Снится, что я у себя дома. Весь сон скорее образы-символы предметов, чем реальные предметы. Очень ярко вижу части клетки с небольшими желтыми птицами, но целостного образа клетки нет. Вижу кормушку и прутья, насыпаю туда корм. Про птиц тоже нельзя сказать попугаи это или канарейки. Пара желтых птиц и я не препятствую тому, чтобы они свободно летали по комнате, но и не помню, чтобы выпустила их из клетки. Окно зашторено и я знаю, что с той стороны, за занавесками не то открыта форточка, не то створка, но есть небольшое пространство, через которое птицы могут улететь на улицу. Птицы на секунду садятся на шторы сверху и немедленно вылетают в окно. Я беспокоюсь только о том, как бы они не погибли и надеюсь, что они вернутся. Не помню, чтобы я открывала шторы, но ясно вижу чистое закрытое окно без каких бы то ни было форточек и за ним черные мощные ветки дерева, на которое могли бы сесть птицы. И есть уверенность, что это единственное место, куда бы они могли сесть, если бы искали дорогу домой. Окно вижу закрытым, но нет ощущения, что птицам помещает стекло. И открытость закрытого окна в моём сне совершенно естественна.
В комнате сумерки и даже кажется те серые обои, которые здесь были, когда я переехала в эту квартиру, но совпадения с реальной квартирой тоже довольно условны. У стены стоит шкаф на ножках, который остался мне от бабушки и которого тоже нет давным-давно. В комнате со мной умершая мачеха и отец. Отец сидит посреди комнаты, положив руки на небольшой стол. Он ощущается целостным с этим маленьким столом, напоминающим скорее парту, но стол без каких бы то ни было визуальных признаков стола, скорее то, на что положили руки, и его нет там, где нет отца.
Сын якобы на балконе, но когда я смотрела на окно там не было никакой балконной двери. Это скорее ощущение балкона и его присутствия, чем зрительный образ. Он почему то без рубашки или майки, но образ не видимый, а скорее знаемый. Мачеха говорит о том, что вот и последние птицы улетели, и как долго продержались две последние, намекает, что я плохо о них заботилась. Говорит, что всего было десять птиц.
В это время я слышу движение за запертой входной дверью, выглядываю в глазок и вижу полную женщину маленького роста. Она не звонит в дверь, но пришла именно к нам. От её присутствия ощущение опасности и угрозы. Она собирает соседей в свидетели, говорит, что ей надо шесть свидетелей, чтобы сделать нечто, но не сообщает что именно будет делать. Я хочу совета от родственников, может следует что-то делать, но они ждут моих действий даже не пытаясь помочь. скорее от них можно ждать упреков, если ошибусь. Потом я слышу, что женщина опечатывает счетчик и вижу сам счетчик непонятно чего - на деревянной подставке белый ромбовидный фаянсовый предмет старинного вида с окошками для семи цифр сгруппированных по две с краев и три в середине. Она завязывает красную ленточку там, где эта штуковина открывается. Нет ни квартиры, ни закрытой двери, ни её, только этот предмет.