Утро вышло настолько гадским, что я просыпалась несколько раз. Самое первое пробуждение пришло в восемь утра оттого, что я тщательно промерзла. Открыв глаза и с опаской оглядев комнату, пробубнила: "на хер, на хер", - плотнее закуталась в одеяло и отвернулась на другой бок.
Я лежала на голом диване, подложив под голову валик. Даже одеяло у меня получилось неправильным. Еще вчера днем сняла все постельное белье и, поленившись сразу заменить его новым, оставила постель недоделанной.
Все утро мне снились какие-то незнакомые политики в дорогих костюмах. Мужчины галантно держали меня под руку и страстно втирали про предстоящие выборы. А я отбивалась и норовила поскорее улизнуть от назойливых кандидатов.
Проснувшись во второй раз, с тоской поглядела на часы. Те показывали ровно десять. Подняла с пола одеяло, которое отбросила, пытаясь отвязаться от наиболее настойчивого политика. Дошла до стола, разыскав среди горы мусора измятый пакет сока. На дне еще плескался напиток, который тут же перетек в пересохшее горло. Рука потянулась убрать нависшие на глаза пряди волос и наткнулась на подобие панковского ирокеза. Затвердевшие патлы колом торчали в разные стороны. Пытаясь вернуться на диван, вляпалась босыми ногами в нечто мокрое и липкое.
"Срочно лечь спать. Авось само пройдет", - рассудила я.
И лишь после третьего пробуждения улицезрела и осмыслила картину целиком. Вот тут бы мне впору спрятаться под одеяло, и ни за какие деньги не вылезать, но спать дальше становилось попросту неприличным. Пришлось идти на борьбу с кошмаром. Первым делом я закрыла окно, благодаря которому проветривалась всю ночь и рисковала заработать простуду. Далее в списке шел стол.
На нем, точно грибы в лесу, под рассыпанными семечками прятались пустые пакетики от сушеной рыбы. Все это заботливо прикрывали измятые и заляпанные документы. Вдалеке раскинулась так и не открытая коробка конфет с символичным названием "Родные просторы". Пейзаж завершали три тополя, возвышавшиеся над мусорной равниной - непочатая бутылка пива, многострадальный пакет сока и собственная кружка с водой. Последний артефакт напомнил о Диме. Этот бессовестный спаиватель юных дев предусмотрительно свалил домой еще ночью, предоставив мне одной наслаждаться утренним срачем. А перед тем как свалить, принес водичку. Мол, вот я какой заботливый, заранее побеспокоился о твоем сушняке.
Если на столе простирались лесные поляны, то пол походил на место сражения. Все свободное пространство занимали диванные подушки, разбросанные на манер баррикад. Кровавыми пятнами хлюпал залитый соком ковер. И в центре всей этой красотищи валялся сотовый телефон. Память ехидно подсказала, что телефон выбросила я сама. После того, как посреди ночи Дима зачем-то принялся мне названивать. Для чего он это делал, по-прежнему оставалось загадкой. В это же время я припомнила, что бессовестный спаиватель по совместительству являлся создателем кровавых луж. Это он, вандал, испортил ковер, опрокинув стакан с намешанным в нем соком и водкой. Стоп, водкой! А где, собственно, сама бутылка? А бутылки нет. Видимо, когда уходил, захватил стеклотару с собой. И на том спасибо. Объяснять родителям, что их дочь не алкоголичка, вылакавшая в однеху пол бутылки Мягкова, мне не улыбалось. Кто ж поверит, что эти пол бутылки я старательно разбавляла JS и Добрым?
В ходе размышлений взгляд упал на кресло. На нем валялись все имеющиеся в гардеробе джинсы и кофта. На кофте расплылось мультифруктовое пятно. "Пилять", - вырвалось у меня, прежде чем я побежала в ванную, спасать одежду. Вместе с этим в голове покадрово проносился вчерашний вечер.
Начиналось все с невинной прогулки по городу. Немного подышав воздухом, мы быстро замерзли, и Димитрий решил куда-нибудь зайти, погреться. А я предложила сэкономить денег и, вместо того, чтобы пить в каком-нибудь кафе, отовариться в супермаркете и поехать ко мне. Обычно отоваривание проходит по стандартной схеме - я прошу купить мне водки и сока, а Дима вместо этого берет пиво и чего-нибудь погрызть. В этот раз мы сломали стереотип, и я в коей-то веки заполучила набор начинающего алкоголика. К набору прилагались конфеты и семечки. Себе Дима взял по старинке - два литра пенного и сушеную рыбу. Вечер проходил весело и душевно. Димка предлагал устроить меня на одну непыльную работенку, мы обсуждали новый бизнес-проект, мучали хомяка, предлагая ему собирать с пола рассыпанные семечки. В общем, довольно мило развлекались, пока не пришло решение пойти за добавкой. В то время как я одевалась, Димитрий испоганил мой ковер. А стоило вернуться из магазина, как к ковру добавились его джинсы. Я ради смеха уговорила Диму примерить мои, которые на мне уже года два как перестали застегиваться. К моей досаде он не только спокойно влез в старые джинсы, но и еще успешно их застегнул. Далее Дима засобирался домой. Я настаивала, чтобы он остался, но спаиватель уже нацепил высохшие джинсы. Тогда я, решив удержать его, сама пролила сок на штаны. Дима не остался в долгу и в отместку обильно выкупал меня саму в Добром. Отсюда испорченная одежда и засахаренные волосы. Чтобы ему стало стыдно за свой поступок, я начала реветь. Постепенно настолько вошла во вкус, что под конец разрыдалась уже по-настоящему. Не смотря на это, Дима все равно решил уехать, предварительно стянув с меня мокрую одежду и уложив на диван. Как только свет погас, я тут же отрубилась. Видимо, добравшись до дома, он перезвонил мне с целью узнать причину истерики. Я наорала и выкинула сотовый на пол.
Итог: я задолбалась отстирывать кофту и оттирать пол. Сотовый долго не желал отклеиваться от ковра, сроднившись с ним на века. На помятые договора страшно смотреть - такое впечатление, что их, по меньшей мере, использовали в сортире. Мама долго выясняла причину моего вчерашнего рева, пришлось отвлекать ее оставшейся бутылкой пива. Дима не берет трубку.
Зашибись погуляли.

LI 7.05.22