Настроение сейчас - к счастью, в порядке

...и только прошлое навязчивою тенью
Мне в спину дышит,
В затылок бьет,
И шепчет новой жизни,
Шепчет новой жизни:
"Здравствуй! С днем рожденья!
Я больше не зайду, к сожаленью...
Здравствуй! Твоё прошлое
Не плохое и даже хорошее... (С)

Забывать о том, каким дураком ты был раньше - значит, в ближайшем времени повторить свои ошибки... Но и зацикливаться на прошлом не стоит, какие бы приятные и неприятные воспоминания оно нам не дарило - иначе ошибка повторится прямо сейчас...
Хотя и аллегорично, но дело все в том, что действительно всё так и было... Кстати, я до сих пор не могу понять, что есть счастье, вернее, в чем его искать...
Путешествия по всему свету? Очень быстро надоест и захочется домой.
В путешествиях есть счастье. Но ненадолго...
Уютный домик, лучшие и любимые рядом? Тоже счастье... но быстро захочется чего-то нового...
Ответ? Наверное, "золотая середина"... да-да, именно так. Нет смысла стоять на чем-то одном, душа требует разнообразия...
А в те времена хотелось куда-то бежать, а бежать не выходило... оттого такая трагедия. Неформалы? Надоели...
<Экспозиция - Главный Герой (как бы в моём лице) вырывается-таки из ларька-кинотеатра и идет на поиски человеческих существ>

Почему-то до сих пор не было людей, и это единственное, что волновало. Или я зашёл в некоторый отросток моего мирка? Но тоже не похоже – поездов в моём мире не было, их там просто некому было выдумать. Значит, я на «настоящей», «большой» земле. Но где же те, без которых не представляется мир людей?
Однако делать нечего. Решение уже принято, тем более вернуться страшно. Надо идти дальше, и если здесь вообще кто-то живёт, то я дойду. От голода смерть не грозит, но, как верно заметил один мудрец, кому суждено сгореть, тот не утонет. Кто знает, какие ещё киоски-убийцы стоят у меня на пути?
Долго ли, коротко ли… в-общем, не знаю, сколько я плелся по враждебному мне миру и так никого и не встретил. Должно быть, и действительно мир покатился в пропасть, и виной этому… конечно, я! Вдруг эта кошмарная мысль пришла ко мне, да так и осталась. Ничего просто так не случается! Неужели специально именно до меня добрался этот слух? «Из-за одного человека мир покатится в пропасть!». Ах, я, безмозглый осёл! Но бранью уже не помочь, и если всё это – не пустые слухи и предрассудки, то надо срочно найти людей и помочь им всем. Я никак не позволю обитателям верхнего мира, к которым раньше относился и я и в общем-то, отношусь сейчас, упасть на дно, которого ещё никто не видел! А вдруг виноват не я? Как бы то ни было, что сделано, то сделано. Разбитую чашку не превратить в целую. Надо идти и действовать сообразно ситуации. По-видимому, пока судьба благодушна ко мне и не даёт умереть из-за ерунды. И слава богу.
Конечно, легко сказать «найти живых людей». Но где искать, когда вокруг – пустота и лишь некоторые шелестящие, низкорослые кустишки нарушают тишину? Я побрёл дальше, съедаемый такими страшными догадками. А может, лучше убить себя и не обрекать этот мир на смерть? Нет, этот шаг был бы слишком опрометчив – ещё ничего не ясно.
На удивление быстро я вновь захотел перекусить. Благо, в кармане лежала белая булка и боржоми – я присел на твёрдую почву под ногами и немного пожевал. Много решил не съедать – кто знает, сколько придётся ещё пройти? И, уже вытирая губы после столь скудного обеда (мне затруднительно было сказать, сколько времени – солнце не меняло своего положения над горизонтом), издалека ветер донёс до меня звуки человеческого пения. Это уж точно не походило на ту обманку, что я нашёл в поезде – песня была живая. Я встал и побежал в том направлении, где пели. Слышно стало лучше, и я понял, что люди подыгрывают себе на гитаре или другом похожем инструменте. Но певцов до сих пор невозможно было увидеть.
И вдруг окружающая среда резко изменилась. Словно бы из-под земли выросли деревья, почва стала самой обычной, лесной, с обильной травой. Я решил было удивиться данному факту, но, поразмыслив, понял, что удивления на меня сегодня достаточно. И со всех ног поскакал к гитаристам, которые, оказывается, сидели под дальним деревцом, но уже были явственно различимы. Но не успел я добежать до желанных моему сердцу музыкантов – меня резко стало тошнить. Я остановился, думая, что эта проклятая тошнота пройдёт, но стало ещё хуже. Я решил, что сейчас умру, и рухнул на поросшую травой землю. Но чем дольше я лежал, тем отчётливее понимал, что буду жить, потому что глаза никак не закрывались и сознание не мутилось. Страха не было вообще.
Я увидел, как один из музыкантов снял с плеча гитару и подбежал ко мне. Я чуть не расплакался от избытка чувств, впервые за много лет увидев живого человека, но вовремя сдержался. Гитарист, кажется, был настроен дружелюбно. Он нагнулся и подал мне руку. – «Вставай, браток!» - молвил он. – «Мы, люди, должны помогать друг другу! Ну, перебрал, ну с кем такого не бывает! Пойдём с нами!». Я с радостью, держа за руку певца, пошёл к его весёлой компании. Слабость отступила, я выпрямился. Гитарист понял, что я уже не нуждаюсь в его поддержке, и выпустил руку. Теперь я мог посмотреть в лицо первому встреченному человеку. Оно было очень добрым – хотя, может быть, если ты не видел людей долгое время, даже отъявленный злодей покажется тебе добряком? Но, как бы то ни было, злости у него не было.
Гитарист оказался разговорчивым. – «Вася!» - представился он и протянул мне другую руку. Я пожал её и долгое время не мог выпустить, назвав своё имя. – «Гостем будешь!» - добро протянул Вася. – «Мы же хиппи, люди природы! Добрые, как и все люди, просто мы поняли это, а большинство ещё нет! А ты откуда?». Мы подошли к остальным друзьям Васи. Все они по очереди протянули мне свои ладошки, с каждым я поздоровался и почувствовал тепло каждого. Затем мне предложили сесть в круг, что я с удовольствием и сделал. Вася вновь закинул на плечо гитару. – «О, ребята, да он трезв, как стёклышко!» - вдруг заметил кто-то. Вася удивился. – «Трезв, говоришь? Так чего же ты упал?». Я рассказал, как было плохо. Ребятки с пониманием закивали, и патлы закачались в такт. – «Настоящие хиппаны! Таких мне бояться нечего!» - подумал я и вспомнил, что отныне вообще никто не страшен. Долговязый парень достал откуда-то сзади початую бутылку дешёвого портвейна. – «Ну, коли не бухой, так давай тяпнем – за встречу!». Отказываться я не стал, и мы все «тяпнули». Вино, хоть и было не очень вкусным, быстро разлилось по организму. Я достал полусъеденную буханку и откусил кусочек. Хиппи вокруг закопошились, кто-то из них умоляюще проговорил: «Да, у нас как раз закуси нет!». Я великодушным жестом протянул булку новым друзьям. Они одобряюще поглядели на меня. – «О, наш человек!» - поблагодарил Вася. – «Сегодня ты нам, завтра мы тебе! Наши люди никогда ничего не жалеют!». Эти слова послужили отправной точкой для моих слов, и я выложил новым приятелям всё, что со мной произошло.
Долго я описывал все свои приключения, не задевая лишь пребывание в нижнем мире. Хиппи, не перебивая, слушали, но когда я, наконец, завершил повествование, тот же, кто угощал меня вином, поднялся.
- «Я могу заявить, что всё это ложь! Или ты жестоко обкурился! Ты, парень, очень хороший человек и талантливый сказочник!».
Более разумный член группы одёрнул товарища. – «Ты что, не помнишь главный закон хиппи? То, что сказано не нами и выдаётся ими за правду – и есть правда. Тем более, что я уверен – этот парниша не лжёт. С такими чистыми и честными глазами врать невозможно. Лысый, ну сам посуди – какой резон нашему гостю обманывать нас?». Посрамлённый Лысый, который, кстати, был волосатее прочих, тяжело опустился на землю. Я понял, что хиппи в общей своей массе мне поверили. – «Ребята, расскажите, пожалуйста, а что это за пустырь огромный, что меня так напугал?» - скромно спросил я.
Слово взял Вася. – «Вот это-то, кажется, и удивило Лысого. Дело в том, браток, что никаких пустырей на этом месте отродясь не было. Посмотри: где он? Откуда ты пришёл? Если оттуда, где я поднял тебя, то там – дорога в город. Город большой, пустырей в себе содержать ну никак не может. Так что наверняка что-то, всё-таки, ты, брат, напутал».
Я обратил взгляд на то место, где недавно лежал. Оно было, а никакого пустыря за ним действительно не было. Именно в этом месте сворачивала в город асфальтовая пыльная дорога.
- «А дождь хотя бы был?» - без всякой надежды осведомился я. – «Да, браток, и дождя, по нашим скромным разумениям, тоже не было! Кажется, ты попал в подпространство!». Да, чего только не случается с людьми вроде меня!
Толстенький паренёк взглянул на часы. – «О, смотрите-ка, ребя, почти десять! Сейчас как потемнеет – хоть глаз выколи, давайте прощальную споём и разойдёмся!». Все согласились, лишь кто-то спросил: «А что ты подразумеваешь под словом «разойдёмся»? По своим флэтам, что ль? Мы же сегодня обещались в схроне занайтать!». Толстячок хлопнул себя по лбу. – «Ой, совсем котёл не варит! Тогда можно ещё парочку!». Я решил, что теперь он – о стаканах, но всё-таки речь была о песнях. Вася, сидевший рядом со мной, запанибратски бухнул меня по спине. – «Браток, петь умеешь? Споём! У нас тут поют не те, у кого голос есть, а те, кому хорошо!». Мне было хорошо, и я начал подтягивать певцам, кто знал слова. Вася бренчал на гитаре, и пусть он не умел играть – но картины это не портило. Друзья пели какую-то добрую дворовую песенку, я мычал в такт.
Песня закончилась, гитарист ещё некоторое время брякал по струнам, но вот музыка затихла. – «Пойдём, брат!» - сказал мне кто-то. Действительно моментально сгущалась тьма – видимо, места были южные. – «Куда?» - задал резонный вопрос я. – «Мы сегодня найтаем с схроне, это туда, по дороге. Пара километров – и мы на месте! С нами?». Я кивнул – всё равно дома меня не было, то есть он, конечно, был, но где-то у чёрта на рогах. Тот дом, который я оставил, уходя….