Очередной звонок моей матери моему сыну. Не хочу писать ни о её предложениях приехать жить к ней, ни о бесконечных требованиях встретиться чтобы поговорить, и его отказах. Или о предложениях приехать туда, где он живет. Ей неприменно нужно заполучить объект влияния. Это обычная схема и может длиться часами и днями, пока человеку не надоест и он не согласится на что угодно, только чтобы его оставили в покое. Он мой сын, он многократно видел на моём примере и впитал с молоком матери, что куда дешевле обойдется отказаться от всего, что тебе предлагают. Я хочу написать о том, что обычно бывает дальше.

Желание добиться намеченной цели, его отказ встретиться лично и дата - прощенное воскресенье, вынуждают её говорить по телефону, и после долгих уговоров она приступает к сути вопроса.
...
- Ты должен попросит у него прощения.
- Но за что? Это ведь он меня выгнал из дома и сменил замки!
- За то, что так получилось.

Аргумент столь же неоспоримый, сколь нелогичный. У них нет логики. Ни у брата, ни у матери в принципе нет. Получилось всегда само и как то так, и это никак не связано с тем, что они с тобой сделали, и собираются делать дальше. Они прекрасные люди, что бы они ни вытворяли, и как бы они тебя ни подставили. И всегда находится кто то третий, кто "настроил" против них другую сторону, кто бы ею ни был. У них в головах их собственные действия никак не соотносятся с твоим желанием прекратить с ними любые отношения. Они замечательные, это просто так получилось. Само. И виноват в этом ты, потому что получилось это с тобой.

Видимо, где то в промежутках между звонками моему сыну, она звонит мне. Требует, чтобы я поехала проинспектировала место, где он живет. Выяснила все подробности. Говорит, что я должна, и что выгнанный из дома непременно теперь станет наркоманом, сопьётся, и пойдет воровать.
"- Ты же понимаешь, что в таком отчаянном положении человек вынужден воровать!"

Я так привыкла ко всем этим вывертам, что даже уже не спрашиваю, почему он должен стать наркоманом и воровать, и не может работать или создать свою семью. Ну да, бездомному человеку жить гораздо сложнее, но, если вас всех так волнует его судьба, не проще было бы не превращать его дом в ад, и не вынуждать его становиться бездомным?

Я сейчас гораздо более нервная и неуравновешенная, чем мой сын. Да и, сказать по совести, всегда очень болезненно реагирую, когда издеваются над теми кто мне дорог. К тому же, обстоятельства смерти мачехи здорово меня обессилили, и я сперва кричу и очень эмоционально пытаюсь приводить логические аргументы, а после, естественно, в очередной раз отказываюсь принимать участие во всех этих плясках вкруг чужого самоутверждения за мой счет.

К вечеру все заканчивается тем, что прошу у матери прощения. Но это не покаянная просьба о прощении, которая, как мне представляется, наполняет смыслом обряды прощенного воскресенья, а скорее констатация того, что мне не оставили другого выбора, и я об этом искренне сожалею.
Я прекрасно понимаю, что мать очень меня любит, делает для меня всё возможное, оказывает максимум поддержки на которую способна, и готова в лепешку расшибиться, чтобы я соответствовала её представлениях о хорошем и правильном. Беда в том, что жить в рамкаж её представлений о прекрасном и остаться живым никак не получится. Прости мама, но я выбираю быть живой и самостоятельно распоряжаться своими наличными ресурсами. Спасибо тебе за те ресурсы, которые я могу использовать, и извини, что не могу принять всё, что идет к ним в нагрузку.

Сын тоже попросил у неё прощения. Он сказал, было слышно, что она очень этому обрадовалась.

Что происходит с отцом и братом я не знаю. Последний раз видела отца перед больницей. Накануне этой встречи он жаловался, что не хватает денег на жизнь и все запасы ушли на поддержание мачехи, взятки врачам и похороны. Когда я приехала в следующий раз, на кухне стоял новый плазменный телевизор, а возле компьютера стояла коробка с новым принтером-факсом-ксероксом. Я даже не спросила "зачем?". Знаю, что у него есть и старый принтер, и ксерокс, которыми он лет пять как не пользуется.
Отец лежал какое то время в Кремлевской больнице. Раньше он был высокопоставленным чиновником и до сих пор пользуется льготными поликлиниками и больницами. Только став взрослой, я задалась вопросом почему никто из членов семьи, кроме отца, никогда не лечился в спец больницах, ни жена, ни дети. Нам вообще никаких льгот от отцовского спецобслуживания никогда не перепадало. Даже в случаях тяжелых болезней и операций.
Когда я позвонила ему в последний раз, они с братом были в театре, и не он не мог разговаривать. Он мне не перезвонил. С тех пор, как я узнала, что отец одобрил все действия брата и дал согласие сменить замки, у меня нет никакого желания ни звонить, ни приезжать. Я не поздравила его с 23 февраля, и вообще не звоню. Зачем? Правду мне всё равно не скажут, а слушать жалобы на вымышленные обиды, и не озвученные, но подразумеваемые, просьбы поучаствовать в судьбе "несчастного" нет никакого желания.

Судя по тому, на что что отец тратит деньги, ему есть на что жить. Судя по тому, что он не интересуется моими делами - они его по прежнему не интересуют. Поддержка моя ему не нужна, и слава Богу.

Мать сказала, что скоро отец едет в круиз по странам мира, и ещё, что одолжил денег брату. Мне страшно подумать откуда у отца такие деньги, и я стараюсь об этом не думать. Я могу отцу простить то, что касается меня, а за то, что касается моего сына Бог простит, а у меня нет на это сил. Мне просто больно.

Я не просто верю, я знаю, я видела, что есть семьи, в которых люди друг друга поддерживают. Мне легче от одного знания о том, что такое бывает. Просто у нас как то не так.
Я как могу поддерживаю своего сына, но не дай мне Бог стать такой, как моя мать, и делать то, о чем меня не просят. Единственный человек, у которого я хотела бы попросить прощения - это мой сын. Я старалась сделать для него всё, что возможно, но не смогла защитить его от своей семьи.