то хуже будет.
- Еще раз назовешь телкой – окажешься в луже, - злорадно пригрозила я, замечая в конце улицы дружинника.
- Дяденька милиционер! Тьфу! Дружина-а-а!
Дважды звать не пришлось. Страж порядка, хоть и с перекошенным лицом, но все же бросился бежать. По счастью, не от меня.
- Попался, Пупкин? - он торопливо достал подобие арбалета и ярко-алым зарядом выстрелил в мальчика.
- Эй, Вы чего делаете? - офигела я от такой расправы над пацаненком, - я ж просто хотела спросить – не поможете узнать, где этот мальчик живет?
- Если б я это знал, давно бы уже схватил его.
- Хотите сказать - я поймала трудновоспитуемого подростка?
- Вы не местная? Тогда я догадываюсь, как вы отважились поймать Пупкина. Егор – наша головная боль. Обладая даром убеждения, он тут таких дел нам наворотил. Не понятно, как вы под его магию не попали. Что, паразит, - это Егору, - допрыгался? Давненько ты у нас в темнице не гостил. Года два назад последний раз сидел, - это уже вновь адресовалось мне, - хрен его поймаешь. Троих наших дружинников загипнотизировал. Что, молчишь? В наручниках-то поди не разгуляешься, а? Я те покажу, как над людьми измываться. Знаете, что он обычно выделывает? Подойдет сзади к человеку и скажет: «теперь ты будешь подчиняться мне». И все – пиши пропало. Человек уже без его воли ничего сделать не может. Как вспомню, что он на прошлый Новый год учинил – страшно становится. Человек десять таким макаром загипнотизировал и заставил идти, елку поджигать. И ведь всего тринадцать лет ребенку. Откуда что берется? Спасибо Вам за помощь. Пойду, поведу паршивца в темницу.
- Эй, стойте. Он моего знакомого, похоже, оглушил. Мы из редакции «Ночного Радова», журналисты. Я сюда с коллегой прилетела – надо было проверить подвалы – жильцы нам звонили, жаловались, что мешки в них сгружают. Сейчас он в подвале лежит, не двигается. Помогите мне его вытащить.
- Опять успел?! - он с силой тряханул мальчика.
Дружинник помог вытащить все еще находящегося в отключке Грозина наружу, и даже довез нас до редакции. А там уже за дело взялся Котофеич, довольно быстро приведя парня в чувство. И даже про украденный диван ни словом не обмолвился, хотя у него буквально на лбу светилась надпись – какого он мнения о моем ротозействе. Но, как известно, победителей не судят.
Со Стасом мы, кстати, помирились. Еще бы. Я ж ему, получается, жизнь спасла, сама того не ожидая. Жалко только, что про мешки мы так ничего и не разузнали. Вместо нас в тот подвал отправили Нателлу с неким Катковым (до сих пор я не удосужилась перезнакомиться со всеми своими коллегами), а меня отпустили на обед с Шуркой.

***

Выходные подкрались незаметно. Прям на следующий же день и подкрались. Я проснуться даже не успела, а Милослав уже трезвонил с целью поинтересоваться: встала ли я? Такой настойчивый царь и мертвого поднимет. Потом осеклась, вспомнив, что царей ругать нехорошо, и сообщив адрес Нателлы, попросила заехать за мной через минут сорок.
Когда это чудо появилось на диване, требуя пропустить его внутрь и разрешить посадку, я его по началу не узнала. Царь приперся в темно-серой футболке с нарисованным на ней белым волком, в обычных джинсах и кроссовках. Я только сейчас поняла – насколько он молод. В костюме он смотрелся лет на 30-35, а тут.
- Милослав, тебе сколько лет? - не удержалась я от вопроса.
- Хорошее приветствие, мне нравится, - хохотнул блондин, - Двадцать пять, а что?
- Да ничего, так просто, для общего просвещения спросила.
Ну, хоть не моложе меня, и на том спасибо. А то я уже собиралась окончательно разочаровываться в этом мире, если бы царь оказался подростком. Еще очень хотелось спросить – по какому поводу он так вырядился, но все же рисковать не стала – обидится еще, потом проблем не оберешься. Цари, они обычно мнительные.
- Слушай, а как к тебе можно обращаться?
- Чем тебе Милослав не угодил?
- Длинно как-то, - протянула я, подправляя макияж перед выходом.
- Друзья меня Славой зовут. Можешь тоже так называть. Кстати, ты завтракала?
- Еще не успела.
- Вот и отлично. Дел у нас на сегодня много. Мне вечером надо два мероприятия культурных посетить в качестве царя, так что полетели, перекусим в кафе.
В этот момент Нателла проснулась от нашего шума. Увидев царя, она резво подскочила, пытаясь вытянуться по струнке смирно и при этом удержать одеяло.
- Да Вы лежите, лежите. Мы сейчас уедем.
- Доброе утро, Ваше Величество.
- И Вам, Нателла, доброе утро.
Внутренне я ужаснулась – да уж, мое приветствие выглядело не то, что странным. На фоне Нахраповой, я должно быть казалась чистейшей воды грубиянкой. С другой стороны, раз уж мне теперь на правах друга позволено называть его Славой, то чего уж церемониться?
Для завтрака Милослав выбрал небольшой ресторанчик в Новорепинском районе. Интерьер поражал от самого входа. Авторам сего шедевра отчетливо хотелось слиться с природой самим и клиентов с нею слить. Все, что только можно, они сделали из дерева. Потолок и стены задекорированы ветками дубов. Стулья и столы казались сделанными из коряг, хотя и выглядели очень красиво. Даже в меню напихали гербарий, который всякий раз вываливался на одежду, когда мы неосторожно переворачивали страницы.
Не смотря на раннее утро, в помещении царил приятный для глаз полумрак, и среди листвы проглядывали небольшие фонарики и имитация звездного неба на потолке. Честно говоря, после такого антуража я ожидала, что обслуживать нас станет, по меньшей мере, эльф, но к столику подошла обычная девушка. Она робко уставилась на царя, после чего бросилась (биться головой об пол) кланяться ему в ноги и лепетать про «Ваше Величество».
Милослав ей вежливо поклонился и попросил стакан сока, пока мы занимались выбором блюд. Официантка настолько торопилась поскорее угодить царю, что, разумеется – споткнулась и облила апельсиновым нектаром мой синий корсет и брюки.
- Слав, ты бы хоть предупреждал, что здесь работают сугубо твои воздыхательницы, на дух не переносящие конкуренцию. Хорошо еще, что она не попыталась убить меня жареной яичницей.
Милослав прыснул от смеха, а неуклюжая девица залепетала извинения.
- Тряпку, что б тебя, неси! - рявкнула я, приводя официантку в чувство. Сказать, что я была зла – означает промолчать. И что мне теперь, такой мокрой завтракать, а потом еще и в поисках квартиры по городу летать?
- Слава, ты как хочешь, а я пошла домой.
- Подожди, сейчас тебя высушат.
К нам действительно подбежал другой официант, смочил при мне салфетку в пахучем растворе и приложил к пятнам. Когда тряпку убрали – от них не осталось даже разводов. Так что, еще немного повозмущавшись, я согласилась на продолжение трапезы. Если б только знала, чем мне это грозит.
Первое блюдо нам подали без эксцессов. Кофе тоже не разлили. И я расслабилась, не ожидая подвоха.
Шоколадный мусс сладкой кляксой растекся на груди.
- Простите, я сейчас все исправлю,- засуетилась официантка.
- Все. Мы уходим!- я решительно поднялась с места, не дожидаясь, пока эта малолетняя девица не решит испачкать меня еще чем-нибудь.
Поняв, что я не шучу, Милослав поспешил вывести меня из кафе, и как я думала, повезти домой. Правильно, так думала именно я. У самого царя в голове витали совершенно другие планы на мой счет и затормозили мы у магазина одежды. Зайдя внутрь, я сразу схлопотала сотни взглядов, блуждающих от меня к царю и обратно. На уме у всех крутилась одна и та же мысль – и чего эта мокрая курица делает с Его Величеством? Конечно, им-то легко так думать – они-то сухие. Слава тоже хорош – он бы еще придумал в таком виде меня по всему городу провезти и своим начальникам показать. Садюга.
Официально же беседа протекало на любезных тонах, и сводилась к требованию подобрать девушке наряд. Сухой и красивый.
Отлично, для полного счастья мне не хватало почувствовать себя Джулией Робертс в фильме «Красотка». Оставалось только устроить позирование перед царем в новых нарядах, с тем, чтобы понять – какое из платьев на мне лучше сидит. А вот фиг ему, а не платья. Отметя юбочки-рюшечки, я выбрала для себя симпатичную салатовую кофту безрукавку, с офигенным вырезом в области декольте и черными пряжками, скрепляющими по бокам переднюю и заднюю половины. К ней подобрала короткие шортики и босоножки на низком каблуке. Довершался образ черными бусами и рюкзаком за спиной. Вновь у меня получился воинственно- сексуальный вид, но, в конце концов, если уж я попала в так называемое фэнтези, то чего б не оторваться по полной программе? Сейлормун вперед! В смысле – Троянская, на выход. Милослав когда увидел – чуть кофием не поперхнулся (пока я там по примерочным шастала, его уже успел облепить весь женский персонал и теперь щедро отпаивал и откармливал – я ж говорила, что он бабник).
- Лена, а поскромнее ты ничего не нашла?
- Почему же? Нашла. Монашескую рясу. А, собственно, чего тебя не устраивает?
- Ну как бы сказать так, чтоб не обидеть? Все-таки, ты же со мной полетишь. Не хватало, чтобы народ говорил, будто я с полуголыми девицами по городу езжу.
Между прочим, не на много более одетый персонал издал дружный вздох, явно представляя себя на моем месте.
- Слав, ну чего ты паришься? Спишешь все на варварские традиции моей Родины и готово.
Первым пунктом стало посещение риэлтерской конторы (маги магами, а организации-то наши, человеческие!).
С порога нас встретил щупленький вертлявый паренек в белой рубашке, помятых брючках и белых летних туфлях. На счет агента у меня родилось два варианта: либо парень из разряда трудоголиков, что даже ночует на работе, либо из лентяев, которых ломает утюг достать и хоть как-то привести себя в порядок. Увидев меня, парнишка осклабился и уже собирался проводить в кабинет, как заметил входящего следом царя. Улыбочку как ветром сдуло. Василий (так звали этого агента по недвижимости) встал по стойке смирно и только что не салютировал в честь Величества.
- Мне бы квартирку подобрать, - требовательно напомнила я о своем присутствии, пока он на Славке дырку не протер.
- Ах, да, - Васек махнул куда-то в мою сторону, - Милослав, желаете кофе? Чай?
- Мы желаем квартиру.
- Да-да, конечно. Вам какую, Ваше Величество?
- Елки! Василий! Не ему, а мне. МНЕ нужна квартира!
- Ага. Ваше Величество, что же Вы стоите? Вы присаживайтесь. Мы Вам обязательно подберем самое лучшее жилье, - лебезил агент.
- Блин, Слава, ну скажи ты ему! - Агент, услышав, как я обратилась к царю, и в полуобморочном состоянии закатил глазки. Я откровенно злилась. А тут еще и Милослав стоял, наслаждаясь сценой, и тихонько похихикивал. После моего отчаянного крика о помощи, он все же взял себя в руки.
- Василий, - царь попытался сделать серьезный голос, но не сдержался, и вновь прыснул со смеху, - Вы бы все же обратили на девушку внимание. Этой ей нужна квартира. Хорошая большая квартира.
- О, я понимаю, Ваше Величество, - сально заулыбался Василий, - в каком-нибудь тихом отдаленном районе? О да, мы Вам обязательно подберем для вас чудесное любовное гнездышко. Будьте спокойны – об этом никто не узнает.
Все. Мое терпение лопнуло. Я схватила с ближайшего стола стопку документов и со всего размаха треснула по башке Василия.
- У-у-у, - агент схватился за макушку, - за что?
- МНЕ не нужно любовное гнездышко. И Слава тут ни причем, - Васька вновь попытался рухнуть в обморок, - МНЕ нужна квартира. Обычная хорошая квартира. Слава просто оплатит ее покупку. Никакого другого отношения он к квартире не имеет. И если Вы сию же секунду не поспешите подыскать мне хату – я нажалуюсь Вашему директору на некомпетентных сотрудников, а потом уйду в другое агентство.
Во взгляде Василия читалось, что ему глубоко по фигу на мою угрозу ухода, так что я мстительно добавила, что Слава уйдет вместе со мной.
Кошмар какой-то. Развели, понимаешь, культ личности имени Милослава. Одна соки на меня проливает. Второй крутится около царя, не обращая внимания на других посетителей.
Нас отвели в кабинет, усадили на видавший лучшие годы красный кожаный диван и предложили альбом с фотографиями квартир. Из всего списка мне понравились три варианта. По ним-то мы незамедлительно и отправились. Самая идеальная квартира находилась на набережной, и окнами выходила на Царский парк. Но когда мы подъехали, хозяина не оказалось на месте. Позвонили ему - обещал прибыть на место через час. Чтобы не тратить время зря, полетели по двум другим адресам.
Вторая квартира размещалась недалеко от Большой площади в пятиэтажном доме. На пятом этаже. Уже стало радостно. А как внутрь зашла, так совсем от восторга обмерла. Во-первых, красивые фотографии из альбома совершенно не совпадали с суровой реальностью. Представьте себе – небольшая квартира, обшарпанные стены давно не видевшие ремонта. На потолке рыжие разводы, оставшиеся после дождей. У окна приличных размеров лужа. Пол деревянный и скрипит. В одном углу сиротливо жмутся столик и табуреточки, в другом – кровать. И все. А нет, вру. Еще лампочка с потолка свисает. Я начала серьезно подозревать, что все же в радовском агентстве утаивают компьютер с установленной программой фотошоп. Ничем другим такой разительный контраст между фотографиями и истинным положением дел я просто не могла объяснить. Но гениальнее всего оказалась владелица квартиры. Крохотная старушка, в цветастой майке и длинной юбке (уже зрелище ужасающее) с длинным носом и маленькими мышиными глазками, бегающими от одного посетителя к другому. Несмотря на преклонный возраст, старушка бойко подлетела к гостям. Царя он не признала, назвав его мальчиком, и велев сесть на табуретку. Василий попыталась восстановить справедливость, добиваясь от старушки достойного приветствия Милослава, но та делала вид, что не слышит. Зато когда я прошептала, что квартирка больно бедненькая, бабка аж побагровела, злобно вперившись в меня. Из этого я сделала вывод, что глухота у старушки избирательная.
Желание купить квартиру у меня отпало еще на первых секундах, и я уже собиралась к выходу, как бабуля, с удивительной скоростью для ее лет, подлетела ко мне и чуть ли не силой усадила на соседнюю с Милославом табуретку. Мы с царем горестно переглянулись и приготовились слушать.
- Дом тут хороший, еще при царе Любомире строили. Да вы, поди, уже и не помните его, - робкое возражение Славы о том, что Любомир являлся его прадедом, она вновь пропустила мимо ушей, - так что домишка крепкий – столько лет выдюжил, и хоть бы что ему сделалось. Квартира – сами видите. Не богатая, да в тесноте, но не в обиде. Ты, девонька, для себя присматриваешь?
Я утвердительно кивнула, пиная незаметно Славку, начинавшего опять ржать.
- Как тебя звать-то?
- Елена.
- А лет тебе сколько?
- Двадцать три года.
- Молодая еще. Небось, хозяйство не ведешь? - продолжала допытываться бабушка. С ее хваткой в гестаповцы – любого «языка» в момент расколола бы.
- Конечно, веду. Как вы могли подумать? Со мной живет свинья и две козы. А еще я картошку на подоконнике выращиваю.
Бабуся вновь сделала вид, что не расслышала моего стеба.
- А это хахаль что ли твой? - бабка кивнула на царя. Милослав ехидно заулыбался, Василий начал впадать в панику, а я в истерику, - У меня уговор – чтобы в квартире только жила женщина. Одна. На троих тут места не хватит.
- На троих? Вы что ли квартиру не продаете, а сдаете угол в аренду?
- А то как же? Самой-то мне надо где-то жить.
- И как же мы вместе с вами уживемся?
- Да ты, девонька, не пужайся. Уместимся, даст бог, как-нибудь. Я веревочку натяну через квартиру, да простыней отгорожу – так и будем жить. У меня только условие есть – каждое утро в магазин за продуктами станешь ходить. И готовить. И еще гулянок не устраивать. И мебель не передвигать. У самой-то вещей много? Ты шибко мне квартирку не захламляй – и так пройти негде. А насчет хахаля твоего. Пожалуй, пусть заходит. Я смотрю, он у тебя скромный, покладистый. Пущай наведывается по выходным. Карниз прибить, краник починить. Без мужика-то оно дюже плохо.
- Спасибо, бабушка, мы пойдем.
- А чего так? Не уж-то не понравилась тебе моя квартирка?
- Понравилась. Только я Вам, боюсь, не подойду.
- Почему?
- Я регулярно привожу домой друзей, сожительствую вот с этим хахалем, у меня до фига вещей, самая мелкая из которых – комод, я не покупаю продукты и вообще веду аморальную жизнедеятельность. До свидания, бабушка.
Я пулей вылетела из квартиры. За мной следом тащился Милослав и обиженный Василий.
- Хахаль, а ты точно меня в нормальное агентство привел? Или это мне повезло на такого душку-риэлтора?
- Да ладно тебе. Такая бабулька милая, душевная. Меня больше всего простынка в качестве перегородки впечатлила. Я прям даже представил, как ты здесь поселишься, а я каждое воскресенье к тебе в гости буду наведываться – потолок побелить, полы перестелить. А что – романтика.
- Очень смешно. Тоже мне, царь. Нет, чтобы треснуть кулаком по столу, и рявкнуть на этого Васю, чтоб он прекращал ерундой страдать.
- По стене подойдет?
- Что «по стене»?
- Кулаком по стене треснуть подойдет?
- Угу.
Милослав и впрямь ударил по подъездной стеночке:
- Василий! Предупреждаю сразу – если следующая квартира окажется наподобие этой – мы подыщем другое агентство.
- Как вы могли подумать такое? - риэлтор побелел от испуга, - Ваше Величество, это просто какое-то недоразумение вышло. В следующую я лично ездил, проверял.
- Раз проверял – вези.
Васька побежал вниз к дивану, а я не удержалась, чтобы шепнуть Милославу, что таким он мне больше нравится.
- Хорошо, сама напросилась, - пообещал Милослав, спускаясь вниз, - кстати, потом напомни, чтобы я этой старушке выслал бригаду ремонтников – не хорошо это, когда пожилые люди в таком запустении живут.
Последний вариант оказался на окраине Стольного района. И, пожалуй, в этом заключался его единственный минус. Во всем остальном дом меня устраивал – новый, красивый, пятнадцать этажей и специальная застекленная люлька, для подъема наверх (хоть пешком не придется подниматься). Квартира оказалась на двенадцатом. Я в нее как зашла – влюбилась. Там столько места, такой вид из окна. Прямо под окнами тенистый вишневый садик и весь центр города как на ладони. Я вышла на балкон и не смогла удержаться, чтобы не произнести знаменитую фразу Ивана Васильевича: «Лепота!».
Хозяйка тоже оказалась довольно милой женщиной с мужем-который-на-рыбалку-уехал. Сами они переезжали в трехкомнатную квартиру, а эту продавали.
- Василий, тащи документы. Покупаю! - командовала я, потирая руки.
- Нет, нам это не подходит, - перебил меня Милослав, все с той же гадливой ухмылочкой.
- Фига се радости. А мне квартира нравится. Васька, доставай уже бумаги.
- Василий, притормози. Лена, ты просила, чтобы я вставлял свое веское слово? Ну, так вот: эту квартиру ты не купишь!
- Интересно узнать: почему? - я спешно проглядывала договор на покупку жилья и уже собиралась ставить под ним подпись.
- Ты даже ничего не проверила, - Слава попытался вырвать у меня бумаги.
- Что тут может быть не так? - я глянула на хозяйку – может она скажет, что у них такого, раз Милослав не дает совершить сделку? Но женщина лишь молчала, опасливо косясь на Их Величество.
- Посмотри – все ли работает.
- Вот ты дотошный. Людмила Васильевна, - обратилась я к женщине, - давайте проверим..э-э.. а что обычно проверяют?
- Электричество и воду проверь, - шепнул царь.
- Угу, вот давайте их быстренько посмотрим, убедимся, что все нормально, - я защелкала выключателем. Лампочка не горела, - Не поняла. Это что еще за радости?
- Перегорела, наверное, - соврала женщина.
Я попыталась включить свет в ванной комнате – тот же результат.
- Что, у вас во всей квартире перегорели лампочки?
- У нас свет с перебоями бывает, - созналась хозяйка.
- И как часто перебои?
- Ой, да всего пару раз в день. Утром и вечером.
- Отлично. Самое то. Как раз когда я дома и нахожусь. Днем на работе, а ночью все равно сплю и свет мне не нужен. Спасибо Вам, Людмила Васильевна. Хорошую свинью подложить пытались. Жирную такую. Пошли в ванную, водичку проверим.
Открыла краны, ничего
- Не поняла, а где вода?
- Так дом новый, еще не подключили, - горестно вздохнула женщина.
- Я так понимаю, что и отопление пока тоже не провели?
Та лишь удрученно покачала головой.
- Зашибись! И как вы думали, я тут буду жить? Света нет, воды нет, тепла нет. Василий, я тебя предупреждала!
- Я полагал, что вы знаете, - попытался оправдаться Василий, спеша при этом поскорее покинуть квартиру. В него полетел тапочек, выданный нам хозяйкой, дабы мы полы не пачкали. Увернулся, паразит.
Мы отправились по первому адресу, надеясь, что владелец уже подъехал. Несмотря на то, что обещанный час истек, хозяин квартиры не спешил радовать нас визитом, и мы тоскливо сидели на лавочке. Кому сказать, что царь сидит и ждет как простой человек какого-то мужика – не поверят. А он ничего, молодец. Ни разу не пожаловался на кучу дел и на не царское времяпрепровождение. Наоборот, сбегал в соседний магазин и купил всем мороженого. Мужик, появившийся минут через сорок, при виде нашей компании во главе с Милославом, даже слегка опешил, решив, что свернул не в тот двор.
- Что ж это Вы такой не пунктуальный? - пожурил его Слава, догрызая вафельный рожок.
Владелец квартиры, похоже, придерживался принципа: лучшая защита – нападение.
- Я, в отличие от некоторых зарабатываю немного, вот и приходится вертеться как белка в колесе.
«Некоторые» заткнулись. Особенно, после того, как я его толкнула локтем в бок – поругаются еще и не видать мне квартиры с видом на речку.
Правда, потом они все равно поссорились. Из-за слишком высокой цены на квартиру. Милослав с пеной у рта утверждал, что такое жилье не может столько стоить. Хозяин квартиры на это приводил весомые аргументы – не хотите, мол, других покупателей найду.
Я, проверив все и вся, стояла рядышком и поскуливала:
- Слав, ну давай я у Котофеича займу в счет будущей зарплаты?
- Да у меня есть деньги, и мне их не жалко, но тут дело принципа.
- Ну, Славочка, да брось ты принципиальничать. Мне очень квартира понравилась. Где мы еще такую найдем? Опять же – твою резиденцию из окон видно.
- Толку-то? Хотя, если ты пообещаешь всегда держать окна открытыми и подаришь мне подзорную трубу, то я, так и быть, соглашусь.
- Извращенец!
- Сейчас кто-то договорится. Хорош меня перед посторонними позорить. Я царь или не царь? - он постарался сделать как можно более грозное лицо.
- Царь, царь. Самый лучший самодержец, которого я когда-либо встречала (о том, что он первый, я скромно промолчала, и правильно сделала – Милослав тут же купился на эту грубую лесть).
- Уговорила. Василий, неси документы – подписывать будем.
Васек, уже записавший нас в категорию капризных клиентов и не надеявшийся на благополучный исход дела, засиял, как новенький рубль и поскорее протянул бумаги. Правильно, действовать надо быстро, пока мы не передумали. А то еще обнаружится, что дом построен на старом кладбище и в это самое время в квартире регулярно появляются духи и все – плакала сделка. И моя квартирка. А ради нее я готова была терпеть и возможные визиты призраков, и то, что мне придется ежедневно подниматься пешком на седьмой этаж (высокие дома стали строить недавно и люльки для подъема устанавливали пока не везде). Квартира меня покорила тем, что окна здесь стояли не просто большие, а огромные. Они шли от самого пола и до потолка, во всю стену. Ощущение, что живешь в застекленной летней веранде – всегда мечтала о таком доме.
Я все подписала, Милослав заплатил нужную сумму, и вожделенные ключики оказались в моих руках.
То, как мы потом со Славой обедали и мотались по магазинам в поисках мебели, рассказывать не стану (вот ведь терпеливый мужчина. Моего бывшего заставить пойти хотя бы в ближайших супермаркет за молоком и хлебом – и то считалось сродни подвигу. А этот сам предложил). Скажу лишь, что в результате шопинга я стала владелицей черно-оранжевого кухонного гарнитура (согласна, покупка более чем смелая, зато смотрится веселенько), кованного круглого стола со стеклянной столешницей и такими же стульями с мягкой обивкой. Еще купила здоровый светло-кремовый ковер с длинным ворсом, люстру, напольные светильники, стеллаж для книг, платяной шкаф и огромную кровать. Моя прежняя однокомнатная квартирка, оставленная в Самаре, могла вместить в себя не более трех предметов – дивана, стола и меня. Так что теперь, дорвавшись до шикарных апартаментов, я разошлась во всю. Милослав даже признался, что у него самого в замке кровать и то меньше.
- Вроде купили все что нужно, - я довольно потирала руки.
- Ты забыла приобрести комнатный фонтан или водопад.
- Вот еще. Тебе надо – ты и покупай. А я свою жилплощадь захламлять не намерена.
- А как же ты будешь силы подзаряжать? Из раковины что ли? - с ужасом покосился на меня Слава, пытаясь продемонстрировать архитектурный ансамбль, состоящий из двух гор, между которыми стекал ручей.
- Силы я буду подзаряжать во сне, как все нормальные люди, - спорила я, уводя Милослава подальше от этих водных монстров.
- Вот как раз все нормальные люди черпают силы из воды.
- Я не чувствую, что мне это необходимо.
- А ты колдовала?
- Нет.
- Ну и о чем тогда споришь?
- Все равно, не нужен мне твой водопад. Понадобится – к Нателле в гости нагряну. И даже не спорь, - я поспешила смыться из магазина, пока этот хранитель местных традиций и суеверий не решил пропихнуть мне еще какую-нибудь ерунду.
Купленную мебель мне пообещали доставить в квартиру вечером, после пяти. Я порывалась засесть в новом жилище и проконтролировать процесс, но Милослав объяснял, что в этом нет необходимости. И на всякий случай пообещал, что если вдруг мне доставят не тот комплект, или его привезут побитым – царь лично приедет в магазин и мало им не покажется.
Страх перед повторным и не слишком дружелюбным визитом царя, похоже, сыграл свою роль. Вещи привезли ровно в указанный срок и разгрузили с такой нежностью и любовью, словно вместо разобранной мебели им поручили доставить ящик пива в особо хрупкой таре.

***

Весь следующий день я провела с тряпкой в руках и ведром в зубах, отдраивая новое жилье. Удивительно, что вчера я так ни разу не вспомнила о Стасе. От этого меня то и дело принималась грызть совесть, но я гнала ее все той же мокрой тряпкой. Я не заигрывала с Милославом, не строила ему глазки и вообще вела себя приличным образом. Сам он тоже ко мне не приставал, хотя, порой, у него все же вырывались двусмысленные намеки. Тем не менее, он просто по-дружески помог мне обустроиться в новом мире.
Эх, правильные я речи толкаю, а совесть все равно не успокаивается. В глубине души я и сама знаю, что Слава мне понравился, и далеко не как друг. Прекрасно понимаю, что у меня не может быть ничего общего с царем. Да, возможен роман на пару недель. Но потом все быстро пройдет, а Стас… В нем я уверена. Такой мужчина, как Стас, всегда поможет, защитит. Блин, у меня уже голова идет кругом. Развела гарем, понимаешь, а теперь сама же и мучаюсь, не зная, что делать.
Одним словом, день выдался скучным, и полным внутренних терзаний. Все интересности поджидали меня в понедельник, на работе.
- Троянская, ты у нас занимаешься мешками в подвалах? - задал риторический вопрос Котофеич, уплетая утренний бутерброд с икрой и запивая все это дело чашечкой кофе (судя по довольной улыбке – кофеек явно не обошелся без коньячных вливаний).
- Ну, я.
- Звонили из дружины. Они проверили содержимое мешков. В них вовсе не зерно, а личинки. Причем, за выходные они уже успели вырасти и расползтись. Так что к приезду дружины в мешках практически ничего не осталось. Я уговорил выдать нам парочку образцов, чтобы мы смогли провести свой анализ. Уже созвонился с моим старым знакомым – Николаем Аристарховым, и вы со Стасом сейчас вылетаете к нему.
- А кто он такой?
- Профессор, занимается изучением насекомых, так что работа как раз по его профилю.