Почему мы ценим то, что у нас есть, только когда теряем это?

Я помню ее с самого детства, она часто приходила ко мне, такая взрослая и добрая. Она разговаривала со мной, она знакомила меня с миром. Я не понимала, зачем она это делает, мы ведь даже не родственники, а так, седьмая вода на киселе, но она все равно приходила. Уже через год я ждала каждого ее прихода с нетерпением, я хотела увидеть ее. А она училась и была со мной только по выходным. Мы ходили в небольшой парк и там, среди огромных деревьев, она отвечала на все мои вопросы. Мне нравилась она, очень нравилась, и я всегда говорила ее об этом. Она улыбалась, обнимала меня и говорила, что тоже любит меня.
Она была старше меня на десять лет, и сама была еще ребенком, но иногда мне казалось, что она просто притворяется маленькой. Однажды в детском садике меня побила мальчишки, и она, как только узнала об этом, пришла в садик. Она позвала этих мальчишек и что-то им сказала… и они перестали меня трогать, что было очень удивительным, ведь они не слушались даже воспитательницу, а ее послушались…
А еще однажды я сказала ей, что хочу куклу, такую, которая как младенец. Родители не могли купить мне её, у нас просто не было таких средств. Она стала реже приходить ко мне, от мамы и папы я узнала, что она якобы ходит на работу. А потом через месяц она принесла мне эту куклу. Как я была рада! Я спросила у неё, где она взяла столько денег, а она лишь отмахнулась, и сказала, что рада за меня. Сейчас я знаю, что она потратила все свои сбережения на покупку этой игрушки.
На новый год мы с родителями поехали к её семье в гости. Пока родители сидели за столом, она показывала мне дом. Я была потрясена такими большими комнатами и, особенно радовало их количество: я насчитала двадцать четыре. Последней она показывала мне свою комнату. Она открыла дверь, и я, заглянув внутрь, замерла на пороге с открытым ртом: кругом были гирлянды, бежевая мебель буквально светилась в их свете, на стенах висела мишура в виде всяких фигур, а окно… окно было посыпано блестками и переливалось разными цветами радуги. Я была очарованна этой комнатой, этими столь неуместными игрушками, что лежал на ее большой кровати, этими фигурками животных и пирамидами, что стояли у неё на тумбочке. Мне все нравилось в этой комнате. Казалось, что я попала в другой мир, мир сказки. Но учебники на полу возвращали в реальность. Она взяла один из них и, сев на кровати, углубилась в чтение.
« Зачем ты читаешь? Каникулы ведь!» - спросила я. Она ответила, что должна вытянуть себя на пять в этой биологии. Я попросила читать ее вслух, и она читала… Я никогда не смогу забыть эти ее слова про анатомию человека.
Потом мы не виделись очень долго, снова увидела ее я только в середине лета, когда приехала к ней в гости на все лето. Я не узнала её: веселые голубые глаза были полны грусти и из голубых стали серыми, светлые волосы стали непонятных цветов, а взгляд, такой заботливый и нежный, постоянно был устремлен в небо. Мы спали на одной кровати, и я многое о ней узнала. Например то, что ночами она залезала на крышу своего дома и сидела там, разглядывая небо. Я этого не понимала, ну что там такого, на этом темном небе? За все время пребывания я не увидела ни одной ее улыбки, той, когда улыбаются даже глаза. Она была грустная и печальная и постоянно смотрела на небо…
Прошло пять лет. Я каждое лето ездила к ней, но так и не видела той жизнерадостной ее…
Ей уже было шестнадцать, и она не так уж и много времени проводила со мной. Она поздно приходила спать, но я всегда знала, что она просто на крыше. Однажды она вошла в комнату, когда я уже почти спала, легла у стенки и разрыдалась. Никогда я не видела ее такой… разбитой. Я обняла ее и сказала, что люблю. Она прижала меня к себе… мы плакали вместе.
Я с нетерпением ждала следующего лето, чтобы вновь увидеть ее, такую печальную, но заботливую… И вот я стояла у нее в комнате и ждала ее возвращения. Она где-то гуляла, ведь ей уже было семнадцать… Она пришла… пришла вечером, сухо поздоровалась со мной и за всю ночь (а спали мы на одной кровати) не проронила ни слова. А ведь обычно она рассказывала мне сказки. Утром, когда я проснулась, ее уже не было рядом. Я вышла из ее комнаты и увидела ее. Она сидела на лестнице и что-то печатала на своем ноутбуке. Я захотела посмотреть через ее плечо, но она тут же закрыла экран. Потом она ушла гулять. Я попыталась включить ее компьютер, но он запрашивал пароль, которого я не знала… Я хотела узнать у нее пароль, но она говорила, что мне еще рано…
Через месяц ее не стало. Она погибла в автокатастрофе. Я видела ее в больнице, врачи сразу сказали нам, что она не выживет. Она захотела увидеть меня, только меня. Я вошла в палату, она лежала на кровати вся в бинтах, сквозь которые была видна кровь. Я не могла сдерживать слезы, она протянула мне руку. Я взяла ее в свои ладони. Она умерла в этот самый момент. Её пальцы обмякли и оттуда выпал листок бумаги. Я подняла его и прочла: «Ты хотела знать пароль? Что ж, это дата твоего дня рождения» - было написано на нем. Я вернулась в ее дом вместе с ее родителями и взяла ее компьютер. Я включила пароль и ввела его. Я долго разглядывала картинку на рабочем столе: она и какой-то парень. Ее грустные глаза смотрели прямо в объектив, а он смотрел на неё. Потом я опомнилась, и открыла ее документы. Там было несколько музыкальных файлов, несколько фотографий с ее собаками и один вордовский документ. Я открыла его. «Разбитые мечты» - было написано в самом верху. Он оказался очень длинным на сто с небольшим страниц, но я прочитала их все. Когда я выключила компьютер, я поняла ее. Впервые за пять лет, что я поняла, я поняла ее. Я узнала все про ее жизнь, абсолютно все. Я никогда не знала, что она на самом деле такая. В самом конце было написано:
«Солнышко моё, если ты это читаешь, значит меня уже нет. Пожалуйста, отправь этот файл моему любимому человеку, он знает, что я убью себя, и боюсь, не переживет этого…» Дальше стоял адрес. Я быстро подключила ее компьютер к Интернету, включила ее почтовую программ и, написав несколько строк, отправила файл по указанному адресу…
Через насколько часов мне пришел ответ со словами благодарности, с тем, что он ее понял, и не может больше жить без нее…
Его похоронили рядом с ней. Так он просил...