- И что мне делать? – говорила она через стенку кабинки.

- Нуууу. Артём, хоть и гот, но ему плевать из какой субкультуры его избранница. Что для тебя хорошо. Его надо заинтересовать, шокировать.

- Да уж. Если он общается с тобой, - сказала Кристина, выходя к зеркалу посмотреть наряд, - то мне будет очень трудно его заинтересовать.

- Это ты про что?

- Ну, ты странная, противоречивая, безбашенная, весёлая…

- Про последние два пункта я бы поспорила, в последнее время я не такая.

- Но была такой, не спорь. Короче ты сплошной шок. Ещё ты любишь рок, что для Артёма не маловажно.

- Ему пофиг на рок. Он и электро слушает. Слушай, давай я устрою вечеринку, как тогда, помнишь?

- Ты про новоселье в Москве? Когда мы с тобой посуду два дня мыли… ээээ точнее убирали её остатки с пола?

- Да, только на этот раз надеюсь без повестки в милицию за шум в неположенное время, - рассмеялась я. Кстати то платье мне подошло, что безумно подняло мне настроение. Всего то, платье, а как приятно. Наш разговор продлился ещё час (это ещё только на тему Артём), мы сошлись на том, что Кристинке надо подловить его в одном из любимых его клубов и завести разговор, остальное он сделает сам. Я то Артёма хорошо знаю. Правда Крысе придётся хорошо над собой поработать. Она красивая девушка, но она мало, что знает о философии, готике, картинах эпохи возрождения и архитектуре. Кристина слишком светлый человек, для Артёма это слишком. Тот конечно любит пошутить, но больше ему нравится размышлять и писать музыку. Ещё одна фишка Артёма – он гений компьютеров. Выучился на программиста, сделал столько для нашей группы программ для звука. Я не представляю этих двух вместе, но раз мы с Лаури, такие разные нашли что-то общее, то может и у них есть шанс.





Лёжа на кафельном полу в ванне после бутылки мартини начинаешь понимать, что не всё так хреново. А, взглянув на мусорное ведро, понимаешь наоборот - твоя жизнь полная жопа! Мне не было холодно, была только досада. Радость? Ноль процентов. Хотя сейчас я должна прыгать и скакать от счастья. Произошло буквально чудо! И что? Мне смеяться или плакать? Лучше просто молчать. Одно я знаю точно – ни за что на свете не дам, повторится тому, что произошло полтора года назад. Ни за что!

- Второй раз ты не имеешь права так делать, – мысленно проговорила я, обращаясь к Богу.

Всё сделаю сама, без Лу. Без всякой помощи. Я смогу сама. Деньги у меня есть, если надо брошу сцену. Блин! Я столько ждала этого снова, думала, что буду на седьмом небе от счастья, но сейчас… Мне всё равно, есть или нет. Мне всё равно. Кое-как поднявшись с пола, я подошла к тумбочке, взяла телефон. Москва – Стокгольм (Rasmus сегодня должны были там выступать) не самый дешёвый роуминг. Плевать, я должна ему позвонить.

- Привет.

- Здравствуй.

- Маш, я так соскучился…

- Лу… подожди. Так быть не может… ты… извини.

- Ты о чем?

- Не звони мне больше, забудь обо всём, - через силу прокричала я, потом Лаури услышал гудки. Чёрт! Зачем я это сделала? – это была моя первая мысль, но вскоре я успокоилась. Надо отвлечься от происходящего. Уйду в музыку, буду снова зажигать на концертах. Российско-европейский тур начнётся через три дня. Длиться будет почти до конца сентября. В планах поездки Хельсинки не записан, что теперь для меня хорошо. Хотя этот город уже родной мне. Включила телевизор, попала на наш клип. Чёрт! Я выдернула телек из розетки. Как будто всё специально подстроили. В тот момент мне как будто, что-то очень тяжёлое ударило в голову. Почему я сорвалась? Что я наделала! Плюхнулась на кровать. Не могу уснуть. Провалялась в постели, наверное, около получаса. Блин, когда-то здесь мы лежали вместе с Димой. Да при чём тут вообще он? Зачем мысли о нём лезут в мою голову? Дима это вообще давно пройденный этап моей жизни. Села за стол, взяла бумагу, стала рисовать. Модели получались странные, страшные и одновременно чарующие. Как мне было сейчас страшно. Страх будущего, я не знаю, как я буду дальше жить. Тур, а потом? Запись альбома? Только не в Династии! Умоляю! Как бы я тогда туда не хотела, это была другая я. Влюблённая и противоречивая. Теперь я полная противоположность самой себе.

Боль, холодная автострада, бред. Я восстала из ада, - строки шли из головы сами. Я еле успевала записывать, - Пойми? Не говори мне больше этих слов. Умри, забудь, я не готов, - получалась классная песенка для вокала Лёши. Завтра покажу ребятам. Ещё часов до двух ночи я просидела, записывая строки песни. Потом позвонила Кристинке и стала донимать её, хорошая ли я, нравлюсь ли кому-нибудь, что вообще во мне хорошего? Какие вообще во мне присутствуют качества. Позже отключилась.





Четыре месяца спустя.



Это всё? Да? Да! Как бы наш тур «Wind of life» не был интересен и увлекателен, извините, все устали. Силы были на исходе, нервы на пределе. Около четырёх месяцев с таким мааааленьким перерывом оказалось многовато для меня. Может для мальчиков это и нормально, но мне в таком положении становилось всё тяжелее и тяжелее (и в прямом, да в переносном смысле). Последний концерт The Storm в Саратове, на родине, точнее это родной город Лёши и Никиты, а остальные из Балаково, что в той же области. Мы объехали всю Европу! Будапешт, Стокгольм, Лондон, Париж, Милан, Вена, Прага и т.д. А сколько ещё городов в России! Это был первый полноценный евротур нашей группы. Публика приняла нас на ура. Все оказались в восторге от песен (даже от русскоязычных) с нашего последнего альбома. Это наш последний концерт, после мы уйдём на покой, точнее покой будет для наших фанатов, а такое понятие как отдых нам будет только сниться. Мы примемся за запись третьей пластинки совсем скоро. Сейчас же после концерта, мы с ребятами решили пройтись по улочкам, где всё только начиналось. Где мы, когда-то познакомились, где, когда-то подрабатывали уличными музыкантами, по клубам, откуда, когда-то мы вытаскивали друг друга пьяными и тащили домой к родителям. Я была счастлива, не знаю почему, просто ощущение счастья не покидало меня уже который день. Встреча с родителями, старыми друзьями, родственниками. Эти три дня в родной области великолепны. Правда временами меня пошатывало, это стало происходить всё чаще и чаще, а токсикоз уже задолбал совсем. Но даже это не портило мне настроение. Я носила под сердцем ребёнка, плевать кто его отец, главное, что я беременна. Фактически произошло чудо, ведь в больнице после той же пресловутой катастрофы мне сказали, что теперь это невозможно. Скоро четвёртый месяц, живот стал немного показываться, что меня порядком выводило из себя. Скрыть свою беременность, вот моя главная задача. В последнее время это переросло в манию. Точнее я вбила себе в голову, что это нужно сделать. В тот раз, когда я сообщила The Storm, продюсеру и целой компании людей, которая на нас работала, что залетела… Реакция была разной и в основном плохой. Естественно продюсер был недоволен, ребят это сначала повергло в шок, т.к. они не думали, что у меня с таким человеком как Дима может зайти так далеко, тем более беременность, тем более свадьба. Но вскоре они отошли и были бесконечно рады за нас с малышкой. Я же тогда будучи наивной дурой, не понимая, что такое материнство (да и сейчас это не очень мне знакомо), всем клялась, что всего лишь три месяца проведу в декрете и после вернусь, а пока можно поработать и с заменой. На первый взгляд это успокоило продюсера, но Лёша и Артём заявили, что выступать без меня не будут, пусть лучше переждут эти несколько месяцев вместе со мной. Игорь (наш бывший продюсер) был не то, чтобы в бешенстве, он был в ярости. Наш коллектив только-только становился популярным, и тормозить было нельзя. Он был прав, но всем нам, что тогда, что и сейчас было глубоко насрать на популярность. Популярность это деньги, деньги это зло. Нам просто нравится творить и исполнять песни, а то, что это нравится аудитории, нас не очень волновало. Три месяца слишком долго для совсем молодой группы. Та самая компания людей, начала волноваться и возникать. Последовали увольнения, только тогда я поняла, что очень многое от меня зависит, и я не могу подводить людей и лишать их работы. В одной из таких перепалок наша машина врезалась на огромной скорости в Тоёту. Это был не лёгкий толчок, а «поцелуй на вылет с разворотом». Думаю после этой истории нетрудно понять, почему я так боялась раскрыть мою тайну, тем более в последнее время я стала походить на пороноика. Будучи человеком, почти несуеверным, эти выдумки и поверия просто одолели меня. Я стала бояться сглаза. Это ещё одна причина. Вообще со мной творилось, что-то странное. Мне пугало моё равнодушие к еде. Хотя сейчас я должна была с огромным аппетитом налетать на очередную пиццу. Нет, я понимаю токсикоз, рвота, после такого не каждый захочет есть, но… Однажды мне пришлось заставить себя есть силой. В тот день всё было замечательно, кроме того факта, что, меня даже не тошнило, просто не хотела, есть, ни в какую. В тот день я до вечера ничего не ела. Не хотела и всё. Пока я не взглянула в зеркало после концерта и не увидела там изнурённую девушку, я поняла, что мой ребёнок хочет есть. И мне пора уже было перестать быть эгоисткой. Сейчас со мной тоже такое бывает, но теперь я знаю, что делать.

Пожелав спокойной ночи родителям, я вошла в свою комнату в родном доме. С облегчением выдохнула и поспешила снять с себя футболку. «Как я ненавижу эту повязку», - думала я, разматывая эластичные бинты с уже немного заметного живота. Врачи сказали, что немного утягивать живот можно, что же, почему бы не сделать? Кажется, я уже объяснила свои страхи. Даже родители не знали. А что мне было им сказать? Мама, папа я забеременела от женатого мужчины? Супер! Нет слов.

Наконец переодевшись, я плюхнулась на кровать. Тело стонало от усталости, ноги ломило. К сожалению, я устала не только физически, но и духовно. Всё навалилось, а сил не было. Ощущение, будто я стою по середине огромной площади, а люди вокруг постоянно что-то от меня требуют. Свой отдых я перестала находить даже в песнях, которые лились потоком из моей головы, картинах и набросках, которые занимали больше половины моего чемодана. Даже вдохновение, и то покинуло меня. Мир казался пустым.



Пустота. Меня никто никогда не слушает. Моё мнение мало кому важно, а про чувства я вообще молчу. Мы вернулись в Москву. В этот, как мне сейчас казалось замшелый город. Теперь надо репетировать. Предстоит долгая и усердная работа… Отработка материала. От одного слова «долгая» меня всю выворачивало. Нужен отдых. Хочу куда-нибудь съездить. В Индию, Венгрию или другую страну, главное чтобы там отдохнула душа. А она сейчас просто орала скриму. Мы репетировали материал с утра до ночи. Я держалась изо всех сил. Было видно, что пацаны тоже уже не могут. Работа интересно, но не вовремя. А вообще, куда мы гонимся? На нас что, давит лейбл? Да и вообще наш контракт давно истёк. Андрей подыскивает нам хорошую звукозаписывающую компанию. Я начала опасаться, что это будет Династия.

Лаури забыть так и не удалось, после нескольких месяцев мук, я поняла, что такого человека как он забыть нереально. Во всем была виновата я. Стараюсь относиться к этому хладнокровно, но в глубине души… Чёрт! Как я по нему скучаю. Как мне хочется оказаться в его объятиях. Что меня сейчас останавливает? Не знаю, но мозг меня тормозит. Тем более под сердцем я носила его ребёнка. Врачи сказали, что у него стучит сердечко, растут ногти, формируются глазки. Это так мило.





***

И снова Хельсинки, только уже съёмная квартира, другое отношение к жизни. О да, мои опасения оправдались. Паули с радостью подписал с нами контракт и согласился быть сопродюсером альбома. С одной стороны это была просто грандиозная новость. Продюсирование Рантасалми могло вывести нашу группу на новый уровень, что для нас хорошо. Паули уже получал несколько наград как лучший продюсер Скандинавии. Конечно в России тоже много хороших продюсеров, но мы попали не в рок-среду, а в шоубизнесс, чтобы выбраться оттуда и не угодить в волну тусовок и безделья, нам нужен человек, знающий своё дело, а не придурок, который только притворяется, что выполняет свою работу. В последнее время понятие продюсирование путают с пиаром. Пиар ни я, ни ребята не очень то любим. Это слово подразумевает жёлтую прессу, обязанность раз в две недели где-нибудь засветиться. Всё это я просто ненавижу. Помню, когда наша группа только выстрелила, нас начали приглашать на всякие тупые и бесполезные мероприятия, чтобы фанаты могли нас лицезреть. Знаете что, мы выступаем, т.е. играем музыку, поём и даже танцуем. Сцена – вот наше общение с фанатами. Именно по этому группе было необходимо выбраться из этой трясины и стать независимыми от всего этого.

Тогда в Москве, две недели назад Андрей и Лёша прибежал в клуб, где мы собирались репетировать, и сообщили эту «замечательную» новость. Контракт был подписан, все знали, а для меня это был очередной сюрприз. Я что невидимка? Я выпала из жизни? Или нет, я умерла. Вот сейчас лежу в своём чёрненьком гробу метрах двух под землёй. Оу! Да я же сплю, да, да… сплю. Сейчас проснусь и вот я, снова, шестнадцатилетний подросток. Стою перед выбором, взять в руки гитару или нет? Только на этот раз я предпочла бы что-нибудь другое. Не то, чтобы музыка мне не нравиться, просто из-за неё у меня слишком много проблем.



- Итак, для начала вы должны представить мне материал для альбома, - важно произнёс Паули. Мы послушно прошли к инструментам, стали их настраивать. Договорились представить песню «Прощение», написанную мной и Алексеем. Подключая нужные провода, Рантасалми подошёл ко мне помочь.

- Как жизнь? Давно не виделись? – начал он.

- Да потихоньку. Прикинь, записываем альбом у продюсера Паули Рантасалми, не знаешь такого? – решила повеселиться я.

- Да, да. Припоминаю. Он раньше продюссировал мелкие проекты, а сейчас немного волнуется, всё-таки работа с группой, которая давно не пустой звук в музыке…, - подыграл мне тот.

- Никогда не видела мужчину, который так запросто говорит, что чего-то боится.

- Правда? А вот я такой. Наверно это ты весной научила меня быть честным. А главное быть честным с самим собой.

- Наверно, -начала я, а потом тихо проговорила, так чтобы мой собеседник не услышал, - вот только я разучилась быть честной сама с собой.

- Что?

- А? Ничего….. – я стала нервно наматывать провод, - как ты? Как группа?

- Да, плохо. Мы уже два месяца не выступаем, думаю, что это только начало. Лаури развёлся, ушёл в себя. Бухает по страшному. Раньше мы с Ээро вытаскивали его из клубов вместе с Аки, а теперь и тому надоело. Все занялись своим делом.

- Жаль, - еле слышно проронила я, - надеюсь, вы всё-таки продолжите выступать.

- Да всё будет хорошо. Я понимаю как Илонену сейчас тяжело, эта дрянь уговорила суд разрешать ему видеть ребёнка всего-то раз в месяц. А знаешь из-за чего развелись?

- Ну?

- Лу ей с кем-то изменил. Лаури сам признался. Честно говоря, не ожидал.

- Чего? Что изменит?

- Нет, то, что признается. И даже не говорит с кем! Несёт короче всякую бредятину… и бухает.

- Да уж, это не дело. А вдруг не вернётся?

- Вернётся! Куда денется. Вот как только наш продюсер закончит свой новый проект, то этого он быстро на ноги поставит. Раз мы, его друзья, бессильны. У Лу это не в первый раз, но гуляет он без нас впервые.

- Понятно.

- Маш, не поможешь? – раздался голос Никиты.

- Извини, я пойду, ладно? – бросила я и побежала помогать.

«Как? Неужели всё это из-за меня? Я была в шоке. Это не похоже на Илонена. Он слишком любит своего сына, чтобы так поступить. А теперь он потерял всё! Мне его стало ужасно жаль. Я начала понимать, как я недооценивала этого человека. У него есть одна очень ценная черта – преданность. И почему я так с ним поступила? Неуверенность? В нём? Нет, в себе. Я боялась того, что это я не выдержу с ним. Что же я наделала? Из-за меня сейчас The Rasmus просто трещит по швам. Лаури сейчас тяжело. Сейчас всем, чёрт побери, тяжело!» - рисуя этюд на полу думала я. Всё так паршиво сложилось. Я хотела выпутать нас из этой истории, чтобы никто не узнал. А получилось, то, что знают все, и развязка получилась совсем иная. Он не выдал меня, но зачем, когда всё это кончилось, ему надо было всё вот так раскрыть и… Я не знаю. Прошло почти пять месяцев. Пока у нас были препятствия, чтобы быть вместе, пока мы были порознь, я ни минуты не могла без мысли о нём, хотя себе в этом и не признавалась. Так странно, но сейчас, узнав о том, что произошло. Я сомневаюсь, что смогу быть с ним, сомневаюсь, что он меня простит, сомневаюсь, что не сбегу, сомневаюсь… что люблю. Кстати не плохая мысль, точнее рифма. Я взяла листок бумаги и записала, строки своего сомнения. Было грустно, да к тому же из ванны опять воняло рвотой. У меня просто не было сил, чтобы пойти и вымыть всё это дерьмо. Решила пройтись, освежиться. Быстро надела кроссовки, чёрный плащик, капюшон и выбежала на тёмный простор вечерней Финляндии. Погода внушало умиротворение. Шёл снег, для России это рановато, но здесь уже вошло в привычку. Правда, он мгновенно таял. Я пропутешествовала пешком, наверное, квартал, потом устала, облокотилась на перила у моста. Как мне нужно спасение. Спасите меня! Кто ни будь? Я потерялась, запуталась в собственной игре. Столь жестокой и разрушительной, что она даже меня задела. А главное теперь страдает Лаури. Я стала шизофреничкой, человеком, потерянным в своём мирке. Лабиринт, я тупо устала искать выход и теперь стучусь в стену. Тупик. Я выбрала тупик, послав Илонена тогда весной. Я потерялась в своих предрассудках. Я сумасшедшая! Хотя многие утверждают, что человек не сумасшедший, если утверждает обратное. Он ведь признался себе, я тоже. Но я не могу признаться в себе, чего я хочу? Почему я так поступила? Так гадко и несправедливо. Всегда стремясь к чистоте душевной и моральной. К тому, чтобы люди чего там не подумали, хотя раньше это меня мало волновало, но сейчас… Я погрязла в своей гадкой чистоте.

Немного отдышавшись, я прошла через мост и проследовала на какую-то улицу. Из ближайшего здания доносилась громкая музыка. Я зашла туда, это оказался ночной клуб, точнее бар с небольшой танцевальной площадкой. Таких много, как и в Финляндии, так и в России. Воняло куревом, было настолько противно, что первым делом я побежала в туалет. После как бы противно мне не было, я осталась. Это ужасно неблагоприятная среда для развития моего ребёнка привлекала меня, напоминала о моём прошлом. Совсем недавнем прошлом. Ещё в прошлом году мы с пацанами были любителями заглянуть в такое местечко. Я вообще люблю места под грифом «Не пристойно». Люблю противоречить. А сейчас я противоречу самой себе и это ужасно. Я села за столик, заказала газировки. Где-то час сидела, думала. Один раз ко мне пытался подсесть какой-то парень, которого я быстро отправила домой к подружке. Нарисовала непонятную рожицу на салфетке. Позже вообще глубоко ушла в себя.

- Да, вы не имеете права! – орал пьяный голос. Я открыла глаза и осмотрелась вокруг. Я заснула? Нет, здесь это невозможно. Я просто задумалась.

- Вы разбили нам два бокала, дали в рожу не в чём не провинившемуся человеку! – визжала какая-то женщина.

- Отвали! – злобно рыкнул буянящий человек.

- Эй! – я немного понаблюдала за этой нарастающей перепалкой между девушкой, барменом и… до боли знакомым мне человеком. Это был он. Да он! Немного потрёпанный, в дребезги пьяный, уже не блондин. Его волосы вообще меня поразили они сильно отрасли и оказывается у него была бы неплохая русая шевелюра, если их вымыть. Илонен погряз в щетине. Еле держался на ногах и буянил. Я не знала, что делать. Подойти или сделать вид, что ничего не произошло. Сердце бешено колотилось, начало сильно тошнить. Наконец когда Лаури полез в очередную драку и вышибала уже подходил к нему. Ноги меня сами понесли на место перепалки.

- Милый, - ухватила я его за руку, - А я тебя везде ищу. Опять напился, да? – сказала я, не понимая, что несу.

- Ты? – Лаури изумлённо посмотрел на меня, на первый взгляд он протрезвел, но, попытавшись сделать шаг, я поняла, что это не так.

- Я не знаю кто он вам, умоляю заберите этого придурка! Пусть проспится! – завопил бармен.

- Пошли дорогой, нас дома дети ждут - подхватила я того за руку, чтобы он не упал. Чёрт! Какие дети, что со мной? Какого? Что я несу? Мы продвинулись к выходу, - Спасибо, - бросила я бармену, уходя.

Мы вышли на улицу и молча подошли к мосту. Точнее я его на себе тащила. Мне хотелось дотащить эту пьяную свинью как можно быстрее, так как мне вообще даже гитару было небезопасно таскать, а уж тем более пьяного мужика, который в два раза меня больше.

- Отстань! Отвали! Чего ты ко мне прицепилась? – завопил Лу.

- Это я то прицепилась? Да ты на ногах еле стоишь!

- Зачем ты вернулась? Посмеяться? Да?!!!!

- Нет, мы заключили с Династией контракт, вот я и тут, - злобно сказала я.

- Угу. Ну да. Может до тебя Маша, я и хоть капельку верил в любовь, но теперь…! Как же вы женщины умеете всё топтать. Причём так грациозно. Я ведь вправду тебя любил, а ты…! – орал тот на меня.

- Заткнись! – прошипела я и сразу же отбежала на приличное расстояние. Как чувствовала – беды не миновать. Меня стошнило прямо на улице. Может в России это и нормально, но в Финляндии, где улицы шампунем мыли, это было неприемлемо. Благо было поздно и кроме нас с Лаури никого не было. Как мне было плохо, чёрт! Слёзы капали не переставая. Было фигово не из-за того, что меня стошнило, а из-за всего, что мне наговорил Илонен. Мне было противно. Я уселась рядом с перилами и зарыдала. Твою мать! Я не рыдала целых пять месяцев. С того самого момента как мы с ним расстались.

- И что? Чего ты рыдаешь? Совесть замучила? – подошёл ко мне тот, - Фу! Какого? Ты хоть в курсе, что за это штрафуют?!

- Отвали, - тихо сказала я. Встала и побрела вдоль по набережной, рыдая и опираясь на перила. Илонен остался стоять там же, глядя мне в след. Он так и не понял, что произошло.

Мне было больно, очень больно. Только сейчас я поняла, что всё-таки его люблю. Не знаю, почему так. Просто спрашивая саму себя, моё сердце молчало на этот вопрос. А сейчас, когда я его снова увидела его, пусть пьяного и неотёсанного. Я сама себе ответила, призналась, что люблю его. Но он уже не любит. Думаю это честно. Я поступила с ним плохо, разрушила его жизнь. Он тоже, но я поступила ещё хуже. Его семья раскололась и теперь не важно, кто кого первым затащил в койку. А моя то жизнь? Чего она стоит? Рушить тогда было нечего. У меня ничего не было. Моя карьера никогда не была для меня важна. А жила я только ей. То есть, я ничем не жила. Я потеряла Диму, потеряла Вареньку… потеряла Лаури. Тогда весной в моей жизни не было ничего ценного, хотя… был он, но я этого не осознавала. А сейчас есть мой малыш. Он моя жизнь. А Лаури уже не вернуть. Он разлюбил меня, так бывает.  Я не собираюсь его возвращать, так как знаю, что он не простит до конца.

Эпилог.

С тех пор прошло пять лет. Тогда, спустя месяц мне пришлось рассказать ребятам, что случилось. Честно говоря, все были в шоке. Но потом все отошли и были рады. Лаури я тоже рассказала про ребёнка, но тот не признал, отказался. Он мне не верил. Я не сержусь. Мне не зачем на него сердится, у него есть такое право на отказ. Тем более после всего, что мы сделали друг другу. Мы квиты. Спустя ещё несколько месяцев в одном из роддомов Хельсинки появился на свет Даня. Мой мальчик. Единственный мужчина моей жизни. Как же он похож на своего отца. Такие же изумрудные глаза, красивое лицо, улыбка. Я всё ещё любила того человека из бара, который дарил мне чёрные розы и пел песни. Мы друг друга ненавидели и любили. Илонен научил меня плакать, за что ему огромная благодарность.