И вот наконец пару дней назад я вернулся в Питер. Встреча с Маней была оч радостной, и мне кажется, что нас с того момента так и не отпустило.
Первый день мы провели только вдвоем. Погуляли, купили новый кальян, опробовали его на Приморской.
Второй день тоже проводили вместе, только к вечеру позвали Саню, поздравить его с прошедшим ДР. И снова курили кальян, теперь уже на набережной.
Последующие 2 дня я вижу Маню только после работы, но провожу с ней почти все время, у меня нет свободного времени даже на то, чтоб разобрать вещи с приезда, постирать, прибраться. Но думаю, это нормально, принимая во внимание, что мы только начали встречаться и мне пришлось еще сразу уехать на 2 недели. Думаю, у нас будет больше времени на себя, когда мы найдем жилье. А пока... О!! Бедные мои ноженьки!!! Несчастные коленочки!!!
Второе, как нельзя работать. Нельзя становиться приятелями с подчиненными. Иначе они думают, что все им сойдет с рук и сильно удивляются и негодую, когда ты их справедливо отчитываешь и заставляешь переделывать. У нас один монтажник сделал сварки не по проекту, при этом не мог объяснить логику своего решения, сейчас не работают два линка. Сейчас он верно думает, что я встал не с той ноги или просто мудак.
Третье. Жизнь не такая поганая штука, как вам кажется. На деле она вовсе не поганая, она просто жизнь. Поверьте, всегда есть люди, которым хуже, чем вам. И я понимаю, что от этого вам не легче, но думаю, эти люди хотели бы жить хотя бы как вы. Возможно сейчас они мечтают хотя бы о таком. Каждый раз, когда жизнь дает мне пинка под зад, я с удивлением обнаруживаю, что все не так уж и плохо и что я не сломался и что жизнь продолжается. Не смотря на проблемы, потери, смерти и прочую ерунду. Когда я заглядываю вперед и представляю, что все это случится, мне вечно кажется, что мир рухнет в тот момент. Но он не рушится. И так раз за разом.
Я дико боялся отчисления, но меня отчислили трижды и мир не разрушился ни разу, я очень боялся в армию, и когда меня наконец забрали, думал, что это конец. Когда меня переправляли в Москву на самолете, я хотел, чтобы этот самолет никогда не долетел. Сейчас я говорю, что это была прекрасная пора в моей жизни. Были трудности, но была и беззаботность. Отдохновение ума. Я боялся потерять кого-то из родных. Сейчас уже потерял их больше, чем осталось. Об этом сейчас вроде даже тяжело говорить, в конце концов у меня со всеми до последнего были очень теплые отношения, да и вообще мы все люди очень семейные, кроме брата. Но, черт возьми, и снова мир не рушится. Он не обрушился при словах туберкулез (тогда правда тупо пронесло, но было страшно) и астма. Меня не убила большая железная машина. И разбитое неоднократно сердце готово к новым чувствам. Сейчас мне кажется, что я ничего не боюсь. Это не правда, конечно.