Счастливое число. Сокровище нашей памяти. Наших сердец. Все мы своего рода волшебники, кудесники, творцы своего счастья. Просто вы этого не замечаете в суете своих бесконечно-одинаково-серых дней. Так просто вот взять и сотворить обыкновенное чудо – сделать обычное и повседневное очень дорогим, бесценным, неповторимым. И  простое число 24 вдруг стало волшебным. День нашей встречи. День рождения. День слияния сердец. Это все наше. Навсегда.

Где-то высоко-высоко в небе, там, где бархатные хлопья каких-хочешь фигур купаются в золотистой листве солнца, жил город. За целых тридевять небес. Наш собственный город. Глазом не достать. Руками не посчитать. Дышит. Тихо так.. тихо.. тихо. Если представить, что наступит абсолютная тишина, такая, что станет слышно, как ветер бережно делает очередную прическу очередному прохожему, все равно не услышишь его дыхания. Его можно только почувствовать. Почувствовать по биению сердец – я вам сказу сказочная эта песня. Песня нежных губ. Песня счастливых глаз. Песня о любви.

Они не замечали, сколько дней прошло, сколько часов-предателей отсчитало время. Времени для двоих не существует. Они мне открыли секрет. Они тихо шепнули мне: «Для двоих время это бесконечность. Рука об руку. Даже за миллион километров – рука об руку. Даже во сне – руку об руку. Для двоих время – это как нескончаемый сказочный день. Своя система координат. Навсегда. Рука об руку. В радости и в горе».

Находясь в их яркой комнате, я присмотрелся: на столе, в небесного цвета рамке, стояла фотография «Радости». Счастливые лица, ее и его, и слышится смех. Есть что-то неуловимое в ее глазах. Взглянешь в них – и ты в глубинах морей, еще мгновение – и птицей паришь в небесах, почти касаясь белоснежными крыльями тонких, чуть заметных и едва уловимых, очертаний воздушных грез. Он – ее вторая половинка, совершенно другая на первый взгляд, но вместе с этим совершенно неотделимая, неотъемлемая.
«Они такие счастливые, - подумал я, и совершенно случайно представил, как земля радуется дождю и солнечным лучам, - рука об руку, на лицах улыбка и искрящаяся россыпь счастья».
 Каждый раз пейзаж, обстановка, люди были разные. Неизменно оставалось лишь одно – фотография делилась со мной частицей радости. Безвозмездно дарила. Переполняла.
«Радость нужно дарить» - пропели мне ее губы. Как глоток родниковой воды в знойный день, и на душе легко и светло.
«Делясь своей радостью, своим счастьем с другими, мы сами становимся вдвойне счастливее оттого, что мы не одиноки в своем счастье» - произнес он, слегка улыбнувшись.
Внезапно вся комната растворилась в прекрасной музыке. Подхватила. Унесла. Закружила в танце. «Эту музыку ты сочинил сам. Ты  - ее великолепный композитор, блестящий дирижер, потрясающий оркестр и благодарный зритель» - так гласила мне надпись на пластинке, таковы были слова положенные на музыку, в мои уста, мысли…
«Спроси» - вдруг молча сказал мне он.
«О чем?» - молча ответил ему я.
«Ты же знаешь о чем, капельку любопытства, крупинку внимательности – и ты сам узнаешь все вопросы и ответы» - улыбнулись они мне в ответ (одновременно я вдруг представил себя обычным сборником кроссвордов по соседству с большой энциклопедией жизни).
Открываю на первой странице и листаю: пустые поля в графах ФИО, цель жизни, мечты, кто я есть, призвание, таланты, etc. В руке перо и надпись на последней странице «Личная книга жизни. Все записи мгновенно станут реальностью».
Музыка громче и громче звучала в моем сердце, рождая слова, фразы, четверостишия…

«…Нам целый мир создать под силу
Раскрасить красками, добавить счастья и любви
Разбавить все немножко грустью и утратой
Чтобы все созданное мы сохранить смогли…»

А они все кружились и кружились в этом прекрасном танце жизни…

«…Чтобы сердца людей наполнить счастьем
И подарить им радость бытия
Надежду, что во тьме не гаснет
Как путеводная звезда…»

Игривый солнечный луч задорно постучался в шторы, как сорванец, только что улизнувший от мамки в предвкушении невероятно интересных приключений, на цыпочках прокрался по письменному столу, перепрыгнул на кровать, далее на точащую из-под одеяла ногу (притаился там, оценил ситуацию), мгновение и он уже спрятался в ресницах, а затем бодро так,  почти как стакан апельсинового сока с утра или контрастный душ, зазвенел весенними колокольчиками под ухом: «Доброе утро! Просыпайся! Волшебство уже начинается!».
Еще немного спросонья, жмурясь и улыбаясь веселому солнечному лучику он приоткрыл глаза (весь такой растрепанный, сонный, но счастливый): в комнате, насквозь пропитанной смехом своих преданных друзей, добрыми и счастливыми улыбками, увлекательными ночными разговорами за распитием и без, уже улавливалась еще пока едва уловимая магия 24-го. Магия их первой встречи. Магия рождения. Магия дня слияния сердец. Навсегда. Рука об руку. В радости и в горе.
Он ласково прижал ее к себе, единое целое. Бережно, чуть касаясь ее бархатной кожи, убрал с ее ангельского лица непослушные прядки волос, она еще спала. Вспомнив свой сон, ее и себя в нем, личную книгу жизни, теперь он совершенно точно знал, для чего живет на этом белом свете, что такое счастье и любовь – все самое дорогое и бесценное было воплощено в ней. Слова творят чудеса, когда идут от сердца. Он нежно поцеловал ее и шепотом, чуть громче шелеста травы ранним утром, произнес: «Я люблю тебя, солнышко!». В это самое время она видела тот же самый сон…