*После главы дан словарь и карты Ардии и Сказова. Приятного чтения)*



Все началось с того, когда я открыла дверь этой лавки. Именно в тот момент моя жизнь полетела кувырком. Я стала свидетелем исторических событий. Хотя, на тот момент едва ли понимала, что на моих глазах пишется история всей Ардии*.


В то утро я заваривала чай. Достала с полки белый чайничек средних размеров. Круглое обычное ситечко и жестяную коробочку с чаем. Такую коробку можно встретить в каждом доме – квадратную, черную, с нарисованными на ней цветами. В нынешней семье, где мне приходилось жить уже четвертую неделю, все было стандартным. Начиная с посуды и заканчивая образом жизни. Ни за что не купила бы скучный белый чайник. Обошла бы все лавки города, но отыскала яркий сервиз. А нет – взяла бы краску и разукрасила все эти белые тарелочки и кружечки сама.
Но, пока я жила в доме брата, мне приходилось следовать заведенным правилам. Кто бы знал, как меня это раздражало!

Насыпала на дно чайника горсть заварки. Добавила несколько листочков душистой травки, пару ложек янтарного меда и несколько сочных ягод. Напиток обещал быть вкусным. Сказать по секрету, такой необычный чай я заваривала специально. В таких случаях мой жених Якун говорил, что я работаю на публику. Я буквально видела, как жена брата - Алься, попробовав чай, удивится его вкусу, и подумает: какая необычная девушка эта Веся, какой замечательный чай она заварила!
Дурацкая черта характера – стараться на показ. Но я не могу с ней ничего поделать. Стоит кому-то из незнакомых людей оказаться рядом, как я сразу начинаю вести себя гораздо лучше, чем есть на самом деле. Уж очень я хочу нравиться окружающим. Сама не понимаю, зачем это делаю? Вот какой прок, как меня воспримет жена брата? Все равно я скоро уеду от них.
Я вынесла завтрак в сад и поставила поднос с едой на стол. Могу поспорить, что этот столик был идеей брата. У нас дома, в Соле*, имелся точно такой же. С одним отличием: наш был добротный, деревянный, выкрашенный нежно-синей краской. Если смотреть на него издали, он напоминал кусочек неба, который упал в саду, да так и остался там лежать. По крайней мере, мне так казалось в детстве.
Но здешний стол не шел ни в какое сравнение с нашим. Он даже не был сделан своими руками! Наверняка эта Алься нашла его в ближайшем магазине «Все для сада». Отчего-то, такие как Алься не любят тратить время на поиск мебели. Им все равно, какие вещи их окружают. Лишь бы все было по правилам, как у всех. Наверняка, если ни у кого в садах не стояло бы таких столов, она запретила брату даже думать об этой затее. Нашла бы тысячу отговорок, но стол не поставила. Очень противная тетка.

Я позвала Ташица и Альсю к столу. Брат вышел в рабочей одежде. Как всегда безукоризненно выглаженные брюки, белая рубашка, чистые ботинки. К чему было так наряжаться, если придя в больницу, он все равно надевал докторский халат? Явись он в мятых брюках и заляпанной кофте, пациенты все равно не узнали бы этого. Хотя, Ташиц прав. Если доктор неряшлив в одежде, то наверняка так же относится и к своей работе. А брат был одним из лучших докторов во всем нашем Ларевском королевстве*. Собственно, поэтому он и смог переехать сюда, в Сказов. А попасть в этот город было ох как не просто. Сказов был построен на деньги богачей и для богачей. Позволить купить дом могли только очень состоятельные граждане. Или же такие, как мой брат. Эти богатеи далеко не дураки. Они сознательно приглашали в Сказов лучших врачей, мастеров, поваров, портных. Приобретали для них дома, не скупились на зарплату. И благодаря этому Сказов в короткие сроки стал городом-мечтой. Здесь все было лучшего качества. Начиная от обслуживая и товаров, заканчивая прекрасными улицами, парками, площадями, фонтанами. Но наслаждаться всем этим могли лишь избранные. Если у тебя не было работы в Сказове, то ты ни за что не смог бы поселиться в городе. Мне повезло, у меня здесь жил брат, и я имела возможность приезжать к нему раз в год, но не более чем на один месяц. Единственная возможность задержаться в Сказове – найти работу. Или же иметь огромный капитал. В целом, довольно справедливо. Но не во всех случаях. Например тех, кто проработал в Сказове более пяти лет и вышел на пенсию, оставляли в городе. Или жена могла не искать работу, если у мужа хватало денег на ее содержание. А вот на их детей такая привилегия не распространялась. Чадам давали возможность получить образование. Но это все. По достижению совершеннолетнего возраста, подростки вольны были искать в Сказове работу. И если их никуда не брали – детей выселяли.
Я представила, как должно быть обидно провести все детство в Сказове, завести друзей, полюбить этот город и быть выгнанной за его пределы, только потому что не удалось найти работу. Впрочем, я и сама была в похожем положении. Не смотря на то, что я родилась и выросла в Соле, мне тоже срочно требовалось устроиться на работу. А все из-за моего жениха – Якуна.
У нас в Соле он работал управляющим в банке. Толковый парень. Очень умный и трудолюбивый. Начал с кассира и за два года сделал карьеру. Якуна заметили и позвали в Сказов. Но не управляющим, а снова простым кассиров. Однако это его не смутило. Оклад был не в пример выше того, что он зарабатывал в нашем городке. Да и кто же отказался бы попасть в Сказов? Одно плохо. Таким мелким работникам как кассиры, не полагался свой дом. Их заселяли всем коллективом в одном здании, по два-три человека в комнате. Якун успокаивал меня, что постарается как можно скорее снова стать управляющим и тогда получит свой дом. После чего заберет меня в Сказов, мы поженимся и будем всегда вместе.
Но это меня мало устраивало. Кто знает, когда он станет управляющим? И станет ли? Это в Соле он был самым лучшим работником банка. А здесь, в Сказове, где каждый – самый лучший? И даже если Якун добьется повышения, где гарантии, что за это время он не встретит другую девушку и не забудет обо мне? Конечно, я знала, что Якун меня любит. Но какие чувства смогут выдержать такую разлуку?
Моя школьная подруга Меся именно из-за этого и рассталась со своим женихом. Тот также уехал, но не в Сказов, а в какой-то маленький городок, на заработки. Меся ждала его год. На других парней внимания не обращала. А жених ее вернулся и привез вместе с собой невесту. Пришел к Месе и говорит: ты должна понять, мы были в разлуке, я даже не знал, ждешь ли ты меня, а тут я встретил любовь всей своей жизни. И все в таком духе. Как Меся не залепила ему пощечину – не знаю. Будь я на ее месте – обязательно стукнула бы подлеца. Или сказала что-то такое, чтобы он пожалел о своем поступке. Например, заявила бы, что моей руки добивается наследный принц Ларевского королевства, и через две недели я уезжаю к нему во дворец.
Нет, конечно, я бы так не сказала. Слишком это неправдоподобно. Но окажись я на месте Меси, обязательно придумала бы достойную речь.
А Меся лишь молча выслушала все его оправдания и ушла, пожелав счастья. А потом мне пришлось ее утешать, уговаривая, что она обязательно встретит другого. Как вспомню – так аж прибить охота этого рамонового* отпрыска!

Так что знаю я эти обещания вернуться через год-другой и пожениться. Нет уж.
Поэтому я воспользовалась возможностью погостить месяц у брата и приступила к поиску работы. Но как назло – никому в Сказове не требовались работники. А если и искали кого-то, то требования были такие, что закачаешься. Оставалось ровно шесть дней до того момента, когда мне придется купить обратный билет, сесть в поезд и вернуться в родной Соле ни с чем.
Думаю, не надо объяснять, как я себя чувствовала. А тут еще и Алься завела разговор:
- Как с работой? – спросила она, - усаживаясь за стол и намазывая булочку маслом.
Будто Алься сама не знала, что я до сих пор не нашла работу. Все ей было известно. Просто она любила портить мне настроение такими вопросами. Если бы я не была гостьей в ее доме – давно бы уже высказала все, что о ней думаю. А так, мне пришлось мило улыбнуться и сказать, что пока без результатов, но я продолжаю искать.
- Ты не тяни с этим. Время-то идет.
Милостивый Далар*, вот к чему она все это говорит? Неужели Алься считает, что я сама не знаю, как мало осталось до конца месяца? Попробовала бы она поискать работу – я бы на нее посмотрела!
А та продолжала трепать мне нервы:
- Пробегаешь со своим Якуном, и сама не заметишь, как последняя неделя пролетит. Чем дома сидеть, лучше бы пошла по всем лавкам, да поспрашивала, не требуется ли им кто-нибудь? Толку искать работу по объявлениям в газете? Если бы мне надо было, я бы уже давно обошла весь город и нашла для себя работу.
Ташиц лишь кивал, не желая перечить женушке. Он вообще предпочитал не спорить с ней. Как он ее терпел – не знаю.
Хотя, ради справедливости стоило признать, что Алься дала дельный совет. Я и впрямь полагалась только на местные объявления о поиске сотрудников. Что если пройтись по лавкам и самой поспрашивать? Даже если ничего не получится, по крайней мере, я буду знать, что сделала все, чтобы остаться в Сказове.
- Фу, что ты сделала с чаем? – поморщилась Алься, отпив глоток и отставив чашку так, словно та была наполнена ядом.
- Ничего. Просто решила добавить в заварку немного меда и ягод.
- Веся, мед очень дорогой! Его пьют, только если кто-то заболеет. Да и кто кладет ягоды в чай? Если кому-то захочется ягод - есть варенье. В следующий раз, если решишь поэкспериментировать, сначала спроси меня.
Я взглянула на Ташица, надеясь, что он заступится. Но брат лишь отвернулся в сторону, всем своим видом говоря, что не станет вмешиваться в наш разговор.
- Извини. Впредь я обязательно проконсультируюсь с тобой, как надо правильно заваривать чай, - саркастически произнесла я, но Алься даже не заметила моего тона. Ужасно противная тетка!

Позавтракав, я вымыла посуду, так как считала себя обязанной помогать по дому.
Сказать по правде – я терпеть не могу делать уборку. В родительском доме хозяйством занимается Насси. Хотя, делает это из рук вон плохо. Раньше Насси была гувернанткой. Воспитывала меня и брата. А когда мы выросли, родителям стало жалко отпускать Насси. Да и она за столько лет привыкла к нашей семье. Вот и получилось, что гувернантка стала заниматься домом. Причем все знали, что Насси отвратительная горничная. Она никогда не протирала пыль под кроватями и частенько ленилась аккуратно развешивать вещи в шкафу. Просто бросала чистую одежду на кресло или кровать, как бы говоря: я их постирала, а уж убрать вещи в комод вы и сами можете. Но при этом у нас даже мысли не возникало указать Насси на недобросовестную работу. Настолько привязались к ней, что считали ее кем-то вроде члена семьи.
Вот и я такая же, как Насси. Совсем не люблю наводить порядок. Нет, вы не подумайте, что я грязнуля и живу в бардаке. Вовсе нет. Но у меня никогда не было желания постоянно делать уборки, раскладывать вещи по ровным стопочкам и драить полы. Так что возложенные на меня обязанности в доме брата я воспринимала хоть и спокойно, но без энтузиазма.

Покончив с нудной домашней работой, я поднялась в свою комнату и переоделась в строгое платье. Оно целиком закрывало ноги, а рукава доходили до локтей. Простое, однотонное, из плотного сукна. В целом, смотрелось на мне довольно не плохо. Хотя, если сравнить с теми нарядами, что носят местные барышни – я больше смахивала на сиротку.
«Значит, буду давить на жалость», - усмехнулась я, разглядывая себя в зеркало.
Совсем не понимаю местных девушек. В последние годы в моду вошел образ тонкого колоска. И все это по милости новой королевы. Причем, ладно бы это была наша королева. Так нет же. Модные веяния пришли из соседнего Богардского* государства, после того как тамошний король женился. Молодая супруга отличалась худобой и вместо того, чтобы отъедаться, ввела моду на стройность. Теперь по ее вине модницы специально обматывали грудь тканью, чтобы та казалась меньше, чем есть на самом деле. Сознательно заказывали узкие платья, подчеркивающие стройную фигуру. Волосы собирали на макушке в пучок.
Верхом шика было, если платье закрывало ноги не полностью, а доходило до середины щиколоток. Но на такое могла решиться не каждая. Если в столице и Сказове к такому относились спокойно, то например, в нашем Соле девушка, оголившая ноги, вызвала бы массу нареканий.
Про себя я называла этих стройных модниц палками. Что хорошего мужчины находили в этом? Что самое забавное – у мужчин мода была с точностью наоборот. Они старательно отращивали животы, чтобы казаться упитаннее, чем есть на самом деле. Огромное пузо являлось таким же признаком богатства, как костюм из дорогой ткани или собственный автомобиль. Животы выпячивали, как свое главное достоинство. В городе часто можно было встретить парочки, когда мужчина шел подобно отъевшемуся кабану, тяжело, вперевалочку, поддерживая свое пузо. А рядом семенила худощавая дама, которую едва ветром не сдувало.
Но это еще что! Верхом комизма было видеть упитанных женщин, которые стремились не отстать за модой. Гуляя по улице, они старательно втягивали живот и щеки, пытаясь казаться стройнее. По мне, чем так мучиться, лучше носить удобную одежду.
Хорошо еще, что Якун не стал отращивать живот. Одно время он начал налегать на еду, и несколько раз даже подкладывал подушку под рубашку, чтобы казаться толще. Но после того случая, когда во время прогулки подушка вывалилась наружу и Якун стал объектом насмешек со стороны прохожих, он отказался от этой идеи.

Переодевшись, я вышла на улицу. В доме напротив, на летней веранде сидел Иль Валорен. Он восседал на этой веранде каждое утро. Когда я узнала, что сосед братца сам Иль Валорен – только и думала, как бы увидеть его поскорее. Не то чтобы я питала благоговейный трепет ко всем известным людям. Такого за мной не водится. Но Иль – он казался мне особенным. Знаменитый писатель детективных романов про сыщика Шпока. Одно время я все ночи проводила в обнимку с этими книжками. Любовь к литературе стоила мне хронического недосыпа, плохих отметок в школе и упреков родителей, что я не думаю о своем организме.
Но что бы там не говорили мама с папой, Шпок стоил всех этих мучений! В книжках сыщик всегда был такой умный, ловкий, галантный. Подмечал каждую мелочь и изящно раскрывал самые запутанные преступления. Нет, я конечно, понимаю, что вся гениальность Шпока целиком и полностью зависит от автора. Именно к этому я и веду. Если уж Шпок был придуман таким сообразительным и интересным, то каким же должен быть его создатель?

Так думала я, пока лично не познакомилась с писателем. Хотя, мое приветствие, произнесенное через забор и оставленное без ответа, едва ли можно назвать знакомством. Валорен даже не взглянул в мою сторону. Он сидел на своей веранде, пил чай и ничего не делал.
Нет, я бы поняла, если бы в этот момент он писал книгу, или занимался какой-то важной работой. Но Валорен просто не снизошел до ответа.
Более того. В последующие дни я украдкой наблюдала за писателем из окна своей комнаты. Валорен целыми днями сидел в этой беседке. Он там ел, спал, читал книги. И все! Понимаете? Вот разве такое бывает, чтобы человек целыми днями сидел на одном месте и больше ничего не делал? К нему не приходили гости, сам он не выходил из дома. Покупала продукты, готовила и наводила порядок пожилая домоправительница. Она заботилась о писателе как нянька о несмышленом ребенке. А сам Иль палец о палец не ударял. Когда он вообще писал свои книги? Рамон на его голову. Чем больше я наблюдала за Валореном из окна комнаты, тем больше гадала как такой человек вообще способен написать хотя бы одну мало-мальски интересную книгу?
Рассказать, что у него росло по всему периметру забора? Не поверите. Он повсюду посадил кацу*. А вы не хуже меня знаете, какая она колючая. Если дать ей разрастись, как это сделал Валорен, то к забору, ближе чем на метр, не подойти. Огородился кацой и сидит внутри этой клетки, как пленник. Разве ж это жизнь, когда и поговорить-то не с кем?
Пару раз я делала попытки разговорить Валорена. Рассказывала, что очень люблю его книги, что прочитала все из серии про Шпока и несколько других его романов. Но этот, так называемый, мастер пера, лишь коротко взглянул на меня, после чего вновь уставился куда-то вдаль.
А знаете, что я сделала? Я стала назло здороваться с ним. Громко, отчетливо. Чем упрямее он молчал, тем громче здоровалась.
Вот и сегодня подошла к его забору и на всю улицу прокричала: «Доброе утро, матиль* Валорен! Как Ваше самочувствие? Спасибо, у меня тоже все хорошо, милостью Далара, - говорю это, а у самой рот в улыбке расплывается. Такое озорство все это, что аж смеяться хочется, - Решила сегодня испытать судьбу – поискать работу в городе. Спасибо за пожелания. Надеюсь, все получится. Всего Вам доброго, матиль Валорен!».
Произнесла этот монолог и прыснула со смеху. Сосед даже не посмотрел в мою сторону, хотя я была уверена, что он услышал каждое слово. Чудаковатый тип.
Знаете что самое обидное в этой ситуации? Вы можете подумать, что я расстроилась из-за того, что Валорен не захотел со мной общаться. Или что придуманный мной образ писателя не совпал с реальностью. Совсем нет. Стало обидно, что больше не смогу с тем же восторгом читать про Шпока. Сыщик будет казаться мне фальшивым.

Помахала Илю Валорену на прощанье, и поспешила к мясной лавке. Я сюда хожу дважды в неделю. Причем не столько из-за близкого расположения к дому, сколько из-за продавца. Мне нравится Лар Ыг. Настоящий герк*. В Ларевском королевстве не очень-то любят герков из-за их грубых манер и буйного нрава. Но уж как герки умеют считать… ни один человек, зверун или летун с ними не сравнится. Герки в уме перемножают большие числа, прекрасно ведут финансовые дела и по праву являются лучшими счетоводами. Если бы не их характер – герки давно управляли бы всеми деньгами Ардии. Далар тому свидетель! Хорошо, что у Якуна на работе нет ни одного герка.

Я зашла в лавку. В нос ударил запах копченостей и свежего мяса. На крюках висели аппетитные окорока, сосиски, куски ветчины, индейки, баранины. Соленые, копченые, вяленые, сырые. На любой вкус. Эта лавка по праву считалась одной из лучших в городе. Лар Ыг как всегда стоял за прилавком. В руках он держал увесистый тесак. Всякий раз, когда я заходила в лавку, тесак был у него в руках. В сочетании с массивным телом герка и свисающими с крюков кусками свежего мяса, картина была впечатляющей. Порой мне казалось, что Лар специально напускает на себя грозный вид. Возможно, его забавляла испуганная реакция покупателей. Герк - что с него взять?
- Доброе утро, матиль Веселина, - пробасил мясник, откладывая в сторону тесак и вытирая руки белым полотенцем. Не смотря на угрюмое выражение лица, в глазах торговца плясали смешинки. Я улыбнулась и герк дружелюбно хмыкнул. Мол, ладно уж, раскусила ты меня, не такой я и страшный, каким пытаюсь казаться.
- И Вам доброго утра, ытыр Лар.
Герк еще больше повеселел. Собственно, именно благодаря уважительному обращению «ытыр», я и заслужила доверие мясника. В Ларевском королевстве было принято обращаться друг к другу, добавляя «матиль». Это давало понять, что вы уважаете собеседника, относитесь к нему почтительно. Но я знала, что у герков в ходу было другое обращение – ытыр. Оно означало не столько почтение, сколько дружелюбие. Говоря кому-то «ытыр», вы показывали, что считаете собеседника своим другом. Однако, у нас, людей, герковские словечки были не в ходу. Считалось дурным тоном использовать лексикон варварского народа. Ох уж эти предрассудки. По мне, так герки гораздо симпатичнее моих соплеменников. По крайней мере, они всегда прямо говорят все, что думают. А то что грубые, ну так что поделать, коли культура такая?
- Не желаете копченой колбаски? Только сегодня завез. Аромат я вам скажу, - герк зажмурил глаза, вспоминая дивных запах, - как у меня на родине. А уж мы-то знаем толк в мясе.
- Спасибо, но сегодня я зашла не за покупками. Помните, я рассказывала, что ищу работу? Вот, решила не ждать милости Далара, а самой походить по лавкам и магазинам. Может куда возьмут. Лар, вам работник не нужен?
Я старалась говорить как можно беззаботнее, хотя на душе Рамон плясал джусу*. У меня всегда так – чем сильнее волнуюсь, тем безразличней пытаюсь казаться.
- Нет, Веся, к сожалению не нужен. Я сам справляюсь со всеми делами. Да и не женское это дело – мясо рубить. Тут сила нужна. Но я поспрашиваю знакомых, может кто-нибудь ищет помощницу. Сама-то ты чем хотела бы заниматься?
Я задавала себе этот вопрос тысячу раз и никогда не могла на него ответить. Даже не представляла, кем хотела бы работать. Я точно знала, что не смогла бы работать в банке, как Якун. Считать цифры с утра до вечера – это не по мне. А вот что по мне – вопрос вопросов. Я заметила, что окружающие точно знают, чего бы им не хотелось. Но редко могут ответить на вопрос – чего им хочется.
- Да мне, в общем-то, все равно, - ответила я, - Лишь бы взяли хоть куда-нибудь.
- Это ты зря, - ласково произнес герк, глядя мне прямо в глаза, - Как же ты найдешь работу, если сама не знаешь, чего хочешь? Ты подумай над этим.
Я удержалась, чтобы не фыркнуть. Можно подумать, если бы я точно знала чего хочу, то сразу бы нашла работу в Сказове.
- Спасибо. Пойду я. Надо еще кучу магазинов обойти, - говорю это, а сама расстроенная. В глубине души я надеялась, что Лар возьмет меня к себе и мои поиски завершатся на этой лавке. Работа не самая престижная, но, по крайней мере, с голода бы не померла.
К тому же, кроме брата с женой, Якуна и мясника, я больше никого в городе не знала. А ходить по незнакомым людям и уговаривать их взять меня на работу мне совершенно не хотелось. Не люблю я навязываться. Ох, не люблю. Не Якун, так ни за что не ввязалась бы в эту авантюрю с переездом.
- Удачи тебе, ытыр Веселина. Надеюсь, все у тебя получится.
Я уже попрощалась и собиралась уходить, как в голову пришел вопрос. Может и глупый, но в тот момент мне казалось очень важным задать его.
- Лар, почему ты работаешь мясником? Ведь ты мог бы стать хорошим банкиром или бухгалтером. Все же знают, как герки умеют вести финансовые дела.
- А что мне толку с бухгалтера?
- Ну как. Ты бы смог зарабатывать гораздо больше.
- Да разве ж любимая работа измеряется в зарплате? Нужны бы мне были эти деньги, если бы каждое утро мне приходилось заставлять себя идти на нелюбимую работу? Я тебе так скажу – в любой профессии есть свои недостатки. Я знаю, что мог бы сидеть день-деньской на стуле, в чистоте и комфорте, вместо того, чтобы с утра до вечера рубить мясо и взвешивать колбасу. Но когда ко мне приходят покупатели и хвалят мой товар, для меня это самая большая радость. Мне нравится чувствовать себя нужным. А большего мне и не надо. Ты меня сейчас внимательно послушай и запомни, что я тебе скажу. Доверься своему сердцу. Как выйдешь из лавки – иди в понравившемся тебе направлении. Заходи в приглянувшиеся лавки. Может они не будут дорогим. Ты за деньгами не гонись. И с хозяевами общаться станешь – так смотри в оба глаза. Если владелец нос задирает, да магазин свой расхваливает – плюнь на него. А вот кто к тебе сразу хорошо отнесется, с тем и говори о работе. Поверь, если тебе с самого начала место не понравится, то потом никакими силами не заставишь себя полюбить работу. Так и будешь маяться. А коли поначалу все будет гладко идти, так и потом не разочаруешься.

Я еще раз попрощалась и вышла на улицу. Потребовалось время, чтобы осмыслить слова герка и понять, что он имел ввиду. Его совет выглядел слишком наивно. Какой толк доверять первому впечатлению? Я прекрасно знаю, насколько оно бывает обманчиво. Иной раз познакомишься с человеком и кажется, что отличный матиль. А как узнаешь его получше, так хочется бежать не оглядываясь.
Так что глупости все это. Глупости.
Убеждала себя, что все это ерунда, а сама как маленькая девочка, так и норовила проверить теорию герка на деле. Понимала, что в таком подходе к поиску работы нет ни грамма логики, но все внутри меня буквально кричало: «Давай попробуем! Ну что тебе стоит?». Я решила подойти к этому вопросу здраво. Так как я все равно не имею ни малейшего понятия куда идти дальше, то почему бы не опробовать совет лара? Хотя бы в выборе маршрута.
Мясная лавка стоит на перекрестке, рядом с трамвайными путями. И мне совершенно безразлично в какую сторону направляться. А раз так…

Я встала на самом перекрестке. Позади меня находился магазинчик «Все для сада», а так же рыбная лавка. За ними шли частные дома, заканчивающиеся выходом к морю. Слева – узенькая улочка с частными домами, за которыми начинался лес. Оба пути не внушали мне доверия. Искать там явно было нечего. Справа от меня находились покерный клуб, швейная мастерская, кондитерская. Впереди – центр города. Если разобраться, то следовало выбрать два последних варианта. Но проблема была в том, что мне абсолютно не хотелось ни идти вперед, ни сворачивать направо.
Я тяжело вздохнула. И что же делать, если ни один из четырех путей мне не нравится? Вот ни капельки.
Я уже раздумывала вернуться в мясную лавку и спросить Лара, как следует поступать в таких случаях, когда послышался грохот приближающегося трамвая. У нас в Соле не было общественного транспорта. Только повозки, да пара автомобилей. Один принаджелал градоуправляющему, а второй - владельцу банка.
Представляете мое удивление, когда приехав в Сказов, я впервые увидела трамвай?
Как сейчас помню – села в него, заняла место. А у самой аж коленки трясутся. А когда трамвай поехал – чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Всю дорогу ехала и думала: как водитель ухитряется ехать ровно по рельсам? Они же такие узкие!
А когда первое потрясение прошло, я буквально влюбилась в трамваи! Знаете, что мне больше всего в них нравится? Металлические узоры на боках. Мастера выковывают кусочки Сказова. Дома, лавки, скверы. До того это красиво – не оторваться. Я однажды уговорила Якуна сходить в трамвайное депо. Конечно, внутрь нас не пустили, мы так – около забора постояли. Я все рассматривала узоры на трамваях. Больше всего понравился выкованный парк аттракционов. Карусели, деревца и огромное колесо обозрения. Один в один как настоящие. На деревьях каждый листочек отдельно выкован. Можно даже разглядеть крошечных горожан, катающихся на аттракционах. Очень талантливые здесь мастера. Не понимаю – чего местные богачи хотят запретить трамваи? Ну, грохот стоит, так дома местной знати все равно находятся слишком далеко от трамвайных путей. В газетах пишут, что возможно рельсы уберут из центра города, оставят только в железнодорожном районе, где живут лишь рабочие. Горожане, ясное дело, не довольны. Многие уже привыкли добираться на работу на трамвае. Но открыто никто не спорит. Кому охота быть высланным из Сказова?

Трамвай приближался. На размышления ушла пара секунд. Решено - поеду на трамвае, а там видно будет!
Я поспешила к кондитерской, рядом с которой находилась остановка.
Трамвай неторопливо подъехал. Я успела разглядеть, что на его боку был выкован театр, стоявший на площади Основателей. «А что если мне прокатиться до этой площади?» - подумала я. Не знаю – откуда мне в голову пришла такая мысль? Почему именно до площади? Но в тот момент эта идея показалась мне очень логичной и правильной. Раз на трамвае изображен театр, то в это место мне и надо. Вот ведь глупость какая.
Хотя, это сейчас я понимаю, что глупость придумала. А в тот момент у меня аж мурашки по коже побежали. И ощущение такое – словно меня ожидает большое приключение. Появилось волнение, азарт.

Я зашла в трамвай и поспешила усесться на свободное место, пока мы не тронулись. Порой эти трамваи так качало при езде, что стоящие пассажиры с трудом оставались на ногах.
Салон был практически пуст. Кроме меня в трамвае ехали еще несколько женщин, очевидно, направляющиеся на рынок, да старик, который с испуганным видом сидел рядом с дверью. Он так схватился за поручни, что мне стало жаль этого бедолагу. Поездка явно не приносила ему удовольствия. Скорее всего, это был один из тех дедов, кто считал трамваи, поезда, автомобили и дирижабли рамоновскими проделками. А лично мне нравилось, что прогресс так далеко шагнул. Правда автомобилей я и сама побаивалась. Но только потому, что слишком уж быстро они ездили. В два раза быстрее повозок. Хорошо, что автомобилей в городе было не больше пары десятков. Эти богатей гоняли так, что прохожие в ужасе шарахались в стороны, опасаясь попасть под колеса. А вот трамваи мне нравились. Можно было сидеть и смотреть в окно на проплывающие мимо дома и скверы.

Позади меня сидели две женщины, которые эмоционально обсуждали последние новости.
Я невольно прислушалась к их разговору.

- Это все неспроста. Далар мне в свидетели – его величество Тевин* что-то затевает. Ох, чую, недоброе затевает, - сетовала первая.
- Придумаешь тоже. Мне говорили, что король решил нанять придворного мага, вот и проводит отбор, - спорила с ней вторая.
- Зачем же ему придворный маг? Столько эпох жили, и сроду у нас придворных магов не водилось.
- А то сама не догадываешься? При богардском дворе завели мага, вот и наш король собрал всех из Иривии*, чтобы не отставать от соседа.
- А толку-то, коли все равно у нас земля плохая? – не успокаивалась первая дама.
- А вот! – глубокомысленно заявила ее собеседница, - Ходят слухи, что земля не такая уж и плохая. Дескать, за столько эпох почва изменилась и стала подходящей для колдовства.
- Да брешут. Коли изменилась, так сюда уже со всей Иривии эти маги понабежали. Им только волю дай.
Я усмехнулась. Женщины обсуждали новость не самой первой свежести. В газетах еще две недели назад писали, что король Тевин разослал по всей Иривии гонцов, приглашая магов попробовать свои силы на Савенийской* земле. Интересно, много ли нашлось желающих?
Савения, на которой находилось наше Ларевское королевство, отличался крайне никудышной почвой. Земля вполне годилась для выращивания овощей и фруктов, но абсолютно не подходила для занятий магией. А всем известно – магия, она в земле хранится. Вот в Иривии почва хорошая. Нигде больше такой нет. Ни в Савении нашей, ни на соседнем материке – Гаркии*. Только в Иривии. Уж там магов пруд пруди. В начале эпох, Иривия принадлежала детям Рамона – денам*. Жуткие, я вам скажу, существа. Говорили, что дены эти сущие страшилища. Все тело черное, глаза горят, из спины шипы торчат и когти длиною с палец. У нас в учебнике истории была картинка с изображением дена. Он стоял, сгорбившись, и озлобленно глядя на нас со страниц книги. Не приведи Далар такого на улице встретить. Одно им название – Рамоновы отпрыски.
Так вот, дены эти изначально жили в Иривии. Они-то первые и узнали, что земля на том материке не простая, а для магии приспособленная. И поначалу дены эти жили на своем материке мирно. Территории осваивали, города создавали, магию изучали. А как выучили – стало им мало Иривии. Построили корабли и приплыли к нам, в Савению, чтобы захватить живущих здесь людей и герков. Наши бились долго. Целую эпоху длилось то сражение – сто пятьдесят шесть лет. Представляете, сколько они осаждали наши земли? В ту эпоху люди и герки враждовали, но перед опасностью объединились. Кое-как удалось прогнать денов. Но те не остановились. Накопили сил и отправились завоевывать Гаркию. В Гаркии жили зверуны* и летуны*. Сколько те бились, я уже не помню, но тоже воевали долго. Но вроде как денов и из Гаркии прогнали. После этого правители Гаркии и Савении собрались вместе и решили раз и навсегда покончить с кровожадными денами. Этот договор назвали «Союзом четырех рас».
Жители Гаркии и Савении одновременно приплыли к берегам Иривии и сразу с нескольких сторон нанесли удар. Битва была самой тяжелой. Все-таки дены находились на своей территории, где земля пропитана магией. Тогда как никто из наших раньше понятия не имел о магических свойствах земли. Уж не помню как, но нашим удалось покорить этих рамоновых отпрысков. Иривию поделили между людьми, герками, зверунами и летунами. Благодаря тому, что удалось сохранить книги денов, наши стали потихоньку учиться магии.
Сами дены вынуждены были расплачиваться за свою кровожадность, работая на полях и прислуживая новым жителям Иривии. Глупо было надеяться, что дены смирятся с новыми обстоятельствами. Так оно и вышло. Выждав некоторое время, пленные устроили мятеж и под покровом ночи перерезали очень много иривийцев. После этого окончательно стало понятно, что денам не место в цивилизованном обществе. Большую часть денов расстреляли. А тех, кто уцелел, отправили на вулканический остров Тананию, находившийся в Бескрайнем океане. Почвы на том острове не было совсем. И колдовать дены больше не могли. А чтобы они не решили сбежать и вновь напасть на жителей, на острове поставили охрану. Для этих денов построили небольшие поселения, дали им работу. Регулярно присылали еду и одежду. Даже построили на острове храм Далара и обратили денов в нашу веру. Вели с ними проповеди, рассказывали о том, как должно жить в Ардии. Надеялись перевоспитать денов. А толку? В газетах то и дело мелькали сообщения об устраиваемых мятежах на острове. Мне кажется, бессмысленно перевоспитывать денов. Если они и раньше были варварами, то после того как их лишили магии и заперли на острове, они должны были окончательно озлобиться.
К чему я все это рассказываю? После того, как денов прогнали с Иривии, поселенцы изучили магию и стали ей активно пользоваться. Их так и называли – магами. Иной раз кто-то из них приезжал в Савению. Но обычно с гастролями. Показывал различные чудеса. Другие открывали лавки и предлагали желающим магические услуги: найти пропавшего родственника, приворожить, вылечить, с урожаем помочь. Но такие услуги стоило дорого. Оно и понятно – возить землю из Иривии накладно. А без магической земли колдовать бы не вышло.
Но вот чтобы служить при дворе – такое происходило впервые.
Я гадала, для чего мог понадобиться придворный маг? Что это – новое веяние моды или есть в этом некий тайный умысел?

Добравшись до площади, я вышла из трамвая. Не стану рассказывать о моих попытках найти работу. Скажу только, что я добросовестно обошла все окрестные лавки. Зашла и в парфюмерный магазинчик, и в книжный, и в кафе, и в посудную лавку. Но везде на меня смотрели, как на сумасшедшую. Владелица лавки с тканями так прямо и заявила: «У меня где-то висит объявление, что мне требуется продавец? Нет! А раз так, то чего Вы пришли? Только время мое тратите! Ходят, от работы отвлекают!». Рамонова баба. Что ей, трудно было просто сказать, что никто не нужен? Зачем ругаться-то?
Я совсем уж было собралась возвращаться домой, когда мой взгляд упал на неприметный двухэтажный домик. Он совсем не был похож на лавку. И только вывеска с надписью «Доже» говорила о том, что здесь чем-то торгуют. Доже - новое словечко, прижившееся с легкой руки торговцев. Оно являлось сокращенным вариантом фразы «добро пожаловать» и вместе с тем обозначало удачную сделку. «Доже» говорили, заключая выгодный контракт, «доже» произносили, приветствуя покупателей. Мне показалось это добрым знаком.
Я подошла к окну, пытаясь разглядеть, что происходит внутри лавки. Но стекло было настолько грязным, что мне едва удалось разглядеть полки с каким-то небольшими предметами, напоминавшими горшки. Может здесь торговали гончарными изделиями? Лавка выглядела очень подозрительной. Но именно этим она притягивала к себе. В то утро со мной явно творилось что-то неладное. Обычно я стараюсь не принимать необдуманных поступков. А тут меня буквально тянуло к приключениям. То ли разговор с Лар Ыгом так на меня подействовал. То ли я настолько отчаялась найти работу, что готова была заходить даже в такие сомнительные лавки? Не знаю.


Сноски:

Ардия – название планеты, на которой происходит действие романа
Соле – небольшой курортный город, расположенный на берегу Бирюзового моря
Ларевское королевство – крупнейшее государство Ардии.
Рамонов отпрыск – ругательство. Рамон - название небесного светила, появляющегося на небе по ночам. Так же Рамоном называют бога смерти.
Далар – название небесного светила, появляющегося на небе днем. Так же Далар является богом жизни.
Богардское королевство – государство Ардии. Граничит с Ларевским королевством.
Каца – вьющееся растение, с длинными шипами.
Матиль – вежливое обращение
Герки –раса, отличающаяся физической силой, острым умом и скверным характером.
Джуса – танец бога смерти. Считается, что Рамон исполняет его перед тем, как совершить убийство.
Тевин – король Ларевского королевства
Иривия – материк, располагающийся в южном полушарии Ардии. Местное население – смешанное, называют себя магами.
Савения – материк, располагающийся в северном полушарии Ардии. Местное население – люди и герки.
Гаркия – материк, располагающийся в северном полушарии Ардии. Местное население – зверуны и летуны.
Дены –раса, отличающиеся способностью заниматься магией. По приданию дены считаются порождениями Рамона.
Зверуны –раса, произошедшая от диких кошек. Отличаются хорошим обонянием и слухом. Уши зверунов покрыты шерстью и располагаются выше, чем у людей или герков. Так же зверуны имеют хвост.
Летуны –раса, произошедшая от птиц. Отличаются наличием крыльев и острым зрение

Карта Ардии
[показать]
Карта Сказова
[показать]

Превью кликабельны)