привет-привет, настало время что-нибудь написать, чтобы кто-нибудь прочитал. пора рассказать о себе, привет, всё очень изменилось, позавчера я вернулась из израиля, проведя бессонную ночь в аэропорте, авиалинии сходили с ума в такт растаману на тель-авивской площади, израильтянам, предоставившим нам свою квартиру, моему отцу в сочи, дремотным образам за столиком в кафе бен-гуриона на первом этаже. шесть дней безвылазно мы работали над программой лагеря, в котором я буду работать месяц, нужно купить диван в новую квартиру, я переезжаю на станцию метро аэропорт. мне хорошо и просто у стены плача, дурновато в полуадекватных разговорах с таксистами, я перееду, и у меня не будет занавесок с лютиками, соседей по подъезду, всю жизнь твердящих, что я вылитая мама, двухэтажной кровати и аккуратно разложенной одежды. я развожу руками, да, я очень счастливый человек, а окурки в урне после прошлой пьянки, мам, ты же знаешь, я не курю. играть в самодостаточную девочку выходит лучше, чем в этой роли засыпать, но у меня есть то, что навсегда останется неизменным, лай-ла-лай-о-оу-о-оу.
мои однокурсники за год развили мизантропию и самовлюблённость, я искренне ненавижу их, хотя они совсем не так плохи, но их много, много, а я безнадёжно возомнила себя гулливером. великого русского писателя (тут мой любимый сталинистик поставил бы в скобочках три восклицательных знака) пробирает на сентиментальность в шесть утра, мама говорит - молодец, а я только спустя полчаса понимаю, что в тактильном смысле похлопывание по плечу - вовсе не претензия на фамильярность.
я научилась злиться, и это куда грустнее, чем сорок шекелей на легкомысленный сарафан.